— Итак, нападающий выходит в центр, — перекрикивал комментатор рев невидимых трибун, — осталось пятнадцать секунд, десять секунд — гол!
Коротышка воздел руки в победном жесте. — Прекрасно! «Файертс» — это боги! — воскликнул он.
Агенты переглянулись. Скалли подняла брови и склонила голову набок.
— Несомненно, это один из тех, с кем нам лететь, — шепнула она Молдеру. Тот кивнул.
А коротышка, почувствовав, что его разглядывают, вытянул из ушей маленькие «ракушки», щелкнул клавишей плеера и повернулся к агентам.
— Извините, — улыбнулся он, — моя команда только что забила гол.
— По средам нет никакого футбола, — заметила Скалли, опуская сумку на пол ангара.
— «Файертс» закончили играть в 1987 году, не правда ли? — уточнил Молдер.
— У меня все игры записаны на кассетах, я их постоянно слушаю, — серьезно пояснил коротышка, глядя в лицо Молдеру, словно ожидая подвоха или ироничной улыбки. Но не дождался. — Вы двое — из ФБР? — спросил он.
— Агент Молдер, агент Скалли, — представил себя и коллегу Молдер, пожал протянутую руку. — А вы?
— Дэнни Мэрфи, профессор геологии, университет Сан-Диего.
— Сан-Диего? — переспросил Молдер. — И что, в Сан-Диего много льда? Как вы его изучаете?
— Вокруг морозильника ковыряюсь, — на полном серьезе ответил Мэрфи.
Скалли добродушно усмехнулась. «Нет, у этих двоих есть что-то общее, — подумала она. — Даже шутят с почти одинаковым выражением лица». Но толком обдумать увиденное и услышанное она не успела.
К ангару быстро приближались двое, катя перед собой тележку с сумками. Мужчина и женщина, он — за сорок, высокий, худой, лысеющий; она — около тридцати пяти, худощавая, длинные пряди сухих ломких волос падают на плечи, лицо напряженное, нервное.
— Извините, мы опоздали, — еще издали начал мужчина.
— Доктор Да Сильва, доктор Ходж? — полувопросительно произнесла Скалли.
— Да, это мы, — ответил мужчина, протягивая руку. — Извините. Здравствуйте, как поживаете?
Все обменялись дежурными приветствиями и рукопожатиями, после чего доктор Ходж всех огорошил:
— Будьте добры, документы.
— Зачем? — удивился Молдер.
— Чтобы быть уверенным, что мы все — те, за кого мы себя выдаем, — ответил доктор Ходж.
Молдер и Скалли переглянулись. «Ну и ну, — читалось в глазах Дэйны, — вот так начало». Ходж и Да Сильва первыми достали бумажники и продемонстрировали водительские права.
Мэрфи что-то буркнул и полез в карман:
— Вот я.
Ходж склонился к бумажнику геолога, внимательно вчитываясь в его документы. «Интересно, он попросит Мэрфи предъявить палец для сличения отпечатка или нет?» — подумала Скалли.
— Да, это — вы, — произнес Ходж. Скалли предъявила служебное удостоверение. То же самое сделал Призрак — поднял удостоверение на уровень глаз Ходжа, ухмыльнулся и произнес:
— А это — я.
«Вроде разобрались, — подумала Скалли, — но что будет дальше? Хорошенькое начало для сотрудничества! Грустно, джентльмены».
— Спасибо, — поблагодарил всех Ходж, — большое спасибо.
«Абсолютно не за что», — ядовито прошипела про себя Дэйна, но ничего не сказала, лишь красноречиво посмотрела на Молдера. Тот и бровью не повел.
— Ну, — подытожил Ходж, — теперь мы знаем, кто мы такие. Никто не хочет угадать — зачем мы туда летим?
Скалли обвела ученых взглядом исподлобья и ничего не сказала. Молдер с непринужденным интересом рассматривал невольных партнеров. Все молчали. Немного помявшись, заговорил Мэрфи:
— Два федеральных агента, геолог, врач, токсиколог. Вам ничего это не напоминает?
— Я полагаю, все посмотрели пленку? — спросила Скалли.
Ученые красноречиво переглянулись.
— Что-то не так? — спросил Молдер, внимательно вглядываясь в лица спутников.
— Ребята, вы же федералы, — несколько насмешливо произнесла Да Сильва, — вы должны знать больше нас.
Молдер хотел что-то ответить, но в ангар въехал маленький джип. Все повернулись в сторону водителя, выпрыгнувшего из машины и направившегося к ним.
Аэропорт Дулиттл
Ном, Аляска
14ноября 1993
Милли вчера была свежа и покладиста, но я как-то быстро убрался и в полной мере оценить этого не смог, толкового оттяга не получилось. И вообще, в последние дни все шло наперекосяк. Позавчера чуть не гробанулся Пайке — садился при ограниченной видимости почти поперек полосы и едва не влепился в заправщик. А вчера у меня в воздухе лопнул маслопровод. Слава богу, что такая птичка, как «Сессна», умеет планировать. Вот я и планировал куда-то к чертовой матери. К счастью, буран уже утих, и удалось найти площадочку поровнее. Починился на скорую руку — и до дома, хрен с ним, с грузом, героем я быть не хочу. С того-то и назюзился по вечеру.
Милли, 5 конечно, в расстроенных чувствах, но что делать — это вам не Калифорния, а Арктика, и здесь хреновы природные условия творят с техникой, что хотят. Да и с людьми, ею управляющими, тоже.
Утречком я встал с тяжелой головой, но холодный душ меня более или менее реанимировал. Дополз я на своем джипчике до аэропорта, вижу — раздрай на летном поле, народ бегает, хипеж стоит до небес. А на полосе — обломки «Провайдера», крылья в кучу, фюзеляж пополам. И дымок курится. Мать-перемать, дождались варягов. Торможу рядом со стоящим столбом посередь летного поля бедолагой Пайксом.
— Кто? — спрашиваю.
Пайке вздрогнул, глянул на меня ошалелыми глазами, сунул в зубы сигару, закурил и только потом произнес хоть что-то членораздельное.
— А, это ты, Медведь. Нам-то с тобой повезло. А вот Хендриксену с Йорком — не очень.
Медведь — это я. Все меня так зовут. Даже начальство, кажется, не помнит моего настоящего имени. Да что начальство — сам-то я помню?
— Что отчебучилось — то?
— При посадке стойка шасси подломилась, понесло юзом на брюхе, развернуло и крылом — об заправщика. А в баках горючки еще полно было. Ну и рвануло все к гребешкам.
— Мать-перемать! — сказал я. — Сколько же можно! Если эти придурки из аэродромных служб будут и дальше чесать задницу, а не работать, то мы здесь все перегробимся к распроэдакой теще.
— Слушай, Медведь, а может, сегодня отрихтуем пару-тройку этих козлов? — оживился Пайке, глаза его чуть заблестели.
— Это можно, — ответил я, — а толку-то? Ладно, отрихтуем, какой базар.
— Кстати, Медведь, тебя Чиф Питере искал.
— С каких это? У меня сегодня плановый полет в Тэйлер.
— Все ломается, Медведь.
— Это точно, — кивнул я в сторону обломков «Провайдера» и полез в машину.
Вырулив к вышке, я тормознул и выпрыгнул из джипа. Сегодня распогодилось, но все равно для начала ноября было холодновато. Если лететь сегодня куда-нибудь к чертовой матери, то пускай бог или черт — или кто там благоволит полярным пилотам? — пошлет хорошую погоду, без бурана, тумана и прочего дерьма.
