Павел встряхнулся, нахмурился, заставил себя настроиться на деловой лад, отсёк, как скальпелем, всякую мистику в голове от здравого смысла, принял во внимание тысячи причин, — реальных, материалистических причин, — которые могли довести приличного человека до того, что тот свалился без чувств, голый, на пол подвала многоэтажки. Правда, ни одну из этих причин Павел не сумел продумать в деталях. Боевого настроя ему хватило лишь на то, чтобы, встряхнув незнакомца за плечо, спросить официальным тоном:
- Кто вы? Вам нужна помощь?
Произнеся это, Павел слегка покраснел: наедине с незнакомцем он испытывал лёгкий страх вперемешку с сочувствием, — и сам недоумевал, откуда все эти чувства берутся.
Мужчина сперва не повёл ни одним мускулом, и Павел уже решил было, что тот в полной отключке, но через минуту, когда управдом, распрямившись, раздумывал, вызывать ли ему сперва скорую помощь или всё-таки милицейский наряд, незнакомец вдруг зашевелился и поднял голову. Он устремил на Павла взгляд, исполненный такого страдания, что гид в отставке невольно отступил на шаг назад.
- Что с вами случилось? — Павел постарался, чтобы в голосе не слышалось дрожи.
Незнакомец странно поёжился, попытался ответить, но из его рта вместо слов полилась светло-зелёная пенная жижа. Павел отпрянул, опасаясь испачкаться. «Ариец» тем временем закашлялся, мучительно и хрипло, и вдруг выдавил из себя два слова; потом ещё три или четыре. Павлу послышалось что-то вроде «контра», «мортира», «медик». Незнакомец, отчаянным усилием сдерживая кашель, повторил всё по новой. На этот раз сомнений у Павла не осталось: «ариец» разговаривал на иностранном языке — на грубоватом, строгом и не знакомом управдому. Это было тем более странно, что Павел умел распознавать на слух большую часть европейских языков, хотя сам, в качестве гида, водил исключительно русскоговорящие группы. Впрочем, с языком «арийца» была какая-то странная закавыка: Павел был уверен, что язык ему не знаком, но не мог отделаться от странного ощущения, что знать его должен.
- Иностранец что ли… — Управдом думал вслух. — Ду ю спик инглиш? — Неуверенно обратился он к незнакомцу, чувствуя себя достаточно по-дурацки. Тот снова воспроизвёл непонятную тираду, потом, словно бы желая усилить эффект от слов, громко выкрикнул несколько раз: «мортира», — и снова зашёлся кашлем.
- Я вызову скорую, не двигайтесь, — Павел сунул руку в карман и понял, что оставил свой мобильный дома. — Чёрт!.. Пять минут…Как это… Айл би бэк, — Красный, как варёный рак, Павел выскочил из подвала и поковылял к своему подъезду. Во время такого продвижения он заметил, как дверь первого подъезда открылась, и оттуда показалась всегда бодрая Жбанка — прозванная так товарками «молодая пенсионерка» Тамара Валерьевна Жбанова из сорок шестой.
- Тамара Валерьевна! — Павел резко изменил направление движения, — У вас телефончик с собой — ну тот, переносной, что вам внук подарил на юбилей?
- Всегда ношу, — Пенсионерка гордо вытянула откуда-то из складок тёплой кофты мобильник.
- Я воспользуюсь, позвольте? — Павел выхватил аппарат, не дожидаясь, пока Жбанка хотя бы согласно кивнёт. — В подвале человек… раненый.
Павел набрал скорую, услышал в трубке сонный дежурный голос, объяснил ситуацию и согласился подождать приезда машины во дворе. Закончив разговор, он вдруг заметил, что Жбанка что-то бормочет.
- Простите, Тамара Валерьевна, не расслышал, — механически оповестил собеседницу Павел.
- Я говорю: ох, так он ещё там, зараза? — Жбанка всплеснула руками.
- Кто — «он»? Что значит — «ещё»? — Павел протянул телефон владелице. — Вы что-то знаете?
- Этот… раненый…Ну как — знаю? — Словоохотливая пенсионерка выразительно пожала плечами, — Я утром с Тошиком гуляла — Тошик совсем старый стал, прямо как я сама, на улицу просится иногда до свету, часов в пять, спозаранку. Вот и в этот раз… Завозился, заскулил, за одеяло меня тянуть стал… Ну… что делать… Встала, значит, пошла я с Тошиком. Выхожу — а тут этот… наркоман поди… На вид — зверь зверем… Идёт по двору, кричит, и себя рвёт…А потом в дверь, в подвал, стал биться.
- Как это — рвёт? — Усомнился Павел.
- Ну — куртку на себе рвёт, рубашку рвёт, наверно, и до трусов добрался, когда я ушла.
- Какой-то он у вас сумасшедший выходит, — Павел наигранно усмехнулся.
- Так я ж говорю: наркоман, или этот… — Пенсионерка раздумчиво повела носом, — который клей нюхает.
Павел задумался. Так значит, если верить словам Жбанки, на «арийца» не нападали. Все синяки он поставил себе сам. Неужели и одежду сам порвал? Управдом вспоминал: под ногтями у «арийца» он видел кровь, некоторые ногти вообще были сорваны, а кожистые «перепонки» между большим и указательным пальцами обеих рук разрезаны в нескольких местах так, как может их разрезать вырываемая «с мясом» пуговица или молния брюк. Павел сам не знал, почему сразу поверил этой нелепой версии Жбанки — о саморастерзании незнакомца. Он словно бы видел, как тот, подвывая и извиваясь ужом, в полном соответствии с голливудскими кинофильмами вампирской тематики, трансформируется в какое-то мерзкое существо. Павел прогнал видение и попытался выяснить у Жбанки подробности встречи с незнакомцем, но старушку, как говорится, «понесло», — она принялась рассуждать о плохих временах и наркоманах, о том, что молодёжь «бога не боится», и дошла, наконец, до уверенного утверждения, что весь Пенсионный фонд РФ существует с единственной целью — уворовывать ежемесячно по две сотни рублей из её, Жбанкиной, пенсии. Павел не перебивал собеседницу, надеясь, что поток её красноречия рано или поздно иссякнет, и старушка сообщит что-то дельное. Но Жбанка разошлась.
Павел уныло слушал её, пока ни взвыла сирена, и во двор мягко ни вкатилась карета скорой помощи. «Быстро же они», — Подумал Павел, ощущая некоторую досаду от того, что не успел доинтуичить что-то важное — то, что прямо просилось на язык.
Впрочем, навстречу медицинской машине он шёл довольно бодро, с намерением переложить, наконец, хлопоты на чужие плечи и отправиться в аэропорт, на встречу с бывшей женой и дочкой.
Из машины, тем временем, вышли двое — молодая женщина и высокий мужчина с вытянутым, «лошадиным», лицом. Оба — в видавших виды белых халатах. Мужчина нёс небольшой чемоданчик с красным крестом на крышке.
- Вы вызывали к раненому? — Заговорив, мужчина коротко приветственно кивнул Павлу, — Показывайте!
- Сюда, — управдом направился к подвалу, приоткрыл взломанную дверь и малодушно попытался пропустить вперёд медиков, но длиннолицый ещё раз, повелительно, буркнул:
