И вдруг, после этого странного нападения, я снова стал чувствовать. Пусть только в весьма ограниченном месте. Там где была рана, нанесённая мне ногтями. Пусть боль слабую и приглушённую, но боль! И чувствовать! После стольких лет чувствовать! Чувствовать что либо, это было так странно, необычно, волнующе и даже немного пугающе.
Задумавшись, я успел убежать довольно далеко от места схватки. Решив, что уже достаточно, перешёл на шаг и решил пока забросить охоту. Сегодня я просто погуляю по городу. А, бог даст, дичь сама на меня выйдет. Со своим стандартным вопросом о сигаретах. Сколько лет охочусь, а фраза почти не меняется. Бедная все-таки фантазия у шпаны.
Вот за что я люблю спальные районы, шпана в них не переводится! Только подумал о них. И здрасьте, пожалуйста, легки на помине. Из двора, мимо которого я только что прошел, раздались истошные женские крики.
Недолго думая, развернулся и забежал во двор, полюбопытствовать. С чего это в два часа ночи такой шум поднялся.
Забегаю во двор и вижу, картина маслом! Подъезд, в дальнем конце двора. У подъезда над какой-то кучей тряпья двое бомжиков суетятся. А в пяти метрах от них стоит девчонка лет двадцати. И визжит как тот поросёнок, глядя на бомжиков. Бомжики на неё, ноль внимания. Им тряпки явно важнее. Ну и чего тогда спрашивается, так кричать? Может я чего-то не понимаю? Ну бомжики, ну у подъезда, чего орать-то так? Пройти чтоль мешают? Так им, на твои крики хрен положить, да по асфальту растереть. А вот это, уже странно. Девчонка не просто визжит. Она ещё и седеет, прямо на глазах!
Подбегаю к девчонке. Она как будто меня не замечает. Уставилась в сторону бомжиков и пилит на одной ноте. Прям, как не к ночи будь помянута, бензопила «Дружба». Только парой октав повыше.
Да когда же у тебя воздух, в конце концов, закончится? У меня после обращения уши чувствительные стали, нежные. Оглядываюсь в сторону бомжиков и наконец, понимаю, почему девчонка так визжала. От недоверия своим глазам, делаю пару шагов вперёд и застываю.
Перед бомжами не куча тряпья. А, похоже, когда-то молодой человек этой девушки. И существа, которых я издали, принял за бомжей, неторопливо так, со вкусом пытаются разодрать тело парня на части. Один догрызает руку, а второй лицо заканчивает объедать. И пахнет от них знакомо. Так, что я даже оглянулся. Не явился ли вновь, тот нарк в кожаном плаще. Конечно же, его не было. Пахло именно от бомжей. И это мне сильно не понравилось. Тут один из них, тот, что руку грыз, решил, что дальше есть, одежда мешает. А снимать её с парня, видимо влом. И оторвав от парня свою морду. Именно морду, по-другому не скажешь. Всю залитую кровью и какую-то неправильную внешне. Чем неправильную, сразу и не определишь. Так вот, оторвал морду и остановил свой взгляд на нас. Вот тут-то мне стало по-настоящему неуютно. Я уже видел такой взгляд сегодня ночью. И что будет дальше, уже примерно себе представлял.
Бомж с места, как сидел на корточках, одним прыжком метнулся ко мне. Наверное потому, что я ближе стоял. Этот был явно пошустрее давешнего. Серьёзно так шустрее. Но и я не лыком шит. Уже понял, что к чему, и был готов к такому повороту. А главное, знал, что этих тварей, только на упокоение работать надо. Боли они не чувствуют. А за мной девица-красавица стоит. Я хоть и не рыцарь, а даму защитить всё-же должон. Обидно уступать этим тварям. Да и хорошие дела тоже иногда делать надо.
