— Марфа, стой, не кричи. Сколько ты хочешь, чтоб об этом никто не узнал?
— Я не могу, должна княгини всё рассказать…,- еле ворочая языком, прошептала девка, отмерев.
— Но не пучь так глаза. Подожди. Послушай. Ты никому ничего не должна. Маменька тебя не наградит, а только выпорет за то, что просмотрела. А я расплачусь. Проси, что хочешь. Платок новый, сарафан, бусы или вот хочешь, колечко своё подарю…
— Княгиня убьёт меня…
— Скажешь, точно выпорет, не проболтаешься, никто тебя не тронет.
— Ой, я несчастная, — запричитала девка, хватаясь за голову.
— Хочешь колечко?
— Ага! Маменька ваша увидит, скажет украла… В кутузку сволокут.
— А ты спрячь. К тому же случиться беда, я скажу, что подарила тебе. Ну, что по рукам.
— Значит, мне не показалось, и мужчина был, а Прасковья твердит: "Тебе приснилось…" Выходит нет, был.
— Твоя правда. Был…
— Славу Богу, это я к тому, что с ума не сошла пока что.
— Так мы договорились?
— А вдруг кто узнает, я погибла тогда…
Таня поняла, что в девке ведут борьбу двое. Соблазн заполучить подарок и страх перед княгиней. Победа может быть за любым.
— Никто же не узнал… — тянула она пристально смотря Марфе в мечущиеся глаза.
— Он, чьих кровей будет, пристойного ли роду? Как вы решились на такое беспутство, барышня, тихая же покорная была? Батюшка-то ваш расстроится сердечный, он души в вас не чает, как вы могли…
— Марфа, это моё дело.
А Марфе всё хотелось непременно знать, аж в подробностях.
— И где это с ним снюхались, ведь в Москве из рамок дозволенного вы не вышли, а тут дальше усадьбы и церкви и шагу не делали. Так где?
Так ей княжна всё и выложила. Обойдётся. Покусывая травинку, пробурчала:
— Это не важно.
А та не отставая продолжила допрос.
— Где же он скрывается и как попадает в дом?
Таня покачала головой и насмешливо сказала:
— Марфа, тебе его не уследить.
А девка зыркая глазищами по кустам вопрошала:
— А доберман куда пропал, вы ж с собакой ушли? Охранник называется.
— Там в лесочке, ямку в тени вырыл и спит себе, — махнула в сторону леса Таня.
Марфа сморщила в думах лицо так, что глаза превратились в щёлочки и пытала:
— А если всё плохо кончится и будет дитё, что делать будем, убьют тогда меня и не только матушка, но и батюшка ваш… Ох, я горемычная, за что так Господь прогневался надо мной…
Таня тихо рассмеялась.
— Об этом можешь не беспокоиться. Не будет. Бери кольцо… К тому же кончай причитать, разбудишь человека. Тогда я за твою жизнь листочка берёзового не поставлю.
— Все так говорят, а потом ау-ау… — Не обращая на её увещания, гнула свою линию стражница.
— Я не все, бери.
Опустив в ладонь девки кольцо, Таня, не оглядываясь, вернулась на покрывало, но лечь не смогла. Всё внутри дрожало. Она села рядом, подтянув колени к подбородку и уложив на них голову, закрыла глаза. А вокруг пели и дразнились птицы, стрекотали кузнечики и летали здоровущие стрекозы. Совсем где-то рядом жужжал, собирая пыльцу с цветов, шмель. Вот трудяга! Не хотелось ни о чём думать, ни куда-то идти. Пусть летит весь мир в тар-та-ра-ры. Какое ей до всех дело. Понятно, что решение отдариться это не выход. И получив одно, девка будет тянуть из неё всё больше и больше, но пока пути другого она не нашла, может быть позже придёт на ум что-то более стоящее и оригинальное, а сейчас придётся довольствоваться этим. Очнулась от его руки погладившей плечо.
— Татьяна, что с тобой? К тому же плечико и шейку солнышко поцеловало.
— Ничего особенного. Слушала лес, птиц, заботливого папашку шмеля. Поздно уже, солнце садится, будем возвращаться в поместье.
— Где твоё кольцо?
Не подумав о его зоркой хватке, сочиняла на ходу.
— Потеряла…
— Княжна ты ещё и растеряша, одевайся и давай поищем… Ну чего ты сидишь, поднимайся. Хотя стой, — потянул он носом, — кто здесь был, пока я спал?
Таня отвернулась, натягивая на себя платье, пряча лицо и выгадывая время на раздумья. "Об этом она не подумала. Совершенно забыла, выпустила из виду его собачьи способности".
— Застегни…,- подставила она ему спину.
— Изволь, только врать ты не умеешь, так, честно и по порядку, кто нас тут застал, и от кого ты откупилась?
От неожиданности она на несколько секунд утратила самообладание. Не почувствовать это с его нюхом он не мог. Она умоляя поднесла руки к горлу.
— Поклянись, что ты не наделаешь глупостей.
— Это смотря что ты подразумеваешь под таким несчастьем. Так в чём дело? Кто потревожил тебя?
Она понимала, что лучше было бы смолчать, но она не в силах была это сделать. Она чувствовала себя беспомощным перед ним. Но прежде чем открыться она выставила условие.
— Не уйдёшь от меня и не кинешься бороться с ней.
— Значит, это женщина? Кто же она?
— Обещай.
— Столько крючков уму не постижимо. Ты дышать в нём можешь? — ворчал он, расправляясь с застёжками и тоже тяня время.
— Серж?!
— Ау!
— Не разочаровывай меня…
— Хорошо, обещаю, итак, кто это и что эта особа видела? — допытывался он.
Хоть и с большой неохотой, но княжна вынуждена была сказать правду.
— Марфа.
"Похоже, Серж не очень удивился". — Отметила Таня для себя, посматривая за ним.
— У неё собачий нюх, как она на нас вышла? — продолжил он допрос.
— Ягоды собирала, — выпалила она.
Серж размял, вероятно, затёкшие ноги или просто оттянул паузу и потребовал сказать:
— И что она решила?
Таня, искоса наблюдавшая за ним, помявшись, сказала опять правду:
— Вообще-то, она заподозрила раньше, что у меня любовник, но не нашла доказательств. А тут нечистый дух вынес её на нас. Ну и…
Его бровь взлетела вверх, а глаз прищурился:
— И ты согласилась принять на себя эту роль?
До этого отводившая блеснувшие слезой глаза, она под его напором, перевела на него.
— Это гораздо лучше для тебя, чем правда.
Он был сражён:
— Но что будет с тобой? Эта стая запросто закидает, тебя, моя красота, камнями и, не моргнув глазом, заплюют.
Она заткнула уши и не желала его слушать.
— Ах, изволь не пугать меня. Пока она будет молчать, а там что-нибудь придумаем.
— Но ведь она на этом не остановится, ты понимаешь это? — взмолился он.
Но она хорошо понимая его тревогу, очень просто сказала:
— Пока будет чем, буду откупаться. Ты, почему не раздеваешься?
— Тебе тяжело нести, поэтому до кромки леса пойдём так, — упёрся он.
Он забрал корзинку и двинулся по дорожке, увлекая за собой княжну. Они шли по узкой тропинке прогулочным шагом и почти до самой усадьбы вели самый банальный разговор. Она, вышагивая рядом с ним, с удовольствием болтала обо всём, что приходило в голову. Княжна щебетала о чудном дне. Приятным глазу цветах, о птицах раскачивающихся на ветке. Он задумчиво улыбался слушая её глупости. Каким бывает счастье он не знал, но подозревал, что очень похоже вот на это.
