Грайт остановился посреди камеры, попытавшись сконцентрироваться. Дея неподвижно сидела на стуле у стены, глядя куда-то вдаль широко раскрытыми глазами. Затем она медленно поднялась и посмотрела на Грайта.
– Здесь где-то рядом сарны… Не меньше десяти, сказала она. – И они такие же заключенные, как и мы.
Они знают секреты лаборатории Матери.
– Не говори вслух, – обратился к ней Грайт на ментальном уровне. – Тут наверняка установлена подслушивающая аппаратура!
Дея улыбнулась:
– Телепатическое общение требует слишком больших усилий, а нам не стоит сейчас тратить силы зря они нам еще понадобятся. Так что давай лучше говорить. Пусть подслушивают…
Грайт кивнул:
– Да, где-то рядом не меньше десятка сарнов, и все они ученые. Но единственное, что я могу уловить в их мыслях, – это Эзир и приборы.
– Я скоро буду у вас, – услышали они ментальное послание Уэра. – А тучи все больше сгущаются. Сегодня выдалась темная ночь.
Мать сарнов молча указала пальцем на стену, и через мгновение одна из секций стены открылась. За ней оказался большой компьютерный экран и клавиатура.
– Вероятно, он уже ниже шестого уровня, – спокойно произнесла Правительница, в то время как Матери городов начали в тревоге переглядываться.
– И он сможет пройти сквозь такие толстые каменные стены? – удивилась Мать Дурбана.
– Однажды он уже прошел через каменную стену, – ответила Правительница Земли, внимательно вглядываясь в столбики цифр, бегущие по экрану. – Все. Пора идти.
В стене открылась потайная дверь, куда молча вошли Матери городов, а за ними одиннадцать гвардейцев. Дверь закрылась, и Бессмертная осталась одна, неотрывно глядя в сторону коридора, в дальнем конце которого уже сгущался мрак.
Еще несколько коротких мгновений – и Эзир, черный, как тьма дальнего космоса, вновь стоял перед Матерью сарнов.
Тонкие губы Правительницы дрогнули в едва заметной усмешке.
– А ты стал как будто меньше ростом, Эзир? Неужели какие-нибудь из тех биллионов душ людей, о которых ты упоминал, покинули тебя?
Телепатический ответ Эзира заставил повелительницу Земли невольно вздрогнуть:
– Может быть. Не все желания людей служат во благо человечества. Но то, что действительно нужно для блага моего народа, – это освободить двоих людей, которых ты держишь под стражей. Ради этого я вновь явился сюда. Вероятно, ты и те, кто ожидает в пяти соседних камерах, теперь смогут понять мою природу.
– Здесь нет никаких людей, и сарнам незачем исследовать тебя, – холодно произнесла Мать. – Все это сказки.
– Это не сказки, и ты это знаешь. Непроницаемая тьма, из которой я состою, создана мыслями людей. Я – воплощение желаний биллионов и биллионов.
Правительница кивнула.
– Хорошо. Желания и знания. Такое возможно. Нам нужно заключить некий договор – соглашение между мною и тобой.
– Между твоим народом и моим народом, – уточнил Эзир. – Ты и я могли бы договориться прямо сейчас… но боюсь, в результате этого ты погибла бы.
– Может быть, – насмешливо произнесла Правительница. – Но тогда твой народ был бы уничтожен, а мой остался бы единственной разумной расой на этой планете…
– Хорошо… Нам известны мысли и планы друг друга. У людей есть одно преимущество перед сарнами они вот-вот освоят универсальную телепатию. Некоторые из людей уже сейчас могут разговаривать между собой на ментальном уровне.
– По-моему, многие из вас могут читать мысли capнов, когда находятся рядом, – вздохнула Бессмертная.
– Но я пока не придумала надежной защиты…
– Так вот, я хочу предложить тебе обмен. – Эзир как будто смеялся, во всяком случае так показалось Матери. – Ты хотела исследовать вещество, из которого создано мое тело. Я предоставлю тебе такую возможность, но взамен…
Эзир шагнул вперед и взял со стола чемодан с серебряными замками, в котором лежали Покровы Матери и защитные очки, позволявшие видеть в темноте. В то же мгновение Мать сарнов распрямила длинный гибкий палец и нажала на кнопку, вмонтированную в трон.
Из невидимых излучателей вырвался поток раскаленной плазмы, и каменный пол расплавился. Комнату заполнил синевато-багровый едкий газ. Раздался грохот – казалось, шатались и рушились тысячелетние каменные стены. Пол обвалился, образовав в центре комнаты огромную дыру…
И вдруг все стихло.
Правительница неподвижно сидела на троне, глаза ее были мутными от слез, вызванных ядовитыми испарениями. Эзир по-прежнему стоял перед ней.
– Ты снова ничего не добилась. Мать, – мягко сказал он.
Потом Эзир молча повернулся и вышел в коридор.
Мать сарнов с ненавистью посмотрела ему вслед, за-, тем нажала другую кнопку – панель открылась, и в комнату быстро вошли десять гвардейцев во главе с декалон. Все они держали оружие наготове. Они замерли у стены, бесстрастно глядя на дымящийся пролом в полу.
Вслед за ними в комнату вошли Матери городов, на их тонких губах играли злорадные улыбки.
– Ну что, революция закончена? – сказала Мать Тарглана, усаживаясь в свое кресло.
Бессмертная в ярости взглянула на нее.
– Дочь, ты ничего не поняла. Я оказалась совершенно беспомощной. Когда он потянулся к чемодану с Покровами, я не выдержала и нажала кнопку. Сказалась усталость, я не спала больше пятидесяти часов. И я не хотела потерять свои Покровы, – с горечью произнесла она. – Эзир должен был выиграть в этом обмене, потому что он обязательно узнал бы, из чего сделаны Покровы, в то время как я не уверена, что мне удалось бы разгадать его тайну.
Правительница Земли взглянула в дальний конец коридора, где исчезла черная фигура незваного гостя.
Старый тюремщик Дома Камней был хорошо проинструктирован. Бессмертная не хотела рисковать жизнями сарнов, но она очень хотела, чтобы Эзир оказался в подземной цитадели, поэтому надзиратель, как только показался Эзир, тотчас скрылся. В узком коридоре, ведущем в неприступную подземную крепость, притаились невидимые гвардейцы с оружием наготове.
Черная фигура, пройдя по коридору, остановилась у серой стальной двери, за которой находились Дея и Грайт.
Стрелки приборов, подсоединенных к датчикам, висевшим на стене, судорожно задергались, термометр застыл на самой низкой точке – Эзир распространял вокруг себя ауру абсолютного холода.
– Грайт, Дея, отойдите подальше от двери. Как только она исчезнет, немедленно выходите, – донеслась до сознания узников мысль Эзира.
Черная фигура подняла руку и коснулась стальной двери, которая, зашипев, начала растворяться. Еще мгновение – и дверь исчезла, осталось лишь клубящееся облако пара. Дея неуверенно шагнула к проему, боясь обжечься, но, как ни странно, пар не был горячим.
