- Лорд Ксавьер заботится о нас всех, не правда ли? – задорно произнесла одна из дочерей, уже полностью превратившаяся из женщины предпенсионного возраста в двадцатилетнюю девчонку.
- Конечно, - ответила вторая, - папа любит нас. – И обе вымазанные в свежей крови и внутренностях двухсотлетние девушки громко расхохотались в пустом и тёмном зале дворца лорда Ксавьера. И никому не показалось странным, что в таком большом и пустынном помещении совсем не было эха.
Когда дочери лорда покинули церемониальный зал, отправившись в свои покои отмываться от крови и прочей гадости, один из мужчин-прислужников наклонился над останками жертвы и, зачерпнув немного уже начавшей запекаться крови, помазал себе разодранное горло. Рана на шее моментально затянулась. Глаза тёмного адепта ярко вспыхнули жёлтым огнем, и он улыбнулся во тьме под капюшоном.
Мерное лягушачье кваканье, какие-то редкие всплески на болоте, но в остальном полная тишина. Они молча двигались вдоль старинных каменных надгробий, двигались, но сами не знали куда, лишь иногда останавливаясь, чтобы прочитать ту или иную надпись на плите. Но большинство из них были уже давно затёрты временем и не читаемы. Даже даты не везде удавалось различить, а некоторые надписи были на древнем, не знакомом девушкам языке.
- А вот интересно, почему здесь, да и вообще нигде больше в нашем мире людей не хоронят?.. Ты никогда не задумывалась об этом, Софи? Куда вообще деваются тела умерших? – спросила Меган, разглядывая очередную могильную плиту.
- Ну, как куда? Всех женщин, как тебе известно, забирает Алтарь, а вот мужчин… - Софи ненадолго задумалась, - Мы их так редко видим, что мысль о том, куда деваются их тела после смерти, мне и в голову не приходила. И мама об этом тоже никогда ничего не говорила.
Воспоминания о матери, которая только вчера ушла на Алтарь, вновь вызвала в сердце Софи горестные чувства. Ей захотелось плакать, но она почему-то сдержалась. Хотя стесняться было абсолютно нечего, Меган - её лучшая подруга, а больше здесь никого не было. Никого, кроме мертвых. Тут она подумала о том, как это несправедливо, что нет у её мамы никакого места захоронения, никакого места памяти, куда можно было бы прийти и просто посидеть, поплакать или поговорить про себя, возможно полушёпотом, с мысленным образом ушедшего в другой мир близкого и родного тебе человека. Всё-таки Древние знали в этом больший толк. Не то что мы… Впрочем, Лорд Ксавьер, если верить слухам, живёт уже очень долго, и его дочерям тоже немало лет…
- Вот и мои родители так же. – Вздохнула Меган. – Отца видела всего один раз, когда мне исполнилось восемнадцать. После этого он и покинул наш Сектор…
- А я своего папу вообще не видела. И мама о нём почти ничего не рассказывала, лишь немного обмолвилась в свой последний день, да и то лишь потому, что я спросила…
Тут Софи не выдержала и расплакалась. Меган обняла подругу, и они долго стояли так посреди кладбища рядом с болотом, пока не появился человек в чёрном балахоне.
Он просто медленно вышел из склепа, отворив тяжёлую, но уже полусгнившую дубовую дверь, по краям обитую заржавевшим железом.
Девушки обернулись, услышав долгий протяжный скрип со стороны самого большого захоронения на кладбище. Готический, поросший зелёным мхом склеп с двумя маленькими колоннами на входе, а точнее сказать – на выходе, учитывая то, что чёрный маг именно вышел оттуда, а не вошёл.
На голове его, почти как и всегда, был чёрный капюшон, так, что лица не было видно. Одна сплошная тьма. Он не стал ничего говорить, а, только слегка склонив голову, выбросил руки вперёд и медленно двинулся в сторону девушек, оттесняя их силовым магическим барьером к болоту. Меган, вскрикнув, едва не упала, но Софи, поддержала её. Они услышали, как возле железной дороги громко заржали оставленными ими лошади.
Пресс давил девушек, заставляя медленно отступать к воде. Софи пыталась сопротивляться, точно так же выставив вперёд руки и шепча какое-то заклинание, мысленно ставя блок. Но у неё всё равно ничего не выходило, ей удавалось лишь замедлить движение невидимой силы, но не остановить. Силы и опыта у чёрного мага было куда больше.
- Не пытайся сопротивляться, глупое создание. Ваша участь предрешена, – глухо произнёс человек в чёрном и усилил давление пресса.
Обеих девушек отшвырнуло в воду, где уже начиналось гиблое болото. Они вместе плюхнулись на чью-то затопленную могилу, правая рука Меган, ища опоры, ушла по локоть в холодный ил и наткнулась там на человеческий череп. Софи собрала все свои силы и, прокричав в темнеющее небо что-то на древнем полузабытом языке, метнула в чёрный капюшон белую реберную кость, которую так же нашарила рукой в размытой могиле. В полёте, повинуясь древнему заклинанию, человеческая кость обрела форму стрелы и, усиленная природной магией вонзилась чёрному магу в правое плечо. Чёловек в чёрном, казалось, даже не обратил на это никакого внимания, но давление невидимого пресса заметно ослабло, и девушки смогли подняться. И так, стоя по колено в иле и гнилой болотной воде они, вместе взявшись за руки, начали что-то шептать. Правой рукой Меган держала руку Софи, а в левой у неё был перепачканный илом череп. Она взяла его, просунув пальцы в пустые глазницы, как шар в кегельбане. Череп был очень большим, раза в полтора больше стандартной человеческой головы.
Небо затянуло иссиня чёрными тучами, так что солнца совсем не было видно. Лягушачье кваканье на болоте утихло само собой, и наступила буквально мёртвая тишина.
Человек в чёрном сделал несколько шагов в направлении болота и остановился. Череп в руке Меган наливался изнутри ярким белым светом, затем это сияние окутало и девушек, а череп превратился в сверкающий раскалённый добела шар. Меган почувствовала, насколько он утяжелился по весу, и поняла, что, если сейчас же не решится на бросок, то секундами позже уже не хватит сил поднять руку, и череп просто упадёт обратно в болото, в свою могилу, на которой сейчас стояли девушки.
Человек в чёрном скрестил руки на груди, ставя перед собой какую-то хитрую магическую защиту. Меган с диким воплем ужаса и ненависти, прокричав какое-то непонятное слово, изо всех сил метнула череп в уже приготовившегося отразить атаку колдуна. Белое раскалённое ядро, в которое превратились останки, метеором пролетело несколько метров и угодило прямо во тьму широкого капюшона, из которого горели пылающие ненавистью и злобой глаза. Яркая ослепительная вспышка, а потом всё вокруг резко погрузилось во мрак, не было видно даже могил и деревьев, затем, спустя несколько секунд, свет начал возвращаться. На том месте, где стоял человек в чёрном, образовалась пустота. Вакуум диаметром два метра. Что-то похожее на чёрную дыру или провал во времени. Затем дыра начала медленно затягиваться, тьму высасывало из пространства через какую-то невидимую воронку. И где-то через минуту всё стало, как обычно. Тьма ушла вместе с магом, не оставив и следа. Тучи на небе почти рассосались, но на кладбище всё равно сохранялся торжественный мрак.
