– Левша?
Обойдя ее, он побежал в хвост колонны. Разыскав Патрисию, вцепился ей в руку.
– Мадам, ответьте… Вот эта фраза, что вы прочитали на пластине… Это завершенное по смыслу письма того племени предложение или могло быть продолжение?
– Ита не знали точек и запятых, юноша, – наклонившись, Патрисия привычным для всех астматиков движением наклонилась и уперлась руками в колени. – Пластина сломана… Если бы на материке спросили у человека, вам ее передавшего, где вторая часть ее, тогда, быть может, я смогла бы вам сказать, чего боялись ита четыре тысячи лет назад.
Минуты пронеслись перед глазами Левши в обратную сторону. Ход времени был нарушен. Вот он стоит, и мимо него проходит Артур. Под ногой его раздается треск…
Треск!
Развернувшись, он свистнул. Люди, как зомби, остановились.
Снимая автомат с плеча, Левша двинулся в голову колонны. Не доходя до Артура несколько шагов, он швырнул ему в руки автомат.
Все молча ждали продолжения этого странного эпизода в цепи не менее странных, нескончаемых эпизодов.
– Видишь холм? – спросил Левша, указывая рукой на кочкой поднявшиеся в миле от них пальмы. – Переведешь людей через него, и через полтора часа вы будете на берегу. Там живут культурные, воспитанные люди. Раздевать и привязывать вас они не станут. Я вернусь позже.
Развернувшись, он молча пошел назад.
– Эй!
Левша остановился.
– Возьми.
И в сторону Левши полетел нож. Прокрутившись в воздухе, он беззвучно вошел в землю по рукоятку в нескольких сантиметрах от сандалий Левши.
– Все это время он был при тебе?
– Ты хотел спросить, почему я им до сих пор не воспользовался?
– Пусть так.
– Потому что я поверил тебе, приятель. Ты не из Их компании.
Наклонившись, Левша поднял нож и, перекинув в ладони, пошел прочь.
– Левша!
Ему пришлось снова остановиться.
– Я с тобой… – Запыхавшись, Катя посмотрела на него и оглянулась.
Артур отвернулся и направился в сторону холма. Следом за ним, словно заговоренные, двинулись люди.
– Мсье, не потеряйте ее, – бросила напоследок Патрисия. – Меня вы лишите чести культуроведа, а себя достатка.
– Я вам обещаю.
– Что она сказала? – спросила Катя, когда они и группа потеряли друг друга из виду.
– Пожелала нам удачи.
– Что-то долго она это делала.
– Французы многословны, малышка.
Солнце встало над островом и замерло. Через минуту оно потеряет равновесие, и день начнет обратный отсчет.
* * *
Левша не верил своим глазам. С каждой минутой сгущались сумерки, и происходило это так естественно, словно именно сейчас, средь бела дня, солнце и должно исчезнуть с горизонта. Он пытался разглядеть океан, чтобы понять, куда делся еще недавно стоявший над его и Катиной головой ослепительный диск, но лес загораживал вид на воду, как стеной. Ясно было одно – темнеет. Примолкли попугаи, мартышки перестали бесноваться. И где-то уже подала голос лягушка.
Катя была поражена не меньше Левши, но она не связывала, как он, исчезновение с неба солнца с обстоятельствами, которые это исчезновение должно было неминуемо повлечь…
– Бежим, поторапливайся, малышка!..
По лицу Левши она поняла: происходит что-то неладное. Он схватил ее руку и вместо объяснений потянул за собой. Она узнала дорогу – к водопаду.
– Что происходит? – кричала она, стараясь бежать быстро и наступать так, чтобы не подвернуть ноги. – Отчего это мы вдруг побежали?
Он не отвечал, и это Катю тревожило.
И вдруг на бегу, обливаясь потом, она почувствовала, как холодеет. И не горячий, как в сауне, пот льется по спине ее, а вода из только что вынутого из холодильника стакана…
– Ты думаешь, они здесь?..
