– Но такого никогда не было. Я дважды ломала руку, у меня было сотрясение, и даже легкие порезы не заживали мгновенно, – начала рассуждать я, но ничего не складывалось. – Это все ты.
– Конечно же, я, – усмехнулся мужчина, загораживая дверной проем. – Меня зовут Эндж, мы вроде бы уже знакомы. Накинь пока халат, потом найдем тебе что-нибудь прикрыться, а то ты напоминаешь скелет для анатомических исследований. Это нужно прятать.
Он вышел, а я последовала его совету и надела легкий шелковый халат японской расцветки. Его слова должны были меня задеть, но за это время что-то внутри умерло, и его сарказм совершенно не достигал цели. Разве стоило обращать внимание на чье-то мнение, когда мир перевернулся с ног на голову?
Слегка пригладив влажные волосы, я вышла из ванной, увидев, что Эндж все еще в комнате, листает газету, которую недавно принес Некромант.
– Откуда это? – недовольно спросил он, бросая ее обратно на кровать.
– Не знаю.
– Кто тебе ее принес?
– Она уже был здесь. – Почему-то мне не хотелось рассказывать о визите парня, но сильнее всего было желание позлить своего надзирателя, пусть это и воздастся мне в будущем.
– Как скажешь, крошка. Если ты считаешь, что из четырех находящихся в этом замке не вычислить нужного болвана, то ошибаешься. Я покажу этому дохлому червяку, как вмешиваться в мою работу.
– Стой, – крикнула я, когда заметила, что мужчина кинулся к двери, в приступе гнева сжав кулаки. – Ты ничего не объяснил.
– А теперь тебе нужны объяснения, – обратил он на меня свою ярость. – Может, стоило обсудить это, а не кромсать себя ножницами?
– Тебе-то какое дело?
– Итальянская плитка не потерпит твоей плебейской крови.
– Урод, – непроизвольно вырвалось у меня, но забрать слово назад уже не представляло возможным.
– О, девочка, ты специально выводишь меня из себя. Лучше помолчи и слушай. Обучение начнется на неделе. С остальными познакомишься завтра. А до этого момента можешь отдыхать.
– Какое обучение? То, как быть бессмертным? – Из горла вырвался нервный смешок.
– Ты из рода Фениксов – древних бессмертных. Смерть для нас возрождение. Срок твоей человеческой жизни истек, когда сердце отсчитало свой последний удар. Теперь ты бессмертна и тебе многому придется научиться. – Это прозвучало как заученное определение. Сколько же раз он повторял одно и тоже?
– И это все? – Мне не удалось скрыть своего негодования. Все, что мне стоило знать, уместилась в четыре жалких предложения?
– А что ты ожидала? Лекцию на пару часов? Я что похож на профессора? Старик займется тобой, это в мои обязанности не входит.
– А ты тогда кто? – задала я самый логичный вопрос.
– Твой наставник, – ответил он как само собой разумеющееся. – Разве ты еще не поняла? Я здесь чтобы обучать тебя и наставлять. – Не удержавшись, Эндж рассмеялся собственным словам. – Господи, какой пафос! В общем, я царь и Бог!
Я медленно опустилась на кровать, уставившись в одну точку, лишь бы не видеть его веселья. Мне нужны были совсем другие объяснения, а не фантастический роман о псевдо-бессметных.
– Фениксы, – повторила я и усмехнулась. – Они же возрождались из огня.
– В каждом мифе есть своя доля правды. Тема возрождения вообще довольно популярна в древней мифологии разных стран. Факт в одном – теперь ты одна из нас и назад дороги нет. Ладно, оставим эту душещипательную тему до завтра. Уже полдень и вообще-то у нас это считается сонным часом, ну как в детских садиках, знаешь, – улыбнулся мужчина. – Так что сладких снов. Я тоже хочу отдохнуть. А то чувствую себя отцом младенца, который не даст мне выспаться, как следует. Лучше не строй из себя грудничка, ненавижу это в девушках.
На выходе он обернулся.
– И действительно лучше ляг спать. Только попробуй бежать, и остаток вечности проведешь на цепи. Ты же знаешь, что я не шучу. Я вообще люблю эту фишку со связыванием.
Эндж вышел, хлопнула дверь, в замке повернулся ключ. Даже роскошная комната могла превратиться в тюрьму. Теперь я это понимала.
Я почти не спала, только бездумно смотрела в потолок, вспоминая слова Энджа. Страх за свою жизнь больше меня не тревожил, но волнение так и не проходило. Меня пугала окружающая обстановка. Все было чужое, дикое, угрожающее. Я слишком привыкла жить в безопасности, зная все наперед, а теперь, оказавшись совершенно новом мире, была беспомощна.
Сначала мне хотелось бежать, но слишком быстро пришло понимание, что укрыться больше негде. Ни дома, ни родных, ни близких. Куда податься мертвецу? Мое место было рядом с моими родителями. И почему я только не умерла вместе с ними? Это было бы справедливо. Мысль, что их больше нет, разрывала мне сердце, но я и отдаленно не могла передать это чувство потери. Даже самая ужасная физическая боль не способна сотворить такого. Как пропасть, разрастающаяся в груди, как сотни острых мечей, вонзенных в сердце, как черная дыра, поглощающая все живое. Я кричала от переполнявшего меня ужаса, слезы стали привычными, но легче не становилось. Перед глазами стояли глухие могилы – все, что осталось от моей прежней жизни.
Почему именно я? Что будет дальше? Как мне повернуть время вспять и все исправить? Сотни вопросов не позволяли мне заснуть, становясь все настойчивее, как только я закрывала глаза.
Мне нравилось лежать без движения, притворяясь мертвой. В этом было что-то правильное, естественное. Быть может я все еще верила, что ситуация измениться, вернется к норме, но мне пришлось загнать эти мечты глубоко внутрь, ни в коем случае не показывая остальным, особенно Энджу. Вся боль и страх, вся уязвимость теперь прятались от посторонних глаз, считаясь непозволительной слабостью. Я выбрала безразличие.
Мой надзиратель, как и обещал, ворвался в комнату с заходом солнца. Включив яркий свет, он недовольно посмотрел на мою безжизненную фигуру и уже по привычке сел рядом.
– А я то надеялся на радушный прием. Как глупо. Взамен же меня снова встречает труп. Гениально. Я принес тебе кое-что из одежды. Калипсо оказалась весьма щедра. – Эндж бросил на кровать большой подарочный пакет, который до этого держал в руках.
Я не обратила на это внимание. Плясать под его дудочку совсем не хотелось.
– Тебя уже ждут, так что бегом вставай и одевайся. – В голосе мелькнули командирские нотки. Ему не нравилась наша игра.
– Хочешь, чтобы я применил силу? – буквально через минуту спросил он, когда моей реакции вновь не последовало. – Откуда такая тяга к насилию, а, крошка? Какие-то сокровенные эротические фантазии? Идея полного подчинения мужчине?
Поморщившись от его грязных идей, я все-таки шевельнулась и поднялась, притянув к себе пакет с одеждой. В эту минуту Эндж увидел мою слабость и теперь прекрасно знал, за какие ниточки дергать, чтобы я всегда оставалась его послушной куклой. Но мне было плевать. Терпеть его прикосновения, даже для того, чтобы что-то доказать, совсем не было желания. По крайней мере, не сейчас.
