Так вот, главное – это изменение кодировки человека. Звучит все очень просто: нужно всего-навсего перевести настройку человека с двойственности в двоичность – только и всего. Поначалу очень обнадежили успехи людей в создании техники с использованием закона двоичности, но мы весьма погорячились, рассчитывая, что человек тут же догадается, что и Вселенная построена по этому же принципу, а затем сможет превратить эту информацию в Знание. Тогда настройка изменилась бы сама собой, закон двойственности рассеялся бы.
Пойми, Ырэа, на самом деле человек – это потрясающая победа, и в то же время человек – это катастрофический провал. Надеюсь, пока. И все же, хоть подмена человеком двоичности двойственностью и стала камнем преткновения, тем не менее, само формирование и укрепление энергетической структуры происходит с помощью Вселенной куда эффективнее, чем в других мирах Мироздания.
- И чем же это хорошо?
- Хорошо и плохо – это принцип двойственности, Ырэа. Так что, то, что происходит во Вселенной – это не хорошо и не плохо – это эффективно, это есть.
- Тогда зачем это нужно?
- Если бы оно было не нужно, то рассеялось бы само собой.
- Если так рассуждать, то и двойственность тоже нужна, раз не рассеивается.
- Конечно, нужна! И я даже скажу тебе, кому она нужна.
- И кому же?
- Людям, конечно. И пока она им нужна, она не рассеется.
- И это не хорошо и не плохо?
- Безусловно!
- Но тогда зачем же от нее избавляться?
- А затем, что она имеет обратно направленную эффективность, то есть, она более чем эффективна в пресечении качественного преображения, направленного на совершенствование сущностей воплощенных человеком.
- Может, просто попытаться поменять направление ее эффективности?
Пэфуэм рассмеялся:
- Ырэа! Истину глаголешь! Именно то и пытаемся сделать! Дело в том, что двойственность с другим направлением эффективности – это двоичность: двойственность – разъединение; двоичность – соединение!
- Если я правильно поняла, ты рассказал мне все, что хотел?
- Да.
- И что будем делать дальше?
- Я думал, что у тебя будут еще вопросы.
- Нет. Вопросов у меня больше нет. Точнее, они есть, но я пока не могу их сформулировать.
- Тогда, давай полетаем над Землей.
- Знаешь, я как-то не совсем одета для выхода в свет.
- Вот незадача! Кстати, а как ты думаешь, что больше шокирует людей, если они вдруг нас увидят: дама, появившаяся обнаженной в общественном месте, или тридцатиметровый крылатый змий?
Ира рассмеялась.
- Пэфуэм, а у тебя с чувством юмора все в порядке, однако.
- Знаешь, Ырэа, действительно, никогда не жаловался!
- Я, вообще-то, имела в виду, говоря, что не одета, лишь то, что могу замерзнуть.
- Тебе разве холодно?
- Нет.
- Ты под моей опекой сейчас, и потому тебе не холодно здесь, в пещере, и не будет холодно даже в Антарктиде.
- Понятно.
- Вообще-то, выбор за тобой. Я могу просто тупо и банально отнести тебя к твоему дому, так как сама ты дорогу вряд ли отыщешь. А могу прокатить над всей Землей, а потом закинуть в точку выбора, из которой ты сможешь по собственной воле либо вернуться домой и дальше жить как Палладина Ирина Борисовна, либо принять змиево воплощение и пожить во Вселенной под своим змиевым именем Ырэа, либо принять любое другое, из возможных в системе миров Вселенной, воплощение, либо покинуть Вселенную и вернуться в сферу высших. В этой точке ты не будешь человеком, и над тобой не будет довлеть ничего человеческого, а потому – это будет твой истинный выбор. Решай. Я подчинюсь любому твоему желанию.
Ира задумалась.
- Давай-ка вокруг Земли, а потом в точку выбора.
- Не страшно?
- Страшно.
- А как, по-твоему, страх – это зло?
- Нет. Страх – это предвкушение неизвестности. По крайней мере, тот, что я испытываю сейчас.
- Тогда полетели!
- Подожди, один вопрос.
- Давай.
- А люди тебя не видят?
- Если хочешь, чтобы в свет вышла новая порция сенсационных статей и опровергающих их научных работ, можем прикола ради приземлиться, скажем, на Красной Площади в Москве. Хотя нет. В Москве сейчас темно. Лучше у Белого Дома в Вашингтоне.
- Понятно. Прикалываться не будем. Не хочется, конечно, лишать хлеба журналистов и ученых, но пусть лучше более актуальными проблемами занимаются.
- Пусть занимаются. Ты права. Так что? Полетели?
- Полетели!
- Тогда садись.
Пэфуэм пригнул шею к самой земле.
- Не бойся! Не свалишься в любом случае. Я ведь змий, а не лошадь и не самолет, а значит, полная безопасность гарантирована.
Ира вскарабкалась на него и стала пытаться усесться верхом. Тело Пэфуэма оказалось слишком широким для этого, а Ира не умела садиться на шпагат.
- Усаживайся, как тебе удобно. Я же говорю: я не лошадь и не самолет, не свалишься в любом случае. Я чувствую тебя, так что сможешь даже менять положения во время полета, и ремни безопасности тебе не понадобятся. Кстати, если хочешь, можешь и улечься.
Ира вняла совету и разместилась на его спине с максимально возможным комфортом.
Пока Ира общалась с Пэфуэмом, она не особо обращала внимание на его габариты – просто не до того было. Теперь же, увидев его, что называется, во всей красе, она ума не могла приложить, как такая махина очутилась в этой пещере и как собирается из нее вылезать. Правда, теперь стало понятным, почему на подступах отсутствует лес. Еще поразило Иру то, что сидеть на камнеподобных чешуйках, величиной с ладонь каждая, оказалось на удивление удобно и даже как бы мягко.
- Я могу моделировать твои ощущения, – пояснил Пэфуэм.
- Ощущения можешь, а настрой, или кодировку, или… ну, в общем, ты понял что, нет? – ехидно спросила Ира.
- Ощущения – это сигналы от органов чувств. В их моделировании нет никакой сложности. Я посылаю тебе сигналы соответствующих параметров, твои органы чувств улавливают их, как антенны, а мозг преобразует в соответственные ощущения – все просто. А настройка – это особые категории личностных энергий, особые коды. На них можно влиять, но моделировать – нет.
- Ясно.
Тем временем Пэфуэм пробирался к выходу из пещеры и делал это столь изощренно, что Ира не уставала дивиться его изысканным движениям.
- Телу змия доступно очень многое – как-никак для себя создавали, – не без гордости прокомментировал Пэфуэм.
За пределами пещеры уже царила ночь.
- Куда летим? – спросил Пэфуэм, остановившись у самого выхода.
- Навстречу солнцу, – ответила Ира.
- Как скажешь, – проговорил Пэфуэм и взмыл в небо.