– Они всегда там, где темно! Черт возьми, такое впечатление, что здесь кто-то включает и выключает свет!..
Лоскут водопада уже показался, Катя видела медленно падающую с его верхней точки воду. Они заходили со стороны озера, с низины.
Услышав за спиной треск, она закричала.
– Дьявол! – вырвалось у Левши. – Они нас засекли!..
Через минуту стремительного бега к воде она обернулась, и сердце ее сжалось от ужаса: за ними торопливо, иноходью бежали пятеро или шестеро тварей.
– Левша!..
– Я знаю…
Катя задыхалась от ужаса. Как-то раз, во время пожара в их офисе на Малой Воздвиженке, не желая выходить в охваченный пламенем коридор, она разбила стекло стулом и шагнула навстречу страху.
Все, что ее тогда отделяло от него, были шестьдесят метров высоты и выступ на стене шириною в тридцать сантиметров. Перед лицом, едва не касаясь его, двигалась стена дыма, позади трещала, корчась в огне, мебель. И спина горела от холода камня. Ощупываемая ветром, Катя ждала мгновения, когда ее отнимет от стены и начнется последний в ее жизни полет. Через полчаса пожар удалось смять, она выстояла, но для того чтобы снять ее от стены, точнее сказать, – отодрать, понадобились двое спасателей и переговорщик. Ей всего-то нужно было сделать шаг в сторону и войти в окно. Но она не могла заставить себя сделать это. Потом в течение двух недель талантливый психоаналитик и педик Дмитрий Альбертович выводил ее из состояния растения. Катя хорошо помнит и тот пожар, и тот страх, что сковывал ее ноги на двадцатом этаже здания. С тех пор у нее фобия на небольшого размера площадки, и даже когда приходится подниматься на лифте, она вцепляется в поручень внутри кабины обеими руками.
И вот наступил час, когда все повторилось. Перед ее лицом вновь стена хотя и не дыма, а водной взвеси, но такого же медлительно отвратительного, и казалось ей – сунь в стену эту руку, и кто-то невидимый затащит ее внутрь и умертвит…
Все повторилось, с небольшой разницей. Теперь рядом с нею мужчина. Левша, когда они добежали до падающего потока воды, схватил ее за руку и завел под струю. Грохот воды, поток перед лицом, а за спиной – холодная стена. Не видно, что происходит снаружи – это плохо, но неудобство это компенсировалось тем, что и их не видно.
Левша понял, что оказался прав, когда они зашли за водопад. Это было единственное место, где можно остаться незамеченными…
Он держал Катю за руку. Ее дрожь мешала ему сосредоточиться. Временами дрожь переходила почти в агонию, и он боялся, что она соскользнет. Позади – стена из камня. Перед ними, в метре – стена испарений. Левша и Катя в одно мгновение покрылись влагой, ступив в нишу меж скользким от воды камнем и похожей на шевелящуюся занавесь водой.
Еще одно обстоятельство тревожило Левшу больше, чем дрожь женщины. На стене между ними, зацепившись конечностями и замерев, сидел скорпион. Был он таких размеров, что, разгляди его Левша сразу, он бы вряд ли решился здесь прятаться. Величиной с ладонь и слившись черным телом с камнем, он уже дважды шевельнул хвостом. Левша видел жало, на кончике которого застыла капля, и казалось ему, что это капля не воды, а готового к применению яда. Левше достаточно было скосить взгляд, чтобы увидеть его на уровне своего лица. Женщине для этого нужно было поднять голову. Быть может, только это пока спасало их обоих. Трудно предположить, что случится, когда Катя увидит это членистоногое. Истерический крик, во всяком случае, прозвучит обязательно. Скорпиона он заметил случайно. Уступая место Кате, он сделал шаг вправо, обернулся, чтобы завести ее за испарения, и в тот момент, когда голова его почти коснулась стены, увидел перед собой это чудовище. От неожиданности он сжал руку женщины так, что та вскрикнула. «Прости», – шепнул он ей, прижимаясь к стене и холодея от ужаса.
