Тетчи медленно кивнула, пытаясь догадаться, куда клонит этот незнакомец.
- Чем же ты питаешься?
Тем, что можно найти в горах и в лесах внизу, тем, что можно стащить на фермах, окружающих город, тем, что можно раскопать в мусоре на рыночной площади, когда она иногда по ночам отваживается наведаться в город. Но ничего этого Тетчи Татуированному не стала говорить, только передернула плечами.
- Ясно, - сказал он.
Она все вслушивалась в вой диких собак. Они были уже близко.
Вечером, перед наступлением этой ночи, в ресторане гостиницы сидел человек, называвший себя Гэдрианом. Он недовольно нахмурился, увидев, что к нему направляются трое. К тому моменту, когда они, пройдя через зал, приблизились к его столику, Гэдриан овладел собой, и теперь лицо его стало непроницаемой маской. «Купцы», - решил он и угадал почти правильно. После того как они представились, выяснилось, что все трое были весьма высокопоставленными гражданами города Барндейла.
Из-под полуприкрытых век Гэдриан без особого интереса наблюдал, как, усаживаясь за его столик, они втискивают свои внушительные телеса в ресторанные кресла. Один превосходил в толщине другого, а другой - третьего. Самым могучим был мэр Барндейла, менее внушительный оказался главой городской гильдии, а самым малоупитанным выглядел городской шериф, хотя и он весил столько же, сколько Гэдриан, будучи значительно меньше ростом. Шелковые жилеты, обтягивавшие их тучные фигуры, были тщательно подобраны к рубашкам, отделанным воланами, и брюкам с заглаженными складками. Начищенные до блеска кожаные сапоги были украшены затейливыми узорами. Подбородки троицы упирались в накрахмаленные воротники, у шерифа в мочке левого уха сверкала бриллиантовая серьга.
- В горах кто-то завелся, - проговорил мэр. Он назвал себя, когда садился за стол, но Гэдриан сразу же забыл его имя. Он все не мог надивиться, какие маленькие у мэра глазки и как близко они посажены. «Похожи на поросячьи, - подумал он и тут же укорил себя: - Нечего оскорблять животных такими сравнениями».
- Что-то там завелось опасное, - продолжал мэр.
Остальные двое закивали, и шериф добавил:
- Монстр.
Гэдриан вздохнул. Вечно в горах что-то заводилось, вечно именно монстры. Никто лучше Гэдриана не умел распознавать их, только ему они попадались в горах крайне редко.
- И вы хотите, чтобы я избавил вас от этого монстра? - спросил он.
Городские власти взирали на него с надеждой, Гэдриан долго молча смотрел на них.
Ему была хорошо знакома эта порода. Им нравилось притворяться, что мир покоряется порядку, который они установили, нравилось воображать, что они могут приручить дикую природу, окружающую их города и деревни, и разложить ее по полочкам, как товары в их лавках. Однако они прекрасно понимали, что за благополучным, безупречным фасадом рыскает, громко лязгая когтями по булыжникам, неприрученная дикость. Крадется по их улицам, пробирается в их сны, и если ее вовремя не истребить, она скоро завладеет их душами.
Потому они и шли к таким, как Гэдриан, - к людям, переходящим через границу, отделяющую мир, который они обжили и отчаянно стремились сохранить, от мира природы, окружавшей их каменные дома, от мира, отбрасывающего длинные тени страха на их улицы, как только луна прячется за тучи, а фонари начинают мигать.
Они всегда его узнавали, в каком бы виде он ни появился. Сейчас эта троица исподтишка приглядывалась к его рукам и изучала видневшуюся в распахнутом вороте рубашки кожу. Искали подтверждения своих догадок, что он именно тот, кто им нужен.
- Золото, конечно, при вас? - спросил он. Мэр сунул руку во внутренний карман жилета, и оттуда, как по мановению волшебной палочки, появился мешочек. С ласкающим слух позвякива-ньем он лег на деревянный стол. Гэдриан поднял над столом руку, но, как оказалось, всего-навсего затем, чтобы взять свою кружку с пивом и поднести ее к губам. Он долго не отрывался от кружки, потом поставил ее - пустую - рядом с мешочком.
- Я подумаю над вашим любезным предложением, - сказал он, встал и отошел от стола.
Мешочек таки остался лежать, где лежал.
У выхода Гэдриан столкнулся с хозяином, ткнул большим пальцем в сторону троицы, наблюдавшей за ним, и сказал:
- Полагаю, наш добрый господин мэр заплатит за угощение. - С этими словами он вышел в ночь.
На улице он остановился и, склонив голову, прислушался. Издалека, не из-за ближнего холма, а откуда-то с востока доносился лай диких псов, глухой и злобный. Гэдриан удовлетворенно кивнул, и губы его сложились в подобие улыбки, хотя лицо никак не выражало радости. Встречные прохожие боязливо глядели на него, когда он проходил мимо, направляясь прочь из города, в горы, вздымавшиеся, как волны верескового океана, и тянувшиеся далеко на запад, куда и за три дня верхом не доберешься.
- Что… что вы хотите со мной сделать? - в конце концов не выдержала долгого молчания Тетчи.
Светлые глаза незнакомца насмешливо блестели, но голос прозвучал заботливо:
- Хочу спасти твою заблудшую душу.
- Но я… я… - в смятении забормотала Тетчи.
- Хочешь спасти свою душу?
- Ясно, хочу, - ответила Тетчи.
- Слышишь этих? - спросил Татуированный, лишь усиливая ее смятение. - Собак, - пояснил он.
Тетчи неуверенно кивнула.
- Скажи только слово, и я прикажу им сорвать все ставни и двери в городе, там внизу. Их когти и клыки осуществят мщение, которого просит твоя душа.
Тетчи тревожно отступила от него.
- Но я не хочу никому делать больно, - сказала она.
- После всего, что они с тобой сделали?
- Мама говорила - они сами не ведают, что творят.
Глаза Татуированного потемнели:
- И ты, значит, хочешь… простить их?
От такого множества вопросов у Тетчи заболела голова.
- Не знаю, - ответила она, и в ее голосе прозвенели панические нотки.
Гнев Татуированного тут же улетучился, будто и не горели только что огнем его глаза.
- Но чего же ты тогда хочешь?
Тетчи со страхом смотрела на него. Почему-то ей показалось, что он уже знает ответ и давно ждет его.
Ее колебания затянулись. В тишине она различала приближающиеся голоса хищных собак, их пронзительный визг, словно жалобы детей, плачущих от боли. Взгляд Татуированного впивался в нее, требуя ответа. Она подняла дрожащую руку и показала на высокий камень.
- Ага! - сказал Татуированный.
Он улыбнулся, но Тетчи от этой улыбки легче не стало.
- За это придется заплатить, - сказал Татуированный.
