– Я купила новую юбку.
– Хорошо, – но он по-прежнему не сводил с нее глаз.
Кристэль мило улыбнулась:
– А как вы? День на скачках был удачным?
Глаза Грэгга не покидали ее лица.
– Я не поехал. В последнюю минуту появились дела. – Он тихо вздохнул. – Нынешние помощники настолько ненадежны…,
В его голосе слышался скрытый укор, и она решила, что лучше будет ответить на него…
– Надеюсь… я не слишком вас подвела.
– Разумеется, нет, – он покачал головой. – Дело в этом работнике, которого я нанял для мелкого ремонта по дому.
– Тад Хоскинс?
– Да. Он решил покинуть меня.
– То есть, он ушел?
– Безо всякого уведомления. Просто собрал вещи и исчез. – Грэгг пожал плечами.
– Может быть, он просто запил? – Казалось, Кристэль обращалась не только к Грэггу, но и к самой себе. – Вероятно, он снова появится в понедельник.
– Я в этом сомневаюсь. – Грэгг медленно покачал головой. – Нет, дорогая, боюсь, он ушел навсегда.
Воскресным днем, как и было обещано, «дядя» Гордон сопровождал Кристэль на Ярмарку. Воды залива искрились под сентябрьским солнцем, и толпы людей двигались по Мидуэю в поисках удовольствий, словно чувствуя неминуемое приближение осени. У молодежи кончились каникулы, а их родителям пора было заняться работой – суматошными городскими делами или сбором урожая на отдаленных фермах. Среди всеобщей сутолоки каждый спешил напоследок порадоваться великолепию Ярмарки.
Кристэль ощущала это состояние, но не находила здесь ничего радостного.
– Устала, дорогая? – спросил Грэгг, когда они покинули «Индийский базар».
– Немножко.
– Давайте передохнем. – Он подвел ее к столику перед «Французским кафе». Пока он заказывал напитки, она извинилась и вошла внутрь. Найдя в конце помещения телефон, торопливо опустила в щель пятицентовик.
Наверное, Джим сидел у телефона, потому что он ответил ей после первого звонка.
– Кристэль, где ты находишься?
– На Ярмарке.
– Он с тобой? – Его голос звучал озабоченно.
– Да. Я могу поговорить только минуту.
– Ты что-нибудь выяснила?
– Ничего.
Он вздохнул.
– Так значит, ты так и не видела Тада?
Кристэль помедлила.
– Пока нет. Но я позвоню, как только что-нибудь узнаю.
– Может, завтра?
На этот раз вздохнула она.
– Пожалуйста, не беспокойся, дорогой. Я дам тебе знать сразу, как смогу, – и повесила трубку, ругая себя за трусость. Но она не могла рассказать ему остального, как не могла и позвонить Чарли Хогану, чтобы признать свою неудачу.
Кристэль повернулась и направилась к выходу, к стоявшим перед входом столикам. Тянуть время больше нельзя. «Завтра», – сказал Джим. Пусть будет завтра. Чем скорее он узнает правду, тем раньше сможет всерьез заняться поисками новой работы. Нельзя водить его за нос, внушая ложные надежды.
Так или иначе, мысль о встрече с Чарли Хоганом обескураживала ее еще больше. Она снова подвела его, после всех своих обещаний и надежд. Ну что она ему скажет?
«Совесть превращает всех нас в трусов», – любил цитировать ее отец. Он утешал ее не только цитатами. Бессчетное количество раз Кристэль приходила к нему со своими проблемами и находила решения. Но теперь отца нет. У нее остается лишь…
– Дядя Гордон.
Он сидел за столиком, выжидательно улыбаясь. Воплощение чопорной элегантности: каждый набриолиненный волосок на своем месте и ни единой лишней щетинки в нафабренных усах. Поставив бокал, он жестом пригласил ее присесть рядом.
– Вам уже лучше?
Она кивнула, улыбаясь через силу.
– Ну-ка, выпейте это. – Кристэль машинально подняла бокал. Он заказал для себя вино, а для нее – лимонад. Весьма очаровательно и корректно. Г. Гордон Грэгг – настоящий джентльмен!
– Я непрестанно обдумываю вашу проблему, – сообщил он.
– Проблему? – Кристэль с трудом взяла себя в руки, ощущая его изучающий взгляд.
– Помните наш маленький разговор на днях? Насчет финансовых дел вашей мамы?
– Ах, это.
– Не будьте легкомысленной. Речь идет не только о ее будущем, но и о вашем.
Пальцы Кристэль стиснули бокал. Она едва не забыла о наживке, которую забросила. Наконец-то, он клюнул на нее. Она кивнула:
– Я благодарна вам. Но, как я уже говорила, мистер Пилкрист…
– Пилкрист – адвокат, а не советник по инвестициям. («Рыбы – жадные создания; они не делятся своей добычей», подумала Кристэль.)… Чтобы положить деньги на счет, дающий проценты, не нужны советы адвокатов.
А совместно вложенные двадцать тысяч приносят ежегодный доход, позволяющий жить более чем скромно. Но вас удовлетворит это? Бедность не порок…
– Мать ни в чем не нуждается.
– Разумеется. Как и вы, впрочем. И все же, мне хотелось бы сделать вашу жизнь лучше… – Мягкий бормочущий голос мошенника. Сколько раз он говорил эти слова и скольким людям?
Кристэль нахмурилась.
– Мать – человек строгих взглядов.
– Завидная черта характера. Но ее, к несчастью, нечасто находишь у тех, кто добился финансовой независимости. – Грэгг махнул рукой. – Все инвестиции и спекуляции походят на азартную игру. Но настоящий игрок – тот, что играет наверняка. В этом секрет успеха.
Кристэль пожала плечами.
– Но разве не каждый человек, дающий деньги, уверен в надежности своего вклада? Так откуда берется эта уверенность?
– Только из опыта, – Грэгг подался вперед. – Я предлагаю вам собственный опыт. Пять лет назад у меня не было ничего, абсолютно ничего. Но за короткое время небольшие отчисления из моего дохода фармацевта и врача выросли до скромного состояния. Потому что я вложил их в то, что никогда не подведет. Я полностью в этом уверен. Я вложил деньги в себя. – Он улыбнулся. («Рыба оказалась акулой, а у акулы – зубы».) – Вы видели мои владения, знаете размеры моего предприятия. Но это только начало. Еще несколько недель – и Ярмарка закроется. Спрос на комнаты резко упадет. Но меня это ничуть не тревожит. То, чего я достиг, развяжет мне руки для осуществления более грандиозных планов. – Пальцы Грэгга коснулись кончиков усов. – Весь секрет в замке.
Кристэль не сводила с него глаз, и он едва заметно кивнул.
– Вы уже знаете меня достаточно хорошо, чтобы понять, что я не чудак. Я верю в современную технологию, в научный подход. Вы не задавали себе вопроса, зачем мне столь уродливое произведение архитектуры?
– Я думала об этом, – Кристэль помедлила, осторожно подбирая слова. – Ну, конечно, он привлекает внимание…
– Вот именно. И благодаря Ярмарке у людей открываются глаза, открываются на чудеса мира, лежащего у них за порогом. Я специально задумал этот замок, чтобы подстегнуть их любопытство. Эксперимент оказался удачным. И теперь я намерен пойти дальше.
