Обман сейчас не поможет. Как, впрочем, и раньше. Если бы она рассказала правду с самого начала – всю правду…
Карен начала ходить взад-вперед по приемной. Ей не хотелось идти в свой офис. Там она будет изолирована. Здесь, по крайней мере, она могла наблюдать за дверью.
Карен подошла к окну, отметив про себя, что наступала темень. Неужели она боялась и ЭТОГО?
Нет, темнота сама по себе была безобидной. Она боялась ее обитателей. Граждан мира ночи.
Карен посмотрела на город, в котором жили миллионы людей, в большинстве своем таких же, как и она. В достаточной степени честных, порядочных и надежных, старающихся выполнять свой долг по отношению к семье, друзьям, обществу. Так что боялась она немногих. Да и тех можно было не слишком опасаться, если вовремя их распознать. Большинство гадов и дебилов можно было без труда заметить и избегать. Большой опасности они не представляли, если держаться подальше от них самих и от их притонов.
Опасность исходила от других. От тех, кого любишь. От тех, кому вручаешь себя, потому что желаешь их, нуждаешься в них. То, чего она боялась, не было тайной. В глубине души она знала, что только один страх был для нее реальным. И имя ему было – Брюс…
– Миссис Раймонд?
Карен стремительно повернулась. Через дверь холла в офис входил мужчина. Он кивнул ей и подошел к окошечку перегородки, за которой стоял стол секретарши. Из кармана пиджака он вынул кошелек и положил его на стойку.
– Сержант Гордон.
Карен подошла и посмотрела на вложенную в кармашек кошелька карточку – служебное удостоверение. Фрэнк Гордон, Управление полиции Лос-Анджелеса, отдел по расследованию убийств. Она отодвинула кошелек, заставила себя улыбнуться.
– Меня предупреждали о вашем приходе, – неожиданно для себя Карен почувствовала облегчение оттого, что он был сейчас здесь. Они никогда не думала, что наступит такое время, когда она будет радоваться присутствию детектива, но что угодно было лучше, чем одиночество. – Я полагаю, вам нужны мои показания?
– Верно, – Фрэнк Гордон убрал кошелек и окинул взглядом офис. В холле послышались шаги.
Карен почувствовала, как улыбка застыла у нее на лице, но Гордон успокоил ее.
– Не пугайтесь. Это наши люди осматривают здание. Здесь никого не было, когда вы пришли?
– Нет. По крайней мере, я никого не видела.
– Не волнуйтесь, они все проверят, – Гордон посмотрел на лежащую на стойке сумочку Карен. – Мы можем идти, как только вы будете готовы.
– Куда мы едем?
– Мне приказано отвезти вас домой, допросить там. А после… – Гордон пожал плечами.
– Лейтенант Барринджер ничего не говорил насчет того, чтобы везти меня в управление?
– Я должен буду позвонить ему от вас, – Гордон невесело улыбнулся. – Сейчас у него голова занята другими делами.
Карен взяла сумочку и вышла из приемной. Сержант Гордон открыл перед ней дверь в холл. Звуки шагов стали громче и, когда она прошла мимо Гордона в холл, она увидела двух полицейских в форме с пистолетами, идущих навстречу ей по обе стороны коридора.
– Одну минутку, леди, – сказал тот, что был слева.
– Все в порядке, – Гордон прошел вперед и предъявил свое удостоверение. – Я забираю миссис Раймонд домой. Приказ Барринджера.
– Проходите.
Однако оба полицейских подождали вместе с ними в холле, пока пришел лифт, и Карен заметила, что ни один из них не спрятал оружие в кобуру.
Еще двое полицейских козырнули им при выходе из лифта, и Гордон снова предъявил документ. Больше в холле никого не было. Когда они вышли на улицу, движение на ней уже было восстановлено в нормальном ритме. Кроме стоящих вдоль тротуара полицейских машин, ничто не напоминало о недавнем происшествии.
Гордон завернул за угол. Его машина была припаркована на стоянке одним кварталом дальше.
– Какой ваш адрес? – спросил он, запуская двигатель.
Она была удивлена тем, что он не знал его, но назвала адрес, добавив:
– Лучше не ехать по шоссе. В это время оно забито. Гордон глянул на часы на приборном щитке.
– Не должно быть, в семь-то часов. Карен нахмурилась.
– Неужели уже так поздно? Он кивнул.
– Вы сегодня что-нибудь ели?
– Нет.
– Может быть, заедем, перехватим что-нибудь по дороге? За ужином все и расскажете.
– Я вообще-то не голодна.
– Я только предложил.
Но Карен почувствовала разочарование в его голосе. Может быть, помирает с голоду, сказала она себе.
– Я бы не возражала против чашки кофе.
– Годится, – машина выехала на улицу. – Поедем по направлению к вашему дому и где-нибудь съедем с шоссе.
Всю дорогу Гордон молчал. Карен гадала про себя, о чем он думает. Возможно, обдумывает вопросы, которые будет ей задавать.
Сама же она репетировала ответы. Сержант Гордон, решила она, был из новой породы полицейских: с хорошими манерами и культурной речью, явно умнее Форбса или бедного Тома Доила. Но она помнила сержанта Коула и лейтенанта Барринджера, за обходительностью которых скрывалась холодная деловитость. Она не должна допустить, чтобы ее обезоружили вежливостью.
Пока они ехали, Карен рассматривала Фрэнка Гордона. Темно-русые волосы, голубые глаза, правильные черты лица. Интересно, женат ли он, и, если да, то что подумала бы его жена, если бы знала, что он проведет ночь с, чужой женщиной. Разумеется, все это по долгу службы. Охранять ее, допрашивать, пытаться выследить убийцу. Если бы ему это удалось, для него это наверно означало бы повышение по службе. Жена в таком случае будет им гордиться. Но что станет с Брюсом?
В ресторанчике почти не было посетителей, и Карен это удивило. Обычно здесь было оживленно, особенно с тех пор, как для бара нашли хорошего пианиста.
Может быть, люди боялись выходить из дома по вечерам после того, что прочитали в газетах. А в вечерних выпусках новостей по радио и телевидению наверняка уже сообщили о смерти Тома Доила. Странно в какой-то степени думать о том, что миллионы людей боятся всего-навсего одного человека. Может быть, их страх основывался только на том, что они не узнали бы в нем убийцу, встретив его.
Ее же страх основывался на том, что она могла его узнать.
Гордон заканчивал десерт. Щадя Карен, он задавал вопросы как бы между прочим, но теперь, когда он отставил тарелку и откинулся на спинку стула, Карен поняла, что передышка кончилась.
Гордон посмотрел на часы.
– Мне нужно будет скоро звонить, – сказал он. – Может быть, они нашли вашего мужа.
– Или убийцу, – сказала Карен.
– Вы очень преданная жена, не так ли, миссис Раймонд?
– Преданность здесь ни при чем, – Карен поймала себя на том, что оправдывается. – По закону человек считается невиновным до тех пор, пока не доказана его вина.
