— Почему?
— Потому что то, что ты должен сделать, это изменить себя. В принципе, это может получиться и без убийств, но вряд ли. Так что старайся забыть себя прежнего и стать новым. Так шансов больше… А изменить себя, значит изменить своим привычкам. А привычка — это порок! Изменив своим порокам, ты изменишь себя.
— Заделаться добреньким?
— Дурак! Ты собираешься стать убийцей, а не кисейной барышней или королевой Марго! Надо не истребить пороки, а поменять.
— Так что теперь и баб не ебать что ли?
— Не знаю, выбирай сам. Я все что мог, сказал. Бывай, Барс. Если он даст, может еще свидимся…
— А если у меня не получится, я смогу к тебе приехать?
— Нет. Если приедешь не убийцей, станешь жертвой. Я лично отправлю тебя за грань…
* * *
Скорпион зашел в свою спальню и проводил взглядом слегка шатающуюся фигуру светловолосого парня, что шел к Елкину. Убийца улыбался, выпуская дым левым краешком губ, потом открыл окно, но вовсе не для того, чтобы проветрить комнату. Даже сквозь раму, даже сквозь едкий сигаретный дым, в помещении завоняло. Как только Барс скрылся за поворотом, с улицы послышалось карканье. Пес Скорпиона тут же жалобно заскулил и полез в будку. Жалкий трусишка. Спустя секунду на подоконник сел огромный черный ворон. Он как всегда не смотрел на Скорпиона и флегматично позволил снять записку с лапы. Как только убийца закончил, ворон еще раз каркнул и улетел в сумерки.
Скорпион бережно развернул свернутое в трубочку послание. Карие глаза забегали по двум строчкам — имя и адрес.
— Хорошо, — сказал убийца. — Это как раз по пути…
* * *
Дом Гаврилы находится почти в самом центре Ставрополя. Чтобы его построить пришлось купить у частников сразу четыре участка, снести все постройки на них и уже потом, закатать землю в бетон и возвести трехэтажный особняк. Все это влетело в нехилую копеечку, но игра стоила свеч. Теперь и до офиса недалеко, и вообще, не любил Гаврила деревню и не понимал, как можно жить на окраине, пускай и в доме не меньшем чем этот? Добираться до работы сквозь пробки, ведь даже мигалка и правительственные номера не всегда помогают. И ко всей логике и удобству добавлялось то, что он просто не любил маленькие города и уж тем более деревеньки. Сам прожил в захолустье чуть не половину жизни, и ни за что не желал снова там очутиться. Детство и лагеря вспоминал чуть ли не с ужасом, иногда просыпаясь по ночам в холодном поту.
Сегодня он открыл окно, впуская в зал шум проносящихся машин, включил спокойную музыку и почитывал "Графа Монте-Кристо". Это его любимая книга у Дюма; еще с детства Гаврила представлял себя им, думал, как бы сам поступил с ублюдками, что так его подставили. Возможно, эта книга наставила его на тот путь, по которому он движется до сих пор. Вряд ли, конечно, но чего только не бывает.
Дверь распахнулась, но кресло стояло к нему спинкой, поэтому Гаврила не увидел вошедшего. И даже не удосужился поглядеть, кто пришел. В своем доме король преступного мира Ставропольского края не боялся никого, кроме редких кошмаров, навещавших по ночам. Дом охраняла чуть не рота телохранителей, все — настоящие профессионалы. А еще самая лучшая сигнализация, лучшие камеры слежения, считыватели отпечатка пальца на входе, бронированные стекла и стены, и тем не менее…
— Привет, Гаврила, — сказал такой знакомый голос, тут же приведя преступника в стоячее положение. И ему сразу захотелось выброситься в окно. Посреди комнаты с пистолетом в руке стоял Скорпион.
— Здравствуй, Скорпион, — сказал Гаврила, едва не срываясь на писк.
— А чего ты так подорвался? — сказал Скорпион, направляясь к открытому окну. — Ты садись, чувствуй себя как дома.
— Сп-спасибо, — сказал преступник, присаживаясь на краешек кресла и лихорадочно думая, что делать.
— Не за что, — сказал Скорпион, прикрывая окно. Пластиковые створы сразу отрезали звуки внешнего мира от мира внутреннего. — Смотрю, ты выпиваешь. А мне можно?
Дуло пистолета указало на фужер с коньяком, стоящий на журнальном столике рядом с креслом. Тут же находилась и бутылка.
— Конечно, Скорпион. — Преступник наблюдал, как Скорпион медленно подходит к журнальному столику. Со времен их последней встречи, убийца ни капли не изменился: все такой же крепкий, широкоплечий, с длинными седыми волосами и совершенно инородный в любой среде. Скорпион нигде не мог вписаться в окружающую картину, всюду он был как гвоздь, вбитый в основу реальности, и это очень пугало. За свою жизнь Гаврила имел дела с убийцами, насильниками, наркоманами, психопатами, маньяками и даже людьми, отправлявшими армии на верную смерть, но никто из них не вызывал такого страха, как этот, со стороны, обычный киллер. Но на уровне подсознания, на уровне древних инстинктов, Гаврила чувствовал самыми кончиками нервов — обычность Скорпиона напускная, и преступнику совсем не хотелось прорываться за стену тайн убийцы. У Гаврилы даже родилась мысль: "А как самому Скорпиону живется там, за им же возведенной стеной?" — но мысль эта растворилась, как таблетка шипучего аспирина в стакане.
— А можно мне у тебя кое о чем спросить? — сказал преступник пересохшим горлом.
Гаврила сидел, почти не шевелясь, наблюдая, как Скорпион наполняет его фужер почти до краев. Он немного расслабился. Пистолет убийцы с глушителем, руки одеты в перчатки, поэтому если хотел бы убить, уже убил бы. Такие как Скорпион не играют на публику, а исполняют заказ. Они не беседуют с жертвой, не развлекают зрителя, как в фильмах, а просто нажимают на курок. А, следовательно, он пришел не ради убийства.
— Да? — отозвался убийца.
— А что с моими охранниками?
— С какими? — брови Скорпиона поползли вверх. — У тебя, мне кажется, нет охраны.
Гаврила побелел, его кожа стала напоминать цветом кефир. Во дворе и в доме дежурило тридцать пять человек, не считая прислуги. И "дежурило" очень правильно поставлено в прошедшее время.
— Зачем ты пришел? — спросил преступник.
— Вот и ты позволь мне задать тебе вопрос, — проигнорировал его Скорпион. — Когда я, по доброте душевной, дал тебе свой адрес, как ты думаешь, зачем? Ради того, чтобы ты растрезвонил о нем каждому встречному поперечному? Или быть может, чтобы послать ко мне мальчишку, который так тебя напугал, что ты решил убить его моими руками?
Убийца сделал добротный глоток из фужера, оставив примерно половину жидкости, и продолжил:
— Хороший коньяк. Зачем?!!!
Гаврила вздрогнул — последнее слово Скорпион проорал так, что барабанные перепонки чуть не лопнули.
— Я… я не знал, Скорпион… извини, я…
