Они обе могли успокоить и проконтролировать даже самую большую кошку. Намного труднее приходилось, когда животные находилось в раздраженном состоянии из-за того, что их мучили и пытали, но обе женщины были уверены в своих способностях и поэтому двигались быстро и эффективно, — сказывался опыт работы в команде.
Дверь была тяжелой, толстой, звуконепроницаемой с несколькими прутьями и замками. Джульетта взглянула на часы второй раз. Ей следовало бежать к выходу, но что-то внутри нее требовало посмотреть, что там внутри. Молясь, чтобы Джасмин сдержала свое обещание уйти и сразу же направиться домой, Джульетта занялась дверью.
* * *
Риордан лежал на цементном полу в луже крови, хладнокровно наблюдая, как она стекает во встроенный желоб. Его кровь напоминала тонкий бледно-серый след жидкости, стекающей во все увеличивающуюся лужу. Это было немыслимо, что он угодил в такую ловушку, а для таких как он было очень стыдно умереть от рук врагов. Он был бессмертным, Карпатским мужчиной, не неопытным юнцом, а мужчиной чести и умения. В результате он превратился в жалкую массу, неспособный собрать силу, чтобы двинуться, а также позвать на помощь кого-нибудь из своих.
Его братья должно быть уже ищут его, удивляясь, почему его сознание закрыто для них. Он не хотел рисковать, вовлекая других в ловушку, куда угодил сам. Ему не хотелось выступать в роли приманки, чтобы заманить еще больше таких как он. Враг нашел способ отравлять кровь его народа, сковывая их на достаточно долгое время, чтобы откачать кровь и ослабить их. Он думал, что сможет вывести яд из своего тела. В прошлом он делал это бесчисленное множество раз, но на этот раз яд сделал его беспомощным и слабым, парализованным против постоянных пыток.
Даже не было возможности передать новости принцу, не было способа предупредить об этом новом, более чем смертельном, препарате, разработанном их врагами. Риордан с трудом принял сидячее положение, прислонившись к стене, к которой был прикован цепью, изучая состав, циркулирующий в его организме. Они использовали особую разновидность электрических разрядов, чтобы стимулировать разрушение клеток в его крови. Он на некоторое время задержал дыхание, медленным свистом прогнав смертельную перспективу. Смертельное отчаяние.
Он не собирается умирать легко — его тело будет постепенно восстанавливаться — но без так необходимой крови, без целебной земли, это будет происходить медленно и болезненно. Это будет последняя смерть, какую он когда-либо воображал себе.
Препарат расползался по его телу, химический монстр почти такой же смертельный, как и демон, скрывавшийся внутри него. Перед смертью он планировал передать как можно больше информации о составе яда своим братьям. Он отправит предупреждение, но не раньше неминуемой смерти. Он не собирался выдавать свою семью. Он не будет приманкой для других. Его принц должен знать, что Мастера вампиров используют людей, играющих у них роль марионеток. Способ сбежать Риордан нашел, но не было возможностей. Он не позволит своей жизни окончиться, пока не передаст жизненно важную информацию об этом предательстве своему народу. Он не позволит боли и упавшему духу, его вездесущим спутникам, ослабить его решимость.
Риордан закрыл глаза и глубоко ушел в себя. Вдруг он услышал мягкий щелчок замка на тяжелой металлической двери. Боясь его невероятной силы, его тюремщики никогда не приходили к нему ночью. Он мимолетным прикосновением просканировал сознание человека, входящего в лабораторию, служившую ему тюрьмой, и был поражен, так как не мог прочитать мысли. Он почуял человеческую женщину.
Он сидел тихо, но его сознание работало с невероятной скоростью. Неужели его тюремщики нашли способ защитить свои мысли? Все это время их защитой служила его слабость. В течение дневных часов он был беспомощен и уязвим, но ночью они были достаточно хитры, чтобы держаться подальше. Несмотря на то, что они выкачали его кровь и его силу, он все еще был силен ментально, чтобы отдать приказы кому-либо из них, если они осмелятся прийти ночью. Это был его шанс либо сбежать, либо найти способ покончить с жизнью, прежде чем они смогут использовать его против его собственного рода.
Он изучил сознание единственной персоны, входящей в его тюрьму. Это была молодая девушка. Он сильнее закрыл глаза, собирая силу, ожидая момента, когда сможет действовать. Достигнув странного барьера в ее сознании, он прошел мимо необычной части, пока не взял все под свой контроль. Он заставит человеческую женщину выполнить его приказ. Побег или смерть, что угодно, лишь бы выиграть эту битву. Теперь он мог почувствовать и ее — чистый, свежий аромат намекал на открытый воздух, дождевой лес после очищающего ливня. Аромат экзотических цветов и чего-то еще — чего-то дикого. Не совсем человеческого. Риордан ощутил, как его мышцы напряглись от незнакомого запаха, странное возбуждение и тепло распространилось по его телу, но он контролировал себя.
Ничто не могло помешать его нападению. Это была первая ошибка, которую кто-то из них сделал и он воспользуется этим, чтобы извлечь выгоду для себя. Демон внутри него стремился вырваться на свободу, слушая ровное сердцебиение, прилив и отлив крови в ее венах. Голод разъедал его бесконечно, бессмысленно и жестоко. Он ждал, не двигаясь, слушая мягкое движение ее шагов. Только один шипящий звук вырвался у него, когда он почувствовал ее возбуждение, отголоски страха и адреналина. Она подходила ближе.
Наконец, мягкие движения прекратились, и ее дыхание вырвалось у нее в мягком пораженном шипении.
— О, нет!
Послышалось стремительное движение по направлению к нему и шелест одежды. Риордан четко услышал ужас удивления в ее голосе. Она не ожидала увидеть его.
Джульетта не могла поверить в это жуткое зрелище — невообразимо бледный мужчина, чья кровь вытекала на пол. Тяжелые цепи, обхватывающие его грудь, казалось, прожгли его кожу. Руки его были скованы, а из множества ран сочилась кровь. Она даже представить не могла, как много ему пришлось пережить и он все еще оставался жив. Она опустилась рядом с ним на колени и проверила пульс.
Риордан открыл глаза и всмотрелся в ее лицо, как только она присела рядом с ним на корточки, не обращая внимания на кровь, пропитавшую ее одежду, наклонившись ближе. Ее пальцы осторожно исследовали его шею. А ее большие, странного бирюзового цвета, глаза были полны сострадания.
— Кто это сделал с вами?
Даже шепча вопрос, она вытаскивала небольшой инструмент из набора, закрепленного на ремне, обхватывающим ее талию, чтобы заняться замком на тяжелых наручниках. Она старательно избегала смотреть на камеры, направленные на него.
