Линкольн Чайлд - Реликварий

Стоило ей отворить звуконепроницаемую дверь, как приглушенные хлопки слились в громкий рев. Поморщившись от невыносимого шума, Марго подошла к служебному столу и стала рыться в сумочке в поисках разрешительного письма. Полицейский, узнав её, махнул рукой.

– Номер семнадцать, – почти прокричал он, перекрывая хлопки выстрелов и передавая ей дюжину мишеней и потертые наушники.

Марго записала в журнале свое имя и время прихода и прошла в тир, надевая на ходу наушники. Шум тут же стал вполне терпимым. Слева от неё почти до самой стены тянулась шеренга полицейских в открытых сверху кабинках. Копы перезаряжали оружие, закрепляли мишени и оценивали результаты стрельбы. Предвечерние часы были для стрелков самым излюбленным временем. А среди десятка тиров, разбросанных по полицейским участкам города Нью-Йорка, стрельбище двадцать седьмого участка считалось самым большим и современным. Войдя в кабину номер семнадцать, Марго достала из сумочки оружие, коробку с патронами и несколько скрепок. Положив патроны слева от себя на полку, она осмотрела свой небольшой самозарядный пистолет. Все эти действия были для неё сейчас настолько же привычны, насколько они были чужды год назад. Удовлетворившись осмотром, Марго вогнала в рукоятку полную обойму, приколола мишень к тросику и отодвинула её на десять ярдов. Затем, как её учили, приняла позу Вивера – правая рука на спусковом крючке, левая удерживает правую за запястье. Сосредоточив взгляд на мушке, она нажала на спуск, позволив согнутой в локте руке принять на себя отдачу от выстрела. Сделав секундную паузу, чтобы взглянуть на мишень, без остановки опустошила всю обойму.

Она расстреляла ещё несколько обойм, почти машинально выполняя все действия стрелка в тире – перезарядка, смена мишени, огонь. Когда коробка с патронами опустела наполовину, Марго перешла к стрельбе по силуэтам с дистанции двадцать пять ярдов. Расстреляв наконец последний магазин и повернувшись, чтобы почистить оружие, она с удивлением увидела перед собой д’Агосту. Лейтенант наблюдал за ней, скрестив руки на груди.

– Привет! – прокричала она, снимая наушники.

– Посмотрим, что у вас получилось. – Д’Агоста кивком указал на мишени. Марго подтянула к себе силуэт, полицейский, тщательно изучив его, одобрил: – Прекрасная розетка.

– Спасибо, – рассмеялась Марго. – Это всецело ваша заслуга. Только благодаря вам я получила разрешение.

Она бросила пустые обоймы в сумку, думая о том, насколько странным, наверное, казалось тогда лейтенанту её поведение. Через месяц с хвостиком после событий в музее она ворвалась в его кабинет, умоляя помочь в получении разрешения на ношение оружия. “Для самообороны”, – объяснила она тогда. Разве могла она рассказать д’Агосте о своем постоянном страхе, о ночных кошмарах, от которых просыпаешься в холодном поту, о постоянном ощущении полной беззащитности?

– Брэд сказал мне, что вы были превосходной ученицей, – улыбнулся д’Агоста. – Я это чувствовал с самого начала и поэтому рекомендовал ему заняться с вами. А за разрешение благодарить следует не меня. Об этом позаботился Пендергаст. Позвольте взглянуть, каким оружием обучил вас пользоваться Брэд.

– Миниатюрный “глок”, двадцать шестая модель, с фабричной модификацией спускового устройства типа “Нью-Йорк”, – сказала Марго, передавая лейтенанту пистолет.

– Удобный и легкий, – одобрил д’Агоста, взвесив оружие на ладони. – Правда, прицельная дальность стрельбы слишком велика.

– Ваш друг Брэд мне очень помог. Научил делать поправку на снос пули, помог установить регулируемый прицел. Я тренируюсь только с этим пистолетом. Боюсь, что с другим оружием я окажусь совершенно беспомощной.

– Очень сомневаюсь, – покачал головой д’Агоста, возвращая ей миниатюрное оружие. – Судя по вашим результатам, вы управитесь практически с любой пушкой. Пойдемте отсюда. Скроемся от этого шума. Я вас провожу. – Он кивнул в сторону выхода.

Марго задержалась у стола дежурного, чтобы расписаться в журнале и сдать наушники. Д’Агоста также поставил свою подпись.

– Вы тоже стреляли? – спросила она.

– Почему бы и нет? – ответил он вопросом на вопрос. – Даже старперы вроде меня могут пообрасти ржавчиной. – Они вышли из тира и начали восхождение по длинной, крутой лестнице. – Вообще-то дела вроде этого любого могут вывести из равновесия. Так что немного попрактиковаться в стрельбе совсем неплохо. Особенно после нашего совещания.

Марго ничего не ответила. Поднявшись наверх, она остановилась, поджидая лейтенанта. Тот, слегка запыхавшись, присоединился к ней через несколько секунд. Миновав вращающуюся дверь, они вышли на Тридцать первую улицу. Вечер был прохладным, на улице почти что не было машин. Марго взглянула на часы. Уже почти восемь. Теперь ей остается только добежать трусцой до дома, приготовить себе легкий ужин и постараться как следует отоспаться.