Твари буквально полуметра не хватило. Чуть-чуть недопрыгнула. В это время под арку въехал белый патрульный форд, с включенными мигалками и направился в нашу сторону. Тварь отвлеклась на проблесковые маячки, а я сделал подшаг и вогнал ей носовую перегородку в череп. Хорошо поставленный удар открытой ладонью сделал своё дело, тварь опала. То, что тварь успеет меня тяпнуть, я не боялся. У меня и скорость повыше, чем у неё, и руки у меня в крепких кожаных перчатках. С заклёпками на костяшках пальцев.
Как вы уже поняли, я люблю рок и металл. Да и для ночных похождений, такая одежда лучше не придумаешь. Крепкая, тёплая, слюнтяев отпугивает. А те кому всё равно, кто пристаёт, сами виноваты. Если я на охоте то их, обычно, уже и не находят.
Машина наконец подкатила к подъезду. Но как, ни странно из неё никто не вышел. Зато открылись окна. Вторая тварь, наконец, соизволила оторваться от трупа и посмотреть, кто это пожаловал. Только вот разглядеть ничего не успела, раздался выстрел. Во лбу твари образовалась аккуратная дырочка. А из затылка вылетел кусок черепа, и выплеснулись мозги. Ещё один выстрел, и такая же аккуратная дырочка образовалась в голове, лежащей передо мной твари. Двери распахнулись. И из машины выбрались два милиционера вооружённых «кедрами». Они двинулись в нашу сторону. Причём ближайший к подъезду почему-то контролировал труп парня. Как будто он опасался, что парень восстанет. Но это невозможно. С такими ранами не встают. По крайней мере, обычные люди. У парня просто отсутствовало горло.
– Лейтенант Петров! Приехали на вызов. Надеюсь вовремя. Из вас никто не пострадал? Вы не укушены?
– Я точно нет, а как девушка, не знаю. Я сам только что на крики прибежал.
– А вы, девушка? – Девушка стояла и тряслась, теперь он уже не визжала. Она замолчала, наверное, в тот момент, когда первая тварь бросилась на меня.
– Н-нетт. Я, я, я не пострадала. А вот Серёженька! М-мы только дверь открыли. А там, они! И как вцепятся в Серёжу. Повалили его и начали есть. Я только отскочить успела. – Тут девушка окончательно разрыдалась.
– Ясно. А вы ловко этого успокоили. – Обратился ко мне милиционер и кивнул на тварь у наших ног.
– Что это у вас щекой? Не он приложил?
– Нет, это я когда бежал, о ветку головой задел, поцарапался, лейтенант! Разрешите вопрос?
– Разрешаю.
– А что это ваш товарищ, так усердно «Серёженьку» караулит?
– Я думаю, что вы сейчас сами всё увидите и поймёте. А вы девушка, отвернитесь пока. Ничего хорошего вы не увидите.
Девушка отрицательно замотала головой. Вдруг глаза её стали расширяться. Казалось бы, куда уж больше. Как оказалось было куда. Я оглянулся. И тут я увидел невероятное. Серёженька зашевелился, попытался встать. Один, уцелевший глаз его, смотрел на напарника лейтенанта. И взгляд этот был мне очень знаком. За эту ночь, я наблюдал его уже трижды. Этого не могло быть! Подобное можем только мы! Но он-то не из нас. Да и мы, сначала хотя бы поверхностно раны регенерируем. А здесь и этого не наблюдалось. Всё было очень странно. Снова прозвучал выстрел и «Серёженька» опять упокоился. Будем надеяться ,навсегда.
– «Вот такие вот пироги» – сказал Петров, снимая кепи и утирая пот со лба. – Умершие восстают и нападают на живых. У нас это уже пятый случай за ночь. Мы так уже Колю потеряли. Отбили тело. Пока оформлялись, тело встало и Колю погрызло. А через пять минут и Коля восстал. Не знаем, что и думать. И, похоже, что таких случаев за эту ночь уже много. К нам на доклад никто не приехал. Получили распоряжение патрулировать дальше. А ещё вчера, нас бы с маршрута сняли, и кучу бумажек писать заставили. Давайте мы подъезд проверим и отведём девушку домой. А вы запомните, умирают они окончательно, только если им мозг разрушить. Это проверенный способ.
