Фрэй кивнул, хотя и понятия не имел, о чем она толкует.
– В общем, они растерянные кое-как вылезли из жестянки, и просто пошли, куда глаза глядят, лишь бы подальше от места, где едва не расстались с жизнью – так бывает, когда ты в шоке. А Кэрри (или Кэрролл) наступила на оборванные провода и была тут же убита током. Что же касается Денни, то он в ужасе побежал домой, где и застрелился. От смерти не уйдешь….
– Ты уверена? – крикнул Уоррен и коротко глянул на нее из-за плеча.
– А разве эта история не доказательство?
Но на этот пассаж он уже не среагировал.
– У меня на родине… – сказал Фрэй. – К смерти относятся очень просто и с почтительной радостью. Жизнь для работы, смерть для отдыха. Самоубийства у нас редкость, потому что тот, кто пошел на это – проклят временем, которым пренебрег. Так что твой бывший муж очень серьезно наказал себя.
– А ты, Фрэй… считается, что ты убил себя, верно? – спросила Аманда.
– Да. – ответил тот. – И я тоже проклят временем.
– Но ведь здесь… времени, вроде, нет, как я слышала.
– Оно всегда есть, Аманда, просто здесь оно приобретает совершенно другой характер.
– О! Это так забавно слышать от тебя! – воскликнул Уоррен, обернувшись. Теперь он шел спиной.
– Может быть, ты просветишь? – холодно заметила Аманда.
– Я не сказал, что он неправ. Просто это так забавно слышать от смертного, который провел в образе камня тысячелетия.
Довольный собой Уоррен отвернулся, а Аманда приблизилась к Фрэю и почти шепотом переспросила:
– Тысячелетия? – и тот кивнул. – Что ж… видимо, поэтому мне и полегчало….
– Наказание всегда сообразно поступкам.
– Всегда? Разве? Значит, и то, что случилось со мной – заслужено? Тара была права?
– Ей не стоило этого говорить… – только и сказал Фрэй.
– Отлично… – сухо пробурчала Аманда. – В дерьмовом мире цветов не вырасти.
– Неужели? – отозвался Уоррен, не повернув головы. – А из чего, по-твоему, сделаны удобрения?
Аманда скривилась – всё слышит… куда деваться?
Поднялся сильный ветер, бросая снег в идущих увесистыми снопами. Небо потемнело как минимум на два тона, став виноградным. Крупными хлопьями повалил снег. Аманде нравилась такая погода. Она зачаровывала. Холода по-прежнему не ощущалось, но она подумала, как было бы здорово устроиться сейчас в удобном кресле у окна, завернуться в плед и пить горячий шоколад. Уоррену тоже нашлось бы местечко рядом…. Вскоре снег усилился, и Глик требовательно напомнил Адаму суть его присутствия. Тот снова закрыл ладонью рот, словно сдерживая крик или рвоту, потом вытянул руку и описал ей круг, очерчивая незримую арку. По сути, так оно и было – снег теперь наталкивался на невидимую преграду, не достигая идущих, но оставлял следочки, как если бы врезался в стекло. После всех этих манипуляций, Адам выглядел крайне утомленным.
Но вскоре началась сильнейшая метель, и тот факт, что снег не достигает их, не играл больше никакой роли. Видимости никакой. Один сплошной заслон снега. Уоррен выглядел очень недовольным и скомандовал устроить привал, потому что слепо идти не понятно куда – было глупо. Тем более что Разведчик больше не объявлялся.
Их окружали обледенелые деревья и заснеженные вершины, виднеющиеся вдали. Валил снег, небо потемнело еще на тон. Аманда сидела прямо на земле и разглядывала чарующий пейзаж, словно из стеклянной оранжереи. Рядом сидели Фрэй и Адам, а Уоррен бродил вокруг лагеря, нервно поглядывая в небо. У него впервые появилось нехорошее предчувствие, но желание перемен было слишком сильным, чтобы обращать на это внимание.
– Ты Адам, верно? – спросила Аманда, оторвав сосредоточенный взгляд от Глика.
Мужчина в бейсболке козырьком назад, сидящий по-турецки и изучающий собственные ладони, поднял на нее печальные, усталые глаза.
– Да.
– Ты ведь что-то вроде колдуна? Можешь предсказать, когда закончится эта метель?
– Нет, не могу. – мрачно ответил тот, явно не желая разговаривать.
– Почему?
– Потому что дело не в погоде, а в желании владельца этих земель.
– Но ведь на это тоже можно как-то повлиять?
Адам хохотнул и обратился к Фрэю.
– Она шутит, да?
Тот опустил голову.
– Что? – не поняла Аманда обиженно.
– Не обращай внимания. – мягко сказал демон.
Та пожала плечами, а потом снова обратилась к Адаму. Она чувствовала, что не нравится ему, и от этого любопытство разжигалось еще больше.
– Какая твоя история? Раз уж нам сидеть здесь некоторое время, расскажи что-нибудь. Поделись.
– Почему я должен это делать?
– Мне скучно… – нагло заявила Аманда, вошедшая в роль принцессы.
– Скучно? – Адам сощурился, пристально изучая ее лицо, а потом залез в карман джинсов и достал мешочек… не понятно, как только уместившейся в нем. Слишком уж объемным он выглядел.
Он вытряхнул его содержимое на землю. Шесть хлебных зачерствевших мякишей: три белых и три черных.
– Разложи в ряд, как нравится. – попросил он.
Аманда с азартом кивнула и сделала, как было велено. Она всегда любила черный, поэтому с него и начала. Полученный ряд выглядел следующим образом: черный, белый, два черных и два белых.
Адам цинично усмехнулся, после чего с удовольствием выдал:
– Задуманное дело обречено на провал. То, чего ты боишься больше всего на свете, совсем скоро случится с тобой. А тот, в кого ты влюблена, никогда не ответит взаимностью. И даже если вдруг судьба сведет вас вместе, это будет скорей наказание, так что не питай особых надежд. Ну что я развлек тебя? – с вызовом спросил Адам, собирая мякиши обратно в мешочек.
– Да пошел ты… – огрызнулась Аманда, глянув украдкой на Уоррена, который всё также напряженно изучал небо.
Она была вне себя от злости и обиды… от ужаса, что всё сказанное может оказаться правдой. Их поход обречен. Самое страшное – стать снова калекой и вернуться в свой гнилой мирок. А третье… об этом лучше и вовсе не думать. Всё. Ничего и не было. Никаких потаенных мыслей. Хватит.
Меж тем Адам убрал свой мешочек обратно в джинсы, и погруженная в мрачные мысли Аманда даже не заметила, как под ладонями мага тот уменьшился почти вдвое, став совершенно плоским.
– Ты что, особенный, что ли? – рыкнул на него Фрэй.
Но на это Адам лишь отсел от них и обхватил колени.
– Только боги могут знать твою судьбу, Аманда. – сказал ей демон, и та скорбно кивнула, хотя его слова всё же немного приободрили.
Аманда взглянула еще раз на Уоррена. Тот больше не смотрел в небо. Его взгляд пристально изучал лес. Один из тех, кто был завернут с головы до ног в плащи с капюшонами, стоял рядом с ним и что-то говорил. Словно услышав сигнал, все по цепочке волной повставали на ноги, насторожено вглядываясь в ледяную чащу. Фрэй и Адам смотрели туда же, а белоснежная ладонь первого легла на рубиновый эфес сабли.