– Держу пари, эти ступени послужили причиной большего количества сердечных приступов, чем все то тесто, которое ежедневно поглощается в Нью-Йорке, – сказал д’Агоста. – Хотя на вас, похоже, подъем особо не отразился.

– Я тренируюсь, – пожала плечами Марго.

– Я заметил. Вы совсем не та, какой были восемнадцать месяцев назад. Какие упражнения вы предпочитаете?

– В основном на силу. Большой вес, мало подходов. Впрочем, вы это хорошо знаете.

Д’Агоста кивнул.

– Наверное, два раза в неделю? – спросил он.

– Один день работаю над верхней группой мышц, второй – над нижней. Иногда тренируюсь и интервальным методом.

– Сколько жмете, лежа на скамье? Сто двадцать?

– Сто тридцать фунтов, – покачала головой Марго. – И это неплохо, если учесть, что вначале мне не хватало сил, чтобы закрепить на штанге самый маленький вес. Теперь же я закрепляю фунтовые блины.

– Совсем неплохо, – снова кивнул д’Агоста. Они уже шагали в сторону Шестой авеню. – Ну и как, помогает?

– Простите?

– Я спросил, вам это помогает?

Марго задумалась.

– Я не совсем поняла… – начала она, и тут до неё дошло. Марго на мгновение задумалась. – Нет, – тихо сказала она. – Во всяком случае, не полностью.

– Не хочу лезть в ваши дела, – проговорил д’Агоста, машинально похлопывая себя по карманам в поисках сигары, – но должен сказать, что парень я прямолинейный, если вы этого ещё не поняли. – Он наконец нашел сигару, сорвал обертку и понюхал верхний лист. – Похоже, что это дерьмо из музея нас всех крепко зацепило.

Они вышли на Шестую авеню, и Марго после некоторого колебания произнесла, глядя на север:

– Простите, но мне об этом трудно говорить.

– Знаю, – кивнул д’Агоста. – Особенно сейчас. – Он зажег сигару и добавил: – Берегите себя, доктор Грин.

– И вы тоже, – улыбнулась Марго. – И ещё раз спасибо за это. – Она похлопала ладонью по сумке и перешла на бег.

Ее путь лежал на север, а потом домой – на Вест-Сайд.

Д’Агоста посмотрел на часы: десять вечера, а сделать ещё предстоит до черта. Группы самых опытных копов прочесали все ночлежки и суповые кухни, безуспешно пытаясь выяснить, не проявлял ли кто-нибудь в последнее время повышенный интерес к Мбвуну. Хейворд, с её знанием обитателей подземелья, стала ещё более ценным инструментом расследования, возглавив несколько отрядов “чистильщиков”. Увы, результаты “зачисток” тоже ничего не дали. При появлении отрядов кроты исчезали в самых темных, неведомых норах. Поисковые отряды, как объяснила Хейворд, могли прочесать лишь малую часть огромного лабиринта тоннелей. Оставалось утешать себя тем, что поток звонков от психов, требующих вознаграждения от “Пост”, превратился в хилый ручеек. Не исключено, что всех напугала статья в “Таймс” и убийство Биттермана.

Лейтенант посмотрел на письменный стол, заваленный не обработанными до сих пор докладами о результатах прочесывания ночлежек и “зачистки” подземелий, и в сотый раз уставился на карту, словно внимательный взгляд был способен выжать из неё ответ. Где же здесь система? Ведь система должна быть непременно. Таково первое правило сыска.

То, что утверждал Хорлокер, и яйца выеденного не стоит. Д’Агоста нутром чуял, что убийства совершал не одиночка. И не только нутром – убийств было слишком много, и при всей их похожести между ними имелись существенные различия. Часть трупов обезглавлена, у некоторых размозжен череп, а иные – просто растерзаны. А может, это все-таки какой-то кровавый культ? Но кем бы ни были убийцы, ультимативные сроки расследования только мешали делу. Они рассеивали внимание, в то время как для успеха следствия требовались терпение, методичность и тонкое дедуктивное мышление.

“Боже, – мысленно рассмеялся лейтенант, – я, кажется, начинаю все больше и больше походить на Пендергаста”.

Из-за дверей складского помещения, расположенного рядом с его кабинетом, начали раздаваться какие-то шаркающие звуки. Несколько минут назад, используя законный перерыв для чашечки кофе, там скрылась Хейворд. Звуки не стихали, и д’Агоста в задумчивости уставился на дверь. В конце концов он встал из-за стола, подошел к двери, открыл её и переступил порог. Посреди комнаты стояла, слегка согнувшись, Хейворд. Левая рука вытянута вперед наподобие стрелы, правая отведена назад так, что ладонь почти касается уха. Пальцы напряжены и полусогнуты, словно когти. Едва он вошел, Хейворд развернулась на девяносто градусов и, имитируя резкий удар, поменяла положение рук. Не теряя ни мгновения, она ещё раз повторила комбинацию. Ее движения напоминали смертельный танец.