Далее в газете следовали прочувствованные высказывания о покойном близких и просто знакомых. А потом репортаж о похоронах со множеством фотографий. Мы стали разглядывать их. Вдруг Жанна воскликнула:
– Эй! Смотрите!
Палец ее уткнулся в один из снимков. Я глянул. Внутри у меня похолодело. Неподалеку от гроба, окруженного скорбящей толпой, стояла… старуха в черном.
– Опять она, – прошептала Жанна.
– Вот, значит, какая эта старуха, – пристально разглядывал фотографию Макси-Кот.
Я молча кивнул. Слова почему-то застревали в
горле.
– Очень странно, – снова заговорил Макси-Кот. – Ребята, глядите, как она там стоит. Словно отдельно от остальных. Такое впечатление, будто ее потом подмонтировали.
Старуха и впрямь выглядела на снимке белой, а, вернее, черной вороной. Во-первых, ее, словно ореолом, окружала пустота. Во-вторых, по масштабу фигура ее явно не совпадала с остальными фигурами на фотографии. Макси-Кот покачал головой.
– Очень грубый монтаж. Похоже, старуху снимали совсем в другом месте.
– И еще, – подхватила Жанна. – Видите? Она как будто не стоит на земле, а висит.
Это было совершеннейшей правдой. Между землей и ногами старухи зияла полоса пустого пространства.
– Сняли бабку совсем в другом месте, а потом сюда присобачили, – продолжал Макси-Кот.
– Только вот кому и зачем это понадобилось? – широко раскрыла зеленые глазищи
Жанна.
– Большой вопрос, – растерянно произнес я.
– Предлагаю мыслить логически, – вмешался Макси-Кот. – Все снимки в этой газете посвящены похоронам Князя Серебряного. Значит, старуха с ним как-то связана. И кто-то зачем-то хотел это показать. А, возможно, и обратить чье-то внимание.
– Тогда бы могли сделать монтаж покачественней, – возразил я.
– А если специально так грубо сделали? – развивал свою версию Макси-Кот. – Чтобы сразу бросалось в глаза.
– Но зачем? – не понимал я.
– А я знаю, у кого про это можно спросить, – вдруг с уверенным видом заявила Жанна.
– У кого? – хором воскликнули мы с Максимом.
– У фотографа, – объяснила Жанна.
– Где ж ты его будешь искать? – безо всякого воодушевления спросил Макси-Кот.
– Искать не требуется, – отрезала Жанна. – Мы вместе гуляем с собаками. Каждый вечер. Он живет в соседнем доме.
– А вдруг на похоронах Князя не он снимал? – все еще сомневался в успехе Макси-Кот.
– Он, – без тени сомнения откликнулась Жанна. – Во-первых, я там его видела. А во-вторых, смотрите сами. Под снимками в газете написано: «Фото Н. П. Колокольникова». Правда, его фамилии я не знаю. Но зовут точно Никитой Павловичем. Вот вечером буду с Пирсом гулять, подойду к Никите Павловичу и спрошу.
– Отлично, – похвалил Жаннин план Макси-Кот. – Только, Фома, – повернулся он ко мне, – как только что-нибудь выясните, сразу звякните мне.
– Кстати, – очень вовремя вспомнил я. – У меня ведь, Жанна, твоего телефона нет.
– Равно, как и у меня – твоего, – отвечала она.
Мы обменялись телефонами. Макси-Кот тоже записал Жаннин номер, а ей дал свой, при этом сказав:
– Звони в любое время.
Я видел: история со старухой всерьез захватила его. Меня же не покидало ощущение, что вот-вот должно произойти что-то нехорошее. И почему-то опять разболелась голова.
Дверь в комнату резко распахнулась. Вошла моя мать.
– Федор, мы с тобой забыли про таблетки.
– А разве еще надо? – был совершенно уверен я, что больше никаких лекарств мне не требуется.
– Савва Моисеевич сказал, что пока еще следует попринимать, – внесла ясность мама. – По крайней мере, два дня. И вообще… – она внимательно пригляделась ко мне. – Очень ты снова стал бледный. У тебя голова не болит?
– Нет, – буркнул я, хотя она теперь просто раскалывалась.
Однако от моей матери всегда было трудно скрыть истину.
– Знаете что, ребята, – посмотрела на Жанну и Макси-Кота она, – Федор все-таки еще не совсем в форме. Вы уж не обижайтесь, но, по-моему, ему на сегодня общения хватит. Тем более ты, Жан-ночка, завтра после уроков можешь зайти. А ты,
Котик, выбирайся к нам в ближайшие же выходные. Если хочешь, даже с ночевкой. Раскладушку тебе у Федора в комнате поставим. Переговоры с твоей мамой беру на себя. В субботу утром приедешь и до воскресного вечера проживешь у нас.
– А я, если вы не против, могу даже в пятницу вечером приехать, – понравилась идея Макси-Коту.
– Совершенно не против, – заверила мать. – А главное, Федя к концу недели уже наверняка будет в форме. Походите тут везде. Погуляете. Изучите вместе окрестности. Федор-то еще толком тут сам ничего не знает.
– Зато я знаю, – объявила Жанна. – И все им покажу.
– Конечно, конечно, – сухо улыбнулась мать.
Я видел, что Жанна по-прежнему ей не нравится. Но что поделаешь. Будем надеяться, со временам мать к ней привыкнет и убедится: Жанна вполне нормальная девчонка. Главное, меня очень обрадовал предстоящий визит Макси-Кота. Даже сильная головная боль не могла омрачить эту радость.
– Слушай, – вступил в дипломатические переговоры с матерью я. – Макс и Жанна еще пятнадцать минут посидят, а потом мы разойдемся.
– Ладно, – не стала спорить мама. – Только прими таблетки.
Я послушался. Мать с чувством выполненного долга удалилась. Едва она затворила за собой дверь, Макси-Кот, стоявший возле окна, махнул нам рукой.
– Ребята, скорее сюда.
Мы с Жанной мигом оказались подле него.
– Что такое?
– Это случайно не ваша старуха? – потыкал пальцем в стекло Максим.
Мы с Жанной посмотрели. По дороге, ведущей к кладбищу, спешила фигура в черном.
– Очень похоже, – первой откликнулась Жанна.
– Высоковато, чтобы сказать наверняка, – подхватил я. – Но вроде действительно она.
– Тащи свой бинокль, – скомандовал Макси-Кот.
Я кинулся в родительскую спальню. Мать, по счастью, была на кухне, и лишних вопросов не возникло. Бегом вернувшись в комнату, я навел бинокль на фигуру в черном. Теперь сомнений не оставалось: наша старуха.
Я протянул бинокль Жанне. Она мгновенье спустя подтвердила:
– Та самая.
– Что-то она у вас зачастила на кладбище, – ошеломленно изрек Макси-Кот. – Два раза в день это, согласитесь, многовато.
– Максик, – поглядела на него Жанна. – Пошли проследим за ней. Все равно нам от Федора уходить уже надо. Так хоть попытаемся выяснить, куда старуха пойдет.
– Пошли, – было рванулся в переднюю я, однако тут же с досадой сообразил, что из дома мне сегодня не выйти.
Видимо, все эмоции отразились у меня на лице. Во всяком случае, Жанна торопливо проговорила:
– Как только вернусь домой, сразу же тебе все расскажу.
– Я тоже, – хлопнул меня по плечу Макси-Кот. – Но Жанна, естественно, позвонит раньше. Мне ведь еще доехать надо.
