Хороший вопрос. Почему она не оставила дискетки мужу?
— Не знаю, Олив. Я ведь с ней никогда не встречался и с Лью познакомился только во вторник.
— Мы с Мелани очень близки. Она славная, добрая, никогда ни о ком плохо не отзовется. Мне почти как сестра.
Не слишком похоже на нарисованный Лью портрет женщины, которая ни с кем не дружит, ни с кем не общается.
— Если с ней что-то случилось... — Олив шмыгнула носом, сморгнув слезы.
— Знаете, — медленно, осторожно вымолвил Джек, — я немножечко разбираюсь в компьютерах. Может, удастся помочь вам с дискетками...
— Нет, — качнула она головой и прищурилась. — Почему вас так интересуют дискеты?
— Ну, — снова принялся импровизировать Джек с недоверчивой дамочкой, — Мелани как-то обо мне узнала. Интересно, откуда. Вдруг нашлась бы какая-нибудь подсказка...
— Нет-нет-нет, я дала обещание, что их никто не увидит!
— Хорошо, — уступил он, примирительно подняв руки, чтобы снова не заводить ее. — Правильно. Надо оправдать доверие. О дискетках еще кто-нибудь знает?
— До этой минуты никто.
— Прекрасно. Пусть и в дальнейшем никто не узнает. Я никому не скажу, даже Лью.
Она вытерла глаза, взяла себя в руки, встала.
— Спасибо. Вы хороший человек. Извините за сцену, нечаянно вышло. Часто плачу в последнее время. Может быть, потому, что нутром чую приближение конца света. Что скажете по этому поводу?
— Ничего, Олив. Только могу поклясться, времени еще очень много.
— Будем надеяться... ради нашего общего блага.
— То есть?
Она сделала шаг вперед и понизила голос:
— Будьте очень осторожны, мистер Шелби.
— Почему?
— Когда вы отключились, увидев светящуюся фигуру, вам могли вживить чип 666. Сходите к врачу, которому доверяете. И поскорее.
Джек проводил ее до дверей.
— Мысль неплохая. Спасибо за совет.
— Остерегайтесь Джима Залески.
— Это еще кто такой?
— Один из самых влиятельных членов СИСУПа.
Он вспомнил упомянутого Лью «уфолога».
— Не знаю, как его вообще приняли в общество. Настоящий похабник. Ни слова не скажет без богохульства и упоминания имени Господа всуе.
— Не вижу, что тут...
— И характер нисколько не лучше речей. Надеюсь, Мелани не сообщила ему ничего серьезного. Неизвестно, на что он способен.
— Запомню.
— Еще надо присматривать за профессором Ромой.
— У нас уже была стычка.
— Слышала. Поэтому решила, что вам можно верить, а ему нет. Пока, по крайней мере. То ли наш человек, то ли в сговоре с дьяволом.
— Почему вы так думаете? — Рома с первого взгляда ему не понравился.
— Видела, как он говорит со своим капуцином...
— Ну, с животными все разговаривают.
— Да, но тот отвечает, что-то на ухо шепчет. Я однажды даже слышала.
Джека мороз прохватил по коже. Горевшие глаза обезьянки смотрели на него почти с человеческой ненавистью...
— И что он говорил?
— Не знаю... Никогда ничего подобного не слыхала... — Она пристально на него посмотрела. — Вы когда-нибудь слышали Один Язык?[18]
— Не имел удовольствия.
— А я имела. Сама на нем говорила, когда на меня Дух нисходил. Поэтому мне показалось, что это был Один Язык.
— Может быть, вы ошиблись.
— Возможно, — медленно кивнула она. — А если обезьяна его близкий друг? Тогда нам ясно, на чьей он стороне, правда? — Олив снова прищурилась. — Поэтому я за ним по возможности наблюдаю... Чтобы узнать всю правду о профессоре Сальваторе Роме.
Джек открыл дверь, провожая ее. Слева что-то мелькнуло — мужчина в шляпе, в темном костюме, заспешил по коридору, нырнул в лифт. Такое впечатление, будто несколько секунд назад стоял под дверью.
Подслушивал? Кто-то за мной следит? Или за Олив? Или просто шел к лифту?
— Если что-либо услышите об упомянутой личности, — обратился он к ней, — обязательно дайте мне знать.
— Обязательно. Со своей стороны, не забудьте, — умоляюще посмотрела она на него, — вдруг Мелани снова объявится...
— Непременно спрошу. Обещаю.
— Благослови вас Бог. Номер 812. Сообщайте все новости в любое время.
Джек закрыл дверь, вздохнул с облегчением и жалостью. Совсем ненормальная женщина. Не бывает ничего подобного.
Нет. Надо признаться, ему ничего не известно о конце света, но он познакомился с леди, которая, видимо, ожидает его под каким-то существенным медицинским влиянием.
Во время приветственного выступления профессора Ромы Джек сидел рядом с Лью, не столько интересуясь словами — путаной белибердой насчет «слияния идей», «провозглашения Истины», «разоблачения», — сколько оратором.
Рома — без обезьяны — в роскошном светло-сером костюме от Армани с застегнутой по горло рубашкой без воротничка напоминал очень богатого авторитетного проповедника. Несмотря ни на что, приходится признать его умение заворожить слушателей. Расхаживает по маленькой сцене с микрофоном без провода, драматически жестикулирует, говорит без бумажки. В каждом слове слышится вера и искренность. Подлинный миссионер.
В биографической справке на обороте программки сказано: родился в Южной Калифорнии, ныне профессор антропологии университета Северного Кентукки.
Интересно, как университетский профессор может себе позволить костюм от Армани? За счет таланта публичного лектора? Аудитория, по прикидкам, составляет человек триста. Все внимательно слушают, в каждой паузе разражаются аплодисментами. Состав присутствующих оказался сюрпризом. Члены СИСУПа старше, чем ожидалось. Средний возраст за сорок. Кругом седые головы обоих полов поровну, лица исключительно белые — за все время замечено лишь одно черное.
Джек ожидал более живописных типов, и правда, на глаза попались несколько длинноволосых эфирных провозвестников Новых времен, неизбежный бородатый толстяк в футболке с надписью во всю ширь «Похищенные, займитесь в космосе делом», но в основном виднелись старички в белых туфлях, галстуках-шнурках с заклепками в виде летающих тарелок, тепло укутанные матроны в синтетических спортивных костюмах, дерганые инженеры в подтяжках с застегнутыми карманами, судя по значкам приехавшие из Колорадо, Миссури, Индианы и тому подобное.
Особенно поражала обыкновенность членов СИСУПа. Видно, средние американцы глубоко погрузились в разоблачение заговорщической деятельности.
Не поймешь, плакать или смеяться.
Поаплодировав стоя выступлению Ромы, все устремились в просторный смежный зал, где подавались коктейли, с улыбками приветствуя, обнимая друг друга, лично, семейно и коллективно.
— Я смотрю, тут все близко знакомы, — заметил Джек.
