Натали попыталась отскочить в сторону и одновременно выстрелить вверх, но Джастин уже летел вниз с громким шипением, так что пуля врезалась в дерево. Его стальные когти разодрали правую руку Натали и выбили у нее «кольт».
Она попятилась, подняв левую руку со взрывчаткой, как щит. Когда Натали была маленькой, каждый Хэллоуин она отправлялась на дешевую распродажу и покупала себе «ведьмины когти», приклеивала их на пальцы и щеголяла с трехдюймовыми наманикюренными ногтями. Однако накладные ногти Джастина были стальными и столь же острыми, как скальпель. Непроизвольно в мозгу Натали возникла картинка: Калли или какой-нибудь другой суррогат Мелани Фуллер изготавливает стальные тигли, заливает их расплавленным оловом и смотрит, как ребенок опускает в них пальцы, ждет, пока олово застынет и затвердеет.
Джастин снова бросился на Натали. Девушка прислонилась спиной к стене и инстинктивно подняла руку. Когти Джастина глубоко вонзились в пояс, прорвали брезент, пластиковую обертку и само вещество взрывчатки. Когда по меньшей мере два из них прорезали ее руку, Натали стиснула зубы, чтобы не закричать от боли.
С победным шипением Джастин сорвал пояс со взрывчаткой с Натали и швырнул его через перила. В коридоре послышался глухой удар, когда там приземлились двенадцать фунтов инертной взрывчатки. Натали опустила глаза и увидела свой «кольт», лежащий между двумя столбиками перил. Не успела она сделать и полшага к оружию, как к нему подлетел Джастин и, поддав его своей синей кроссовкой, отправил вниз.
Натали попыталась обойти Джастина справа, но мальчишка прыгнул, перекрывая ей дорогу. И тут она заметила массивное тело Калли, с трудом ползущее по лестнице. Он уже преодолел треть пути, оставляя за собою кровавый след.
Натали бросилась бегом в коридор и резко остановилась, понимая, что именно этого и хотела от нее старуха. Одному Богу известно, что ожидало ее в этих темных комнатах.
Джастин поспешно двинулся к ней, делая резкие движения своими ужасными когтями. Натали быстро повернулась и, схватив правой окровавленной рукой плетеное кресло, подняла его вверх. Одна из ножек кресла попала Джастину в рот, но он продолжал приближаться, размахивая руками, как одержимый. Лезвия его когтей ободрали ножки кресла и вырвали плетеное сиденье. Изогнувшись, мальчик бросился на Натали, норовя попасть в бедренную артерию. Не выпуская кресла из рук, она попыталась сбить его с ног и пригвоздить к полу, но он делал ложный выпад вправо, влево, наносил удар, отскакивал и снова бросался. Подошвы его кроссовок мягко поскрипывали на полированном полу.
Натали удавалось отражать атаки Джастина, но ее израненные руки уже начинали дрожать от усталости. Колотая рана на левой руке болела так, словно доходила до самой кости. С каждой атакой она отступала все дальше, пока не оказалась прижатой спиной к дверям спальни Мелани Фуллер. Несмотря на то что у нее не было времени на размышления, Натали живо представила себе, как дверь распахивается и она падает прямо в поджидающие ее старческие руки, навстречу клацающим челюстям...
Но дверь не открывалась.
Джастин, не обращая внимания на ножки кресла, впивавшиеся ему в грудь и горло, пытался дотянуться до Натали. Ему это никак не удавалось, и он, вцепившись своими когтями в деревянную основу сиденья, попробовал отнять у Натали ее единственное средство защиты или разломать его пополам. Летели щепки, но кресло продолжало держаться.
И тут откуда-то из глубины сознания до Натали донесся сухой, педантичный голос Сола: «Она использует тело ребенка, Натали, и его возможности. Преимущество Мелани — в ее страхе и ярости. Твое преимущество — в росте, весе, концентрации и способности сохранять равновесие. Воспользуйся этим».
Джастин зашипел, как закипающий переполненный чайник, и, пригнувшись, снова прыгнул на Натали. Над краем площадки уже показалась лысая голова Калли.
Натали встретила наскок Джастина, обеими руками выставив кресло перед собой и нажав на него всем своим весом, так, что мальчишка оказался между расщепленными ножками кресла. Он отлетел назад к полированным перилам. Старое дерево затрещало, но не сломалось.
Юркий как ласка и быстрый как кот Джастин вскочил на перила шириной в пять дюймов, мгновенно восстановил равновесие и приготовился прыгнуть на Натали сверху. Не медля ни секунды, девушка шагнула вперед, перехватила кресло, как бейсбольную биту, и, размахнувшись, нанесла такой удар, что Джастин полетел с перил как мячик.
Единый вопль вырвался из глоток Джастина, Калли и еще бесчисленного количества суррогатов за закрытой дверью Мелани Фуллер, но с ребенком, увы, еще не было покончено. Он успел уцепиться своими крючковатыми пальцами за массивную люстру, свисавшую чуть ниже уровня площадки, и принялся карабкаться вверх, балансируя на высоте пятнадцати футов над полом.
Не веря своим глазам, Натали уронила кресло, Калли добрался уже до последней ступеньки и продолжал подтягиваться. С чудовищной усмешкой на лице Джастин начал раскачивать люстру взад и вперед. С каждым разом его вытянутая рука оказывалась все ближе и ближе к перилам.
В свое время — по меньшей мере век назад — эта люстра могла бы выдержать вес, даже в десять раз превосходящий вес Джастина. Железная цепь и болты металлического якоря по-прежнему были крепкими. Но девятидюймовая деревянная балка, к которой крепилась арматура, уже более ста лет терпела влажность Южной Каролины, осаждавших ее насекомых и полное пренебрежение со стороны хозяйки. И вот балка не выдержала, и Джастин полетел вниз, увлекая за собой люстру, кусок штукатурки длиной футов в пять, электрические провода, болты и сгнившее дерево. Шум внизу был поистине впечатляющим. Осколки разбитого хрусталя брызнули во все стороны. Натали подумала про взрывчатку и «кольт», которые она там оставила, но они уже прочно были похоронены внизу под обвалом.
«А где же полиция? Соседи?» И тут она вспомнила, что в предыдущие вечера большинство домов на этой улице стояли с темными окнами, вероятно, их хозяева отсутствовали или были весьма преклонного возраста. Ее вторжение казалось ей достаточно громким и вызывающим, но вполне возможно, что никто не обратил внимания на машину и не сообразил, откуда доносится такой шум. К тому же ее наверняка не было видно с улицы из-за высоких кирпичных стен, которыми Мелани отгородилась от всех, а густая тропическая растительность в этом квартале могла заглушать и искажать звуки выстрелов. Или соседи просто решили ни во что не вмешиваться. Натали посмотрела на свои залитые кровью часы. Прошло менее трех минут с тех пор, как она вошла в дом.
Калли вылез на площадку и устремил на девушку свой идиотский взгляд. Беззвучно всхлипывая, Натали подняла кресло и трижды ударила им великана по голове. Одна из ножек, переломившись, отлетела к стене, а Калли, пересчитывая ступени, съехал вниз.
