И всё стихло.
Просидев, сжавшись в комок, ещё какое-то время, Света осторожно открыла глаза, готовая снова зажмуриться. Потом медленно встала, цепляясь за торчащие скальные выступы. Вместо удобного спуска впереди зависло серо-рыжее полотнище оседающей пыли над крутым обрывом. Спуститься по нему без снаряжения можно было только пролетев метров сорок и скатившись дальше по невидимому отсюда склону. Орлом Света не была. К сожалению. Курицей тоже. И что делать?
Она в растерянности оглянулась. Нависавший скальный выступ над тропой, по которому они спускались, исчез вместе с последней по всей видимой длине, оставив взамен пару-тройку вертикальных неровных трещин, одна из которых протянулась по склону сверху вниз почти до каменного пятачка с девушкой. Шириной под метр она очень сильно напоминала дверной проем, и Свету неудержимо потянуло заглянуть внутрь.
Она медленно подобралась ближе. Трещина заканчивалась примерно на уровне бедра. Света ухватилась за край и, подтянувшись, встала сначала на колени, затем на ноги на узком каменном порожке. Внутри царил серый полумрак. Трещина, точнее, уже не трещина, целый коридор с высокими скальными стенами плавно уходил вниз и влево, теряясь в темноте. Света задрала голову. Наверху края смыкались арочным потолком с часто торчащими камнями-выступами.
Она спрыгнула назад, ещё раз огляделась. Кусок тропы с одного края обрывающийся в бездну, с другого был завален каменными валунами, и ни перебраться через них, ни разобрать она бы не смогла. Оставаться на месте и ждать спасателей? Кажется, самое разумное решение, вот только пока Оксана с Дэном доберутся до цивилизации, пока сюда отправят вертолёт, да и отправят ли ещё – вопрос, она вполне может замёрзнуть насмерть. Конечно, можно ходить ночь-напролёт, чтобы согреться, одну ночь, ну, две. А что потом? Без пищи и воды да на морозе, да если гору ещё раз тряхнёт! Но и соваться в тёмный лаз без света и не зная, куда тот выведет, было верхом идиотизма. С другой стороны, особо умной Света себя никогда не считала, иначе не потащилась бы праздновать день рождения подруги на какой-то там пик.
«Достаточно было просто забраться на стол в ресторане, – подумала она сердито, – и покричать «Хэппи бёздэй!».
Она отыскала взглядом трэкинговые палки. Одна уцелела, вторая валялась под большим валуном, немного похожая сейчас на греческую букву «лямбда». Света подобрала целую, надела на запястье ремешок, ещё раз оглядела остатки тропы и со вздохом снова полезла в трещину. Постояла немного, собираясь с духом.
«В конце концов, не может ведь этот ход далеко тянуться, – сказала она сама себе. – Вернусь, если что». И, включив фонарик, храбро двинулась внутрь, опираясь на палку. Пройдя несколько шагов, Света с удивлением сообразила, что здесь отнюдь не темно. Стены, пол, потолок слабо поблёскивали, разгоняя каким-то бледно-зелёным светом царивший сумрак. После недолгого раздумья она решила не выключать фонарь. Батарейки, конечно, следовало экономить, но и оказаться в кромешной тьме, если свечение внезапно погаснет, абсолютно не хотелось. Тем более, что в сумраке невозможно было хорошо разглядеть ямки и рытвины на узенькой тропке-дорожке под ногами.
Она прошла метров пятьдесят плавно спускавшейся спиралью, когда под ногами прокатилась быстрая дрожь, чем-то напомнившая судорогу. Света в страхе замерла, прикрыв голову руками и ругая себя за то, что вообще сунулась в эту подземную мышеловку. Она постояла немного, прислушиваясь. Ничего нигде не обрушилось, и успокоенная Света двинулась дальше. Немного погодя дрожь повторилась, заставив испуганно ёкнуть сердце, затем ещё раз и ещё. Света привыкла и успокоилась, а потом ей вдруг стало неловко: будто по живому шла. Языку? Она снова испугалась – а вдруг съест? И опять успокоилась: не похожа была быстрая рябь на оголодавшего монстра, она больше напоминала непроизвольную судорогу от щекотки.
Света поражалась сама себе. Она не удивлялась и не пугалась всему творившемуся вокруг, точнее, и удивлялась и пугалась, но как-то отстранённо, будто всё это происходило не с ней, словно она смотрела кино, сидя в уютном кресле перед телевизором. И другая девушка шла вперёд по полутёмному проходу неизвестно куда, спускаясь всё глубже вниз по неровной тропке, пока та не вывела в пересекающую путь большую округлую полость.
Света встряхнулась и завертела головой. Это была не просто полость: длинный туннель метров шесть в диаметре тянулся в обе стороны, насколько хватало глаз. Стены довольно ярко отсвечивали серо-коричневыми прожилинами, обматывающие туннель изнутри виток за витком вывернутой улиткой. На вид и они, и стены казались одновременно шершавыми и отполированными, словно истёртый наждачной бумагой гладкий пластик или стекло. И тут не было ставшими уже привычными порослей светящегося мха.
Света машинально провела ладонью. Чуть шероховатая поверхность с покалывающими пальцы светящимися впадинками-вкраплениями…чего? Она уткнулась носом, пытаясь рассмотреть, но лишь пребольно приложилась лбом. Это её отрезвило. И правда, какая разница, что там светится? Главное, что не темно, и сам туннель явно искусственного происхождения. А стало быть, и шансы выбраться стали намного выше.
Повеселев, Света пошла было направо, памятуя о ходящих налево мужиках, но через несколько шагов остановилась; в голове настойчиво крутился совет кого-то из великих: «выслушай женщину и поступи наоборот». Если ему верить, ей следовало повернуть в другую сторону. Света стояла и колебалась, не зная, как поступить.
«Чтоб их всех! Надают советов, а ты стой тут, как Буриданов осёл, и думай!» – выругалась она сердито.
«Ты, главное, не кончи, как этот самый осёл. А то ведь достоишь».
Чего? Света огляделась. Ничего и никого, всё тот же пустой туннель в сером свете. Она поёжилась, было жутковато стоять почти в полной тишине. Странно, она совсем не боялась, пока шла по скальной расщелине, а здесь и сейчас отчего-то стало страшно. Может быть, от того, что туннель слишком сильно походил на творение рук человеческих. И почему-то же он светился!
Она вздохнула и решительно двинулась направо – ну их, этих великих!
Идти теперь было гораздо удобнее, тем более, появилась твёрдая надежда куда-то выйти. Серый сумрак и пляшущий свет фонарика под ногами постепенно завораживали, а тишина, изредка нарушаемая слабым шелестом осыпавшейся где-то земли, обволакивала со всех сторон, сдавливала, отчего казалось, будто кровь болезненно стучит в висках глухим нарастающим шорохом. Из-за этого она сначала прошла мимо участка с небольшим тёмным провалом слева. Лишь уловив краем глаза изменение среди тянувшихся спиралью серых светляков, она остановилась и осторожно подошла.
