— Амэ, для меня и да и нет… я умирал без сожаления и был практически никем, а сейчас я могу стать кем-то по-настоящему сильным и достойным своей семьи.
— Ладно, я все понял. Только у меня будет просьба к тебе. Поговори с Аки когда они вернутся с Лианом, он все еще переживает. И как закончишь, приходи в гостиную нам нужно обсуждать план будущего храма.
— Угу, — он снова уткнулся в котел.
Когда я уже дошел до двери и взялся за ручку, он окликнул меня.
— Амэ! — я повернулся и снова Бездна смотрела на меня через его глаза.
— Это не Бездна меняет нас, а мы ее… и думаю Аки знает это больше всех остальных.
В привычном ритме мы начали изучать нашу новую магию и ее возможности. Когда вернулись Аки и Лиан было понятно, что пора уже возвращаться. Возвращаться обратно в цветущий мир Теониса, туда где нам не было места при жизни, но, пожалуй, найдется место после смерти. За все это время мы многое сделали, я и Аки, ребята полностью придумали план и строительство нашего нового храма. Мы решили стать свободными и в тоже время мы решили стать всесильными, сильнее всех Богов и всех волшебников. Но на самом деле вернуться предстояло не всем нам.
Тогда, когда они вернулись… я спросил Аки, так как заметил, что Ключа Пустоты в нем не было.
— Где Ключ Пустоты?
— В озере. И останется там до той поры пока его носитель-сосуд не будет готов. А Лиан создаст нам путь на поверхность, создав вторые врата, открыв их своим ключом кошмара.
Лилирио весь кипел от гнева. Остаточные эмоции и чувства не давали ему покоя. Это плохо.
— Это было решение Повелителя? — спросил он у Аки и я понял почему. Лилирио единственный, кто считал Аки виноватым и сейчас не важно было в чем вина Аки перед ним была больше, он просто хотел ухватиться за эту спасительную ниточку, дабы не расставаться с Лианом. Только потом мы узнали, что своей наполовину сохранённой жизнью Лилирио оказался обязан Нирилиану, их связь после попадания в Бездну из-за этого усилилась. И вот сейчас Лири опять все усложнял. Аки лишь пытался найти безболезненный и наиболее эффективный выход все исправить.
— Ты бы уж тогда задавал вопросы, как действительно хочешь, Лири. Например… это было твое решение, Аки, или же Повелителя? В первом случае нам есть, о чем поговорить, а во втором нет, так? — парировал я этот спор который не успел начаться, так как Аки остановил меня.
— Лилирио, если это действительно волнует тебя, то я отвечу, что я думал… что это было решением Повелителя, так как я предложил ей, оставить тебя в Бездне вместе с Лианом, однако она отказалась и тогда я понял почему. Она может отказаться только если одно из желаний противоречит другому. Это была воля Нирилиана, и его желание.
После этих слов Лилирио перестал думать об Аки, как виновнике всего произошедшего с нами. Думаю, он наконец осознал, что должен сделать, чтобы получить второй ключ Бездны. Но было уже поздно, нам пора было возвращаться. Поэтому пока Нирилиан работал над вторыми вратами, мы с Аки решили прихватить с собой из Бездны кое-что… а точнее кое-кого… теперь и я и он могли полностью использовать свою магию смерти.
Нирилиан стабилизовал врата… и тогда мы были готовы, я и Аки одновременно использовали свою магию.
— «Восстаньте. Из пепла восстаньте, восстаньте и снова ходите по этой бренной земле, чтобы сеять страх», — произнес я заклинание из своего гримуара.
— «Умрите и пускай смерть подарит вам новую жизнь. Все мертвецы подчинитесь мне, своему Повелителю!» — произнес Аки.
И они восстали. Первая пробуждённая нами нежить. Все эти волшебники и дети, которых Аки погрузил сюда… превратившиеся в белые кости, восстали. Мы оживили их скелеты, с горящими лиловыми глазами, все они восставали будто бы их и не коснулась смерть и шли к Аки, вторым заклинанием он привязал их к себе магией контроля. Что ж теперь мы и правды готовы к триумфальному возвращению в мир живых.
Нежить — общий термин, который мы применили к тем, кого оживляли, в зависимости от того в кого они были превращены после смерти — скелетов, зомби, упырей или прочую нечисть. После возвращения из Бездны мы начали активно пополнять ряды нашей армии смерти, постоянно экспериментируя и создавая новых пробужденных смертью, мы искали возможность усилить их контроль, их мощь и возможности использования. Думаю, что мы проделали действительно большую работу. Венцом этой работы стали гомункулы для клана Асудзима и нашего союзника Ики, но то было уже позже, намного позже… ведь мертвецам неведомо движение времени…
7.
Мы были готовы. И зависели только от Нирилиана, который удалился в глубь лабораторий дворца кошмаров, он работал над созданием врат, изредка я и Аки приходили помочь ему, но толку даже от нас было маловато. Арайя не могла предсказать, как поведет себя то или иное заклинание, и в чьих руках оно действительно сработает так как нужно. Ведь нам приходилось изобретать новые заклинания практически на ходу, мы были первооткрывателями этой магии и естественно мы не знали многого. То чего мы не знали, приходилось изобретать, используя свои желания и воображение.
Таким образом мы разделили заклинания, связанные с магией смерти, на несколько подгрупп:
— пробуждение мертвых
— призыв духов, нечисти и призраков
— умерщвление живых организмов
— управление мертвецами и призванной нежитью
— предсказания мертвых
— призыв фамильяров и сикигами
— амулетная защитная магия
— магия разрушения
— алхимия смерти
— огненная ветвь
— общая магия смерти
— синтез энергии
У каждого из нас был разный потенциал в одном или нескольких видах магии, но мы не зацикливались на какой-то одной группе, мы помогали друг другу осваивать заклинания из разных групп. Однако каждый из нас не бросал углубленное изучение собственной ветви и в конечном итоге каждый из нас стал настоящим некромантом — экспертом магии смерти. К тому времени Нирилиану удалось закончить всю работу над вратами кошмара. Однако все же они не открывались, необходимо было увязать все с магией пространства. И перекинуть этот мостик никто из нас не мог. Тогда-то с той стороны врат пустоты и пришел он… ее посланник, ее живое сердце, ожившая мечта и воплощённый дракон, как и сама Эльреба. Явился он — Волшебник Измерений, силу которого не могла измерить даже Бездна.
— Харэ… — первым его увидел Аки, он спускался с холмов, а мертвецы расступались, пропуская его сияющий силуэт. Он был одет в полукамзол на пуговицах, темно-синий, с белым узорами, он улыбался, а ветер Бездны развивал его длинные, пепельные волосы, в которых блестела алая тиара.
