Питер снял круглые, без оправы, очки, сунул их в нагрудный карман и опустил стекло. Рядом часто-часто дышала Мэри, словно она напрыгалась через веревочку или натрахалась.
Коп не спеша присел, и в поле зрения Джексонов возникло его огромное бесстрастное лицо. Тень от шляпы падала копу на лоб. Питер отметил, что кожа у него розовая, словно обгоревшая, значит, коп, как и Мэри, не в ладах с солнцем. Выражения ярко-серых глаз Питер понять не смог. Не было в них никаких эмоций. Зато он унюхал запах. Вроде бы лосьон после бритья «Олд спайс».
Коп быстро глянул на водителя, затем его взгляд прошелся по кабине «акуры»: сначала Мэри (замужем, белая, милая мордашка, хорошая фигура, молодая, особых примет нет), потом заднее сиденье, заваленное камерами, сумками, разным хламом. Хлама пока набралось не слишком много: из Орегона они выехали два дня назад, из которых полтора провели у Гэри и Мэриэл Седерсон, слушая старые пластинки и предаваясь воспоминаниям.
Глаза копа остановились на выдвинутой пепельнице. Питер сообразил, что его интересуют окурки «косяков», коп пытается уловить запах «травки» или гашиша, и облегченно вздохнул. Не пыхал он уже лет пятнадцать, «кокса» вовсе не нюхал и практически бросил пить после той приснопамятной рождественской вечеринки. С наркотиками он сталкивался лишь на рок-концертах, когда до его ноздрей долетал дым чьей-нибудь самокрутки. Мэри же вообще ничего подобного не пробовала и иногда называла себя наркодевственницей. В пепельнице коп мог увидеть только две скатанные в шарики обертки от жвачки, а на заднем сиденье не валялись ни банки из-под пива, ни бутылки из-под вина.
— Патрульный, я, видимо, превысил скорость…
— Увлеклись малек? — добродушно спросил коп. — Бывает, бывает. Сэр, я бы хотел взглянуть на ваше водительское удостоверение и на регистрационный талон.
— Конечно. — Питер достал бумажник из заднего кармана брюк. — Автомобиль не мой. Моей сестры. Мы перегоняем его в Нью-Йорк. Из Орегона. Сестра училась в Риде. Рид-колледж, это в Портленде.
Питер понимал, что не говорит, а тараторит, но ничего не мог с собой поделать. Такое повторялось при каждой встрече с копом: у него буквально начинался словесный понос, словно в багажнике лежал труп или похищенный ребенок. Питер вспомнил, что точно так же говорил, говорил и говорил, когда коп остановил его на Лонг-Айленде после рождественской вечеринки, ля-ля-ля-ля, а коп в это время молчал, занимаясь своим делом: сначала внимательно просмотрел его документы, потом вытащил синий пластиковый мешочек — комплект для определения наличия алкоголя в крови.
— Мэри, тебя не затруднит достать из бардачка регистрационный талон? Он в конверте вместе со страховкой Ди.
Мэри не шевельнулась. Уголком глаза Питер видел, что она застыла словно статуя. Сам же он раскрыл бумажник и начал рыться в нем в поисках водительского удостоверения. Оно должно лежать в одном из отделений с пластиковыми окошками. Так нет же, не лежит!
— Мэри? — повторил он нетерпеливо, с нотками испуга в голосе. А если он потерял это гребаное водительское удостоверение? Выронил в квартире Гэри, когда перекладывал содержимое карманов (во время путешествия карманы всегда набиты черт знает чем) из одних джинсов в другие? Хотя не мог, конечно, выронить, такого с ним еще не случалось, но… — Ну же, Мэри! Достань этот треклятый регистрационный талон! Пожалуйста.
— Сейчас, сейчас.
Она наклонилась вперед, словно старый, заржавевший механизм, внезапно пробужденный к жизни электрическим импульсом, и открыла бардачок. Начала в нем шуровать, выгребла всякую ерунду: полпачки печенья, кассету Бонни Рэйт, зажеванную магнитолой Дейдры, карту Калифорнии. Питер видел капельки пота, выступившие на левом виске Мэри. Взмокли и корни ее черных волос, хотя кондиционер исправно гнал в салон холодный воздух.
— Я не… — И тут же паника в ее голосе сменилась облегчением. — Вот он.
В этот момент Питер заглянул в отделение для визитных карточек и обнаружил водительское удостоверение. Он не помнил, что клал его туда (с какой стати его туда класть?), но оказалось оно именно там. С фотографии на него смотрел не старший преподаватель английского языка Нью-Йоркского университета, а какой-то безработный (а то и объявленный в розыск убийца). Однако в том, что сфотографирован именно он, Питер, сомнений быть не могло. Настроение у него заметно улучшилось. Документы нашлись, есть все-таки Бог на небесах, и в мире царит полный порядок.
Кроме того, подумал Питер, протягивая копу водительское удостоверение, это не Албания, знаете ли. Может, это и не наша зона восприятия, но уж точно не Албания.
— Питер?
Он повернулся, взял конверт, который Мэри держала в руке, подмигнул ей. Она попыталась улыбнуться в ответ, но без особого успеха. И тут порыв ветра окатил их автомобиль песком. Песчинки маленькими иголками впились в лицо Питера, он зажмурился. Как же ему захотелось в этот момент оказаться в паре тысяч миль от Невады, хоть к северу, хоть к югу.
Питер протянул регистрационный талон на автомобиль Дейдры копу, но тот все еще изучал водительское удостоверение.
— Вижу, вы донор внутренних органов? — произнес коп, не отрывая глаз от удостоверения. — Вы действительно думаете, что это разумное решение?
Питер оторопел.
— Ну, я…
— Это регистрационный талон на автомобиль, сэр? — Коп быстро сменил тему. Теперь он смотрел на лист канареечно-желтой бумаги.
— Да.
— Пожалуйста, передайте его мне.
Питер протянул талон через окно. Теперь коп держал в одной руке водительское удостоверение Питера, а в другой — регистрационный талон на автомобиль Дейдры. Он долго смотрел то на один документ, то на другой. Почувствовав, как что-то прикоснулось к его бедру, Питер вздрогнул, но тут же понял, что это рука Мэри. Он положил на нее свою руку и сжал.
— Ваша сестра? — нарушил затянувшуюся паузу коп и поднял на них ярко-серые глаза.
— Да…
— Ее фамилия Финни. Ваша — Джексон.
— Дейдра год была замужем, между средней школой и колледжем, — ответила Мэри. Спокойно, уверенно, без признаков паники. Питер поверил бы в это спокойствие, если б не пальцы, вжимающиеся в его бедро. — Она оставила фамилию мужа. Только и всего.
— Год, говорите? Между средней школой и колледжем? Вышла замуж. Тэк.
Он вновь уставился на документы. Питер видел, как ходит из стороны в сторону верхушка шляпы, которая так хорошо смотрелась на симпатяге медвежонке. Нахлынувшее было облегчение испарилось без следа.
— Между средней школой и колледжем, — повторил коп, не поднимая головы, а в мозгу Питера вдруг раздались другие, не произнесенные вслух слова: Вижу, вы донор внутренних органов. Вы действительно думаете, что это разумно?
