Ник кивнул.
– Стало быть, это он, – сказал Том и вздохнул. Вздох был похож на свист ноябрьского ветра в дубовой аллее. Стью содрогнулся. Ральф побледнел.
– Кто он? – тихо спросил Стью.
– Флегг. Его зовут Рэнди Флегг. Темный человек. Вы хотите, чтобы я… – Опять этот болезненный, горький, долгий вздох.
– Откуда ты знаешь его, Том? – Этого вопроса в сценарии не было.
– Сны… я видел его лицо в снах.
«Я ВИДЕЛ ЕГО ЛИЦО В СНАХ». Но никто из них никогда не видел его лица. Оно всегда было спрятано.
– Ты видел его?
– Да…
– Как он выглядит, Том?
Том долго не отвечал. Стью уже было решил, что он не ответит на этот вопрос, и хотел вернуться к сценарию, когда Том сказал:
– Он выглядит как самый обычный человек. Но когда он усмехается, птицы падают замертво с телефонных проводов. Когда он посмотрит на тебя особым взглядом, твоя предстательная железа начинает болеть. Там, где он плюет, трава желтеет и умирает. Он все время в пути. Он рожден временем. Он не знает самого себя. Ему принадлежат имена тысяч различных демонов. Когда-то Иисус заставил его вселиться в стадо свиней. Имя ему – легион. Он боится нас. Мы находимся внутри. Он умеет творить чудеса. Он может повелевать волками и вселяться в ворон. Он – одинокий король. Но он боится нас. Он боится… того, что внутри.
Том замолчал.
Все трое уставились друг на друга, смертельно побледнев.
«ИМЯ ЕМУ – ЛЕГИОН. ОН – ОДИНОКИЙ КОРОЛЬ».
– Не мог бы ты рассказать о нем что-нибудь еще? – тихо спросил Стью.
– Только то, что я тоже боюсь его. Но я сделаю, что вы хотите. Том… так боится. – И снова этот ужасный вздох.
– Том, – неожиданно заговорил Ральф. – Ты не знаешь, жива ли еще Матушка Абагейл?
– Она жива. – Ральф откинулся на спинку стула с глубоким вздохом облегчения. – Но она еще не с Богом, – добавил Том.
– Не с Богом? Почему, Томми?
– Она ушла в чащу. Ее надо пожалеть. Она прозреет, но прозреет слишком поздно. А потом – смерть. Его смерть. Она умрет не на той стороне реки. Она…
– Остановите его, – простонал Ральф. – Неужели вы не можете остановить его?
– Том, – сказал Стью.
– Да.
– Ты сейчас тот же самый Том, которого Ник встретил в Оклахоме? Ты тот же самый Том, которого мы все знаем?
– Да, но я больше, чем тот Том.
– Не понимаю.
– Я – Божий Том.
Стью чуть не уронил записи Ника.
– Ты говоришь, что сделаешь то, о чем мы тебя просим.
– Да.
– Но как ты считаешь… сможешь ли ты вернуться?
– Это зависит не от меня. Куда мне идти?
– На запад, Том.
Том застонал. От этого стона у Стью на загривке дыбом поднялись волоски. «НА ЧТО МЫ ЕГО ПОСЫЛАЕМ?»
– На запад, – сказал Том. – Да, на запад.
– Мы посылаем тебя, Том, чтобы ты наблюдал. А потом вернулся обратно.
– Вернулся обратно и рассказал.
– Ты способен на это?
– Да. Если только они не поймают и не убьют меня.
Стью вздрогнул.
– Ты пойдешь один, Том. Все время на запад. Ты сможешь определить, где запад?
– Там, где заходит солнце.
– Да. И если кто-нибудь спросит у тебя, почему ты пришел, ты скажешь, что тебя прогнали из Свободной Зоны…
– Прогнали меня. Прогнали Тома. Выставили его за дверь.
– …потому что ты – умственно отсталый.
– Они прогнали Тома, потому что Том – умственно отсталый.
– …и потому что у тебя могла появиться женщина, и у нее родились бы дети-идиоты.
– Дети-идиоты, как сам Том.
– А теперь повтори, что ты скажешь, если кто-нибудь спросит у тебя, почему ты пришел на запад.
– Они выгнали Тома, потому что он – умственно отсталый. Ей-Богу, да. Они боялись, что у меня может появиться женщина, и я трахну ее своей толстой штукой. И она забеременеет идиотами.
– Правильно, Том.
– Выгнали меня, – сказал он тихим скорбным голосом. – Выгнали Тома из его симпатичного маленького домика и оставили его на дороге.
Стью провел рукой по глазам. Потом он посмотрел на Ника. Казалось, Ник двоится и даже троится в его поле зрения.
– Ник, не знаю, могу ли я закончить, – сказал он беспомощно.
Ник посмотрел на Ральфа. Ральф, бледный, как сыр, смог только покачать головой.
– Заканчивайте, – неожиданно произнес Том. – Не оставляйте меня так долго в темноте.
Стью заставил себя продолжить.
– Том, ты знаешь, как выглядит полная луна?
– Да, большая и круглая.
– Она не похожа ни на месяц, ни даже на почти полную луну.
– Не похожа, – сказал Том.
– Когда ты увидишь большую круглую луну, ты вернешься обратно на восток. К нам. В свой дом, Том.
– Да, когда я увижу ее, я вернусь, – согласился Том. – Я вернусь домой.
– А когда ты будешь возвращаться, то идти ты будешь по ночам, а спать – днем.
– Идти по ночам, спать днем.
– Правильно. И ты постараешься, чтобы тебя никто не увидел.
– Хорошо.
– Но, Том, кто-то может увидеть тебя.
– Да, кто-то может.
– Если это будет один человек. Том, убей его.
– Убей его, – сказал Том с сомнением.
– А если их будет много, то беги.
– Беги, – сказал Том более уверенно.
– Но постарайся, чтобы тебя вообще не заметили. Можешь повторить все это сначала?
– Да. Надо вернуться, когда луна будет полной. Идти ночью, спать днем. Стараться, чтобы никто не увидел меня. Если меня увидит один человек, убить его. Если много, бежать.
– Очень хорошо. Я хочу, чтобы через несколько секунд ты проснулся, О'кей?
– О'кей.
– Когда я спрошу про слона, ты проснешься. О'кей?
– О'кей.
Стью откинулся на спинку стула с протяжным, прерывным вздохом.
– Слава Богу, все кончено.
Ник кивнул головой.
– Ты знал, что может случиться нечто подобное, Ник?
Ник покачал головой.
– Откуда он все это знает? – пробормотал Стью.
Ник жестом попросил вернуть ему блокнот. Стью отдал блокнот, радуясь, что наконец-то может от него избавиться. Ник написал записку и вручил ее Ральфу. Ральф прочитал ее и передал Стью.
В прежние времена некоторые люди считали, что безумцы и умственно отсталые очень близки к Богу. Не думаю, что он сообщил нам какую-то полезную информацию, но перепугал он меня до смерти.
– Это выше моего разумения, вот и все, – пробормотал Ральф. – А про то, что он говорил о Матушке Абагейл, я и думать не хочу. Буди его, Стью, и давай поскорее уберемся отсюда.
Стью вновь наклонился к Тому.
– Том?
– Да.
– Хотел бы ты увидеть слона?
