такие смелые, когда думаете, что у вас
иммунитет. Вы - стервозные, титулованные клиенты, даже не подумаете разговаривать так с кем-тo за пределами рабочего места. Вы слишком трусливы для такого. Вместо этого, вы вымещаете свою злость на обслуживающем персонале. Ты думаешь, твой паршивый доллар дает тебе право срать на них.
Когда она попробовала поднять руки, в надежде умолять его, две девушки схватили ее за запястья и заломали руки за спину, как парочка школьных задир. В ее спине промелькнули спазмы яркой боли.
- Больно, не так ли? – спросил Пэйн. - А знаешь, что еще больно? Что любое капризное, привилегированное, жалкое подобие человеческого существа может войти в двери магазина, либо ресторана, либо отеля, и превратить жизнь невинного сотрудника в кошмар. И почти всегда это такие вот титулованные бабы средних лет, как ты. И сотрудники должны это терпеть, потому что их боссы ценят деньги клиентов больше, чем достоинство людей, которые делают эти деньги для них. Мне приходилось это терпеть, когда я работал во "Фрешвее", – он потянулся в карман и достал резак для коробок. - Здесь, понимаешь... Здесь в "Дьявольской Пище" мы немного по другому ведем дела.
Дверь шкафа открылась. За ней стоял призрачно-белый, болезненно худой молодой человек с "ирокезом". На нем не было футболки, он был полностью покрыт устрашающими татуировками, на которых были изображены скелеты, демоны, резня и голые женщины, с которыми обходились отвратительно в сексуальном плане. На груди был выбит перевернутый крест. Как бы она не была напугана, Бекка боролась с желанием потребовать, чтобы молодой человек чем-нибудь прикрылся. По мере приближения молодого человека, она поняла, что за его спиной скрывался вовсе не шкаф, а проход в некий коридор, покрытый бетоном и украшенный факелами, по типу склепа из старых фильмов о мумиях. Он нес коробку. Картон был испачкан чем-то темно-коричневым и жидким, при этом жидкость уже высохла. Он поместил ее на стол, его улыбка засияла шире, оголив зубы, которыми казалось был полностью заполнен рот.
Бекка почти собиралась закричать, но Пэйн схватил ее за уши и боднул ее о стену. Ее нос щелкнул как зубочистка, из ноздрей полилась кровь, которая пузырилась вокруг ее тонких губ, пока она бормотала молитвы, прося о пощаде. Пэйн ответил резаком - он порезал ей обе щеки, из-за чего ее рот полностью распахнулся.
Человек, похожий на мертвеца, держал картонную коробку на месте.
- Благодарю, Гор, - Пэйн потянулся внутрь.
Человек, по имени Гор, сделал полупоклон управляющему.
- Здесь, в "Дьявольской Пище", - обратился Пэйн к Бекке. - У нас свои базовые ценности. Служение нашему обществу - не одна из них. Tакже, как выслушивание беспричинных жалоб заразных пёзд, как ты. Наши базовые ценности - делать деньги, заботиться о нашей магазинной семье, уничтожать конкурентов и ублажать нашего хозяина, – oн достал из коробки овощерезку и поставил его на стол, перед ней. - Как я говорил, есть только один способ связаться с нашим хозяином... И этот способ – сдохнуть.
Бекка попробовала закричать, но только захлебнулась кровью. Девушки прижали ее к столу, еще сильнее ее заламывая, а Гор схватил ее за шею, врезав ее в овощерезку и закрутив держатель. Штыри, для удержания куска впились ей в голову. Не смотря на дерганья, Бекка не могла сбежать. Там где ее груди встречались с животом, пузырился пот. Ей было сложно дышать.
Ева поменялась местами с Гором и схватилась за ручку резака. Она нажала на зеленую кнопку и лезвие резака начало вращаться также близко к левому глазу Бекки, как и ее палец, когда она ткнула им в нос Пэйну, когда жаловалась. Гор и Лэйла держали ее, пока Ева толкала голову Бекки вперед, лезвие спилилo то, что осталось от ее щеки, гладко и быстро. Пэйн по-прежнему улыбался Бекке своей лучшей улыбкой для клиентов, a Ева нарезала круги ткани, пока резак не начал скрипеть от того, что впился в череп.
Ева остановилась. Пэйн нагнулся под изуродованной головой Бекки и поднял идеально нарезанный кругляшек ее лица, чтобы посмотреть.
- Что думаете, мэм? – cпросил он. – Охуенно тонко на этот раз?
Слезы Бекки солили ее рану, так что она закрыла глаза.
Далее персонал "Дьявольской Пищи" напрыгнул на нее, держа в руках резаки.
КАКОЙ-ТО ГОРОДОК, ГДЕ-ТО В АМЕРИКЕ
1992
У Милы был отличный набор титек.
Фентон лопнул пузырь жвачки, наблюдая, как она расставляет свежие пироги из духовки. Он хотел бы отведать ее "пирога" - в этом он был чертовски уверен. С Милой какое-то время встречался Кайл из бакалеи, и это без конца бесило Фентона. Чувак был реальной "пилоткой" в старшей школе: у него вышибали книги, а он целовал задницы. Он не заслужил ее. Однако мысль о том, что кто-то погружает свое лицо в эти несравненные бидоны заставляла Фентона рвать глотки. Если они не доставались ему, то они не должны были доставаться никому. В магазине ходили слухи, что Мила планировала операцию по уменьшению груди в следующем месяце, даже несмотря на то, что ей было всего двадцать – такова была ноша этих аппетитных доек. Он надеялся, что она передумает.
Ходили также слухи, что она девственница. Но это была обратная сторона работы в бакалее. Слухи и сплетни распространялись как сифилис. И "Фрешвей" ничем не отличался.
Секретов здесь не было. Это была одна из причин, почему Фентон ненавидел это ебучее место. Разумеется, здесь были норм соски (помимо Милы, была Стефани, кассирша-подросток, которая была явно шлюхой, и Дарла из отдела подготовки продуктов, была симпотной до тех пор, пока не залетела), но это едва перекрывало тот факт, что приходилось иметь дело с Тодом. Управляющий магазина был настоящим Наполеоном, как в "эго", так и в росте. Его ожидания и поначалу-то были высокими, а сейчас он требовал еще больше.
- Ты вообще слушаешь?
- А? – Фентон повернулся к Тоду.
- Выплюни жвачку, - брови управляющего сошлись.
Фентон вздохнул и сплюнул "Big League Chew" в ладонь. Тод скрестил руки, стараясь выглядеть как можно более впечатляющим в своих новых ботинках на платформе. Несмотря на то, что в росте у него прибавилось, Фентон по-прежнему видел лысое пятно на макушке седой головы своего босса.
- Послушайте, мистер Браун, - начал Фентон. - Мне просто не кажется, что я смогу это сделать.
- И почему это?
Фентон закусил губу, жалея, что не
