— Есть! — в один голос гаркнули мы с рыжим. Я с радостью, а Стас машинально, с головой уйдя в обдумывание своей теории.
На следующий день мы сначала прошли на дайв-боте вдоль берега. Окрестные скалы были покрыты разноцветными флажками и плакатами с эпитафиями тем, кто не сумел подчинить себе глубину. Сашка перевел одну из надписей: — "Ты справлялся с этим до тех пор, пока больше не смог". Я взгрустнул, заметив надпись на русском: в прошлом году здесь погибли двое наших — Игорь Михайлов и Денис Власов — их тела так и не нашли. Дениса я знал лично, хороший парень был. Был… Куда мы лезем?
После погружений Сашка остался более или менее удовлетворен нашей подготовкой, правда, рыжего обещал привязать к себе страховочным концом, на всякий случай. А вечером Стас объявил нам, что ситуация изменилась, времени нет и на рассвете нам надо быть в Голубой дыре. Так началось мое самое запоминающееся погружение.
Блю Холл или Голубая дыра — это коралловый риф в пятнадцати километрах от берега. Береговая линия здесь переходит в отвесную рифовую стену, которая образует бездонный колодец, прозванный дайверами Чертовым. Говорят, что это подлинный путь в преисподнюю, но истину, как обычно, не знает никто. На пятидесятиметровой глубине в теле рифа есть арка, через короткий тоннель выводящая пловца в море. Мы планировали начать погружение на внутренней стороне колодца, потом пройти сквозь арку, выйти на чистую воду и вернуться на судно. Вся программа на пару-тройку часов, поэтому я был спокоен.
Яркий солнечный свет сменился подводным сумраком. Совсем близко плюхнулся Стас, увешанный малопонятными устройствами и датчиками, как новогодняя елка, за ним плавно вошел в воду Сашка. Помахав им рукой, я отплыл в сторону, глядя, как Алекс пытается прицепить к себе Стаса, слегка ошалевшего от красот Красного моря. Ну, это понятно. Одно дело видеть подводный мир на постерах или по телевизору и совсем другое — ощутить в реальности. Небо и земля, скажу я вам! Скалы покрыты едва шевелящейся растительностью, тучи радужных рыб в ней стремительно движутся и мерцают, словно россыпь живых драгоценностей. Пузырьки воздуха устремляются вверх, к просвечивающему через толщу воды солнцу, вспыхивая в рассеянных его лучах искрами колдовского пламени. Вдобавок ко всему чарующее чувство легкости, словно ты паришь над всем этим великолепием. Я подал ребятам знак и пошел вниз. Скоро они меня догнали, Сашка замахал мне: — "Не увлекайся…", но адреналин уже бурлил в крови, да и как дайвер я опытнее Стаса. Глубина в ожидании протянула мне навстречу руки.
Опа! Извивающаяся лента скользнула мимо, сгинув в заросшей бархатистыми губками рифовой расщелине. Неужели мурена? Оказывается, они не опасны, а я-то думал… Что ж там ниже?
Я взглянул на наручный глубиномер — почти пятьдесят метров. Пожалуй, хватит, подожду приятелей, что-то они долго там копаются. Странно, я читал, что в южных широтах много глубоководных обитателей, а здесь прозрачная вода без всяких следов какой-либо живности, даже переливающаяся рыбная мелочь куда-то попала. Мне стало зябко и неуютно. Я почувствовал себя заблудившимся странником, попавшим в обманчивое междумирье, где время и пространство сплелись в эфемерную мережу, и мне никогда не вернуться домой. Появившимся Сашке и Стасу я был рад, как ни радовался никогда в жизни. Стас подплыл ко мне, показывая на что-то за моей спиной. Я развернулся и обомлел — ниже нас на подводной скале сидела обнаженная девушка. Её длинные волосы светящимся облаком поднимались над головой, слегка покачиваемые течением. Она заинтересованно смотрела на нас, потом, хищно улыбнувшись, одним плавным движением перепорхнула поближе. Непроницаемые провалы глаз полыхнули адским пламенем, все краски вокруг нас в одночасье выцвели — мир стал черно-белым.
В ушах зазвенела вибрирующая музыка, похожая на песни народов севера, сердце забилось с удвоенной частотой. Мгновением позже около нас закружился хоровод из серебристых рыб — после каждого витка вокруг нас они всё больше приобретали человеческие черты, превращаясь в изможденных людей с серыми лицами и пустыми глазами. В музыку вплелись жалобные голоса, умоляющие не покидать их, остаться с ними навсегда. Люди тянули к нам руки, пытались прикоснуться, сжимая кольцо полуобнаженных тел вокруг нас.
Я судорожно дернулся, отгоняя наваждение, но люди никуда не исчезли, они стали агрессивны, пытаясь сорвать с меня маску. Выхватив нож, я принялся наносить удары по ним. Безрезультатно, лезвие вспыхивало коротким всплеском слепящего света, не причиняя нападающим ни малейшего вреда. Я бешено забил ластами, уходя вверх из кошмарного хоровода, и увидел Сашку в связке со Стасом. Рыжий бился в корчах, пытаясь скинуть с себя вцепившуюся в него обнаженную девушку. Алекс пытался ему помочь, не давая выплюнуть загубник маски, изо всех сил пиная ногами напавшую злобную фурию. Девушка со страшным лицом, искаженным от неистовой ярости, рвала на части Стасов гидрокостюм вместе с кожей. Вода вокруг приобрела зловещий буроватый оттенок. Я кинулся к ним. Сашка отмашкой дал команду на экстренное всплытие. Дрожащими руками я сбросил пояс с грузами, поддул жилет компенсатора, замолотил воду ластами и плохо соображая, где верх, где низ, начал отходить в сторону. Жилет компенсатора раздулся и с треском клапанов тащил меня, в голове звенело от декомпрессии. Как меня вышвырнуло из подводного мира я ещё помнил, а вот остальное нет…
Пришел я в себя только на сан-деке, носовой палубе дайв-бота, рядом с закрытыми глазами лежал Стас. Приподнявшись, я увидел Алекса, с чертыханьем сдиравшего с себя гидрокостюм.
— Сашка, спасибо.
— Лучше помоги, — я встал на четвереньки и со стоном опять растянулся на палубе. Голова кружилась неимоверно. — А, лежи, толку с тебя. Но хоть в сознание пришел, — он побрел к Стасу, который по-прежнему не шевелился, и вколол ему какую-то гадость, от которой тот сначала покраснел, а потом натужно закашлялся, выплевывая морскую воду пополам со рвотой.
Много позже, когда Стас вышел из госпиталя, мы собрались в нашем номере в гостинице. Рыжий был ещё очень слаб, по словам медиков, его с большим трудом вытащили с того света. Для нас с Сашкой всё обошлось гораздо легче — несколько сеансов баротерапии, пару дней абсолютного покоя и мы опять были в порядке. И теперь нам очень хотелось узнать, ради чего затевалась вся эта авантюра. А что, иначе это погружение не назвать!
— Знаете, ребята, я не думал, что все обернется вот так, — сразу начал оправдываться Стас. — но… В Блю Холле гибнут люди, мелочь, конечно, в мировых масштабах, и никакого внятного объяснения по этому поводу.
