— Вот как? — Хериорх взглянул на него с неподдельным интересом. — И кто же это посвятил тебя в эти тонкости?
— Это уже неважно, — Андрей опустил глаза. — Его уже нет. — Ты сожалеешь об этом? — Да. Он обещал научить меня магии.
Хериорх улыбнулся, потом откинулся на спинку кресла и задумался. Его рука продолжала поглаживать кота.
— Хорошо, — сказал он после минутного молчания. — Будем считать, что наш разговор не окончен. Я подумаю, что с тобой делать. А сейчас позови Нимрода…
Андрей молча кивнул, встал с кресла. У самой двери он остановился и обернулся. — Куда мне теперь? — Тебе все скажут…
Андрей вышел, спустился вниз. Демон спокойно сидел в зале, закинув ногу на ногу, и читал газету. Увидев Андрея, с любопытством взглянул на него. — Ты еще жив?
— Пока да. Он зовет тебя, — Андрей кивком указал в сторону лестницы, демон сейчас же встал.
— Не он, а Владыка. Когда говоришь с ним или о нем, даже когда думаешь о нем — называй его Владыкой. Ясно? — Да, - сказал Андрей. — Я понял.
— Вот и хорошо. Впрочем, я еще не уверен, что все это тебе понадобится, — он ухмыльнулся и быстро поднялся по лестнице. Андрей сел в кресло и стал ждать.
Его не было несколько минут. Наконец скрипнула наверху дверь, демон спустился. Андрей встал с кресла, взглянул на подошедшего Нимрода. — Итак?
— Увы, тебе не повезло. Велено тебя прикончить. Иди за мной. — Демон повернулся и пошел к выходу.
«Вот и все, — подумал Андрей, покорно следуя за ним. — Вот и все…»
Демон вышел во двор, обошел цветник и свернул к гаражу. Его ворота были подняты.
«Ну да, все правильно. Зачем мазать кровью пол в доме. В гараже гораздо удобнее…»
Ноги Андрея слегка подрагивали — тем не менее, в душе медленно росла холодная злость. Он не будет просить о пощаде, не будет вымаливать жизнь. Это недостойно Человека…
В гараже было прохладно. Демон щелкнул выключателем, зажегся свет. Андрей взглянул на «десятку» Виктора, затем увидел свою «восьмерку». Интересно, кто на ней теперь будет ездить? Какой-нибудь юный демон? Нимрод остановился, повернулся к Андрею.
— Ничего напоследок сказать не хочешь? — Его глаза светились от удовольствия., - Нет, — сказал Андрей. — Ни к чему это.
— Это тоже верно. — Демон усмехнулся, несколько секунд смотрел Андрею в глаза, после чего откровенно рассмеялся. — Вот ради таких минут и стоит жить… — Он добродушно хлопнул Андрея по плечу. — Ладно, не дрейфь. Садись в свою таратайку и езжай домой. — Домой? — глупо переспросил Андрей.
— Домой, куда же еще. С завтрашнего дня выходи на работу — живи как обычно. Не привлекать внимания — это первое правило мага. Улавливаешь? — Да, - тихо ответил Андрей. — Понимаю…
— Вот и хорошо. Скажу откровенно, — Нимрод заговорщицки понизил голос, — Владыке ты понравился. А это бывает очень редко. Постарайся не раздражать его и дальше — глядишь, и доживешь до пенсии.
Андрей на негнущихся ногах подошел к машине, все так же машинально хлопнул по карману, нащупал ключи. Затем обернулся к демону. — А Мария? Она жива?
— А что ей сделается, — пожал плечами демон. — Я никого не убиваю зря, это тебе тоже стоит запомнить. Я ей позвоню вечером, она будет в курсе. Так что не дрейфь, все будет нормально. Если не будешь делать глупостей, — он назидательно поднял палец. — Усек? — Да, - сказал Андрей. — Я все понял.
— Тогда езжай, — Нимрод повернулся и вышел из гаража.
Андрей завел машину, медленно выехал во двор. Нимрод смотрел на него с легкой улыбкой. Ворота так и оставались открытыми — взглянув на демона, Андрей выехал на улицу.
— И помни! — крикнул Нимрод ему вдогонку — Если не будешь делать глупостей!
Он почти не помнил, как доехал до дома. Все окружающее казалось какой-то немыслимой декорацией, чем-то нереальным, потусторонним. Возможно, мир казался ему таким потому, что в мыслях своих он уже давно с ним простился.
Андрей подъезжал к своему дому уже в сумерках. Отрешенно глядя на огни светофоров, фары встречных и попутных машин, он просто ехал, и если и думал о чем-то, то только о том, чтобы поскорее добраться домой. Ему казалось, что он выспался днем, — и, тем не менее, он чувствовал страшную усталость. Почему-то вспомнился Семен, Андрей на секунду заколебался — не свернуть ли к нему, но все-таки не стал этого делать. Не сейчас. Не время.
Оставив машину на охраняемой стоянке, он пошел домой, и ходьба эта, прохладный вечерний воздух подействовали на него отрезвляюще. Поднимаясь по лестнице, Андрей неожиданно для самого себя улыбнулся. Завтра он снова спустится по этой лестнице и поедет к себе в редакцию. Будет нормальный рабочий день, такой же, как и тысячи предыдущих. Умом Андрей понимал, что посетившее его умиротворение — всего лишь иллюзия, — того, что было раньше, уже не будет. Тем не менее, ощущение маленькой стабильности в окружавшем его море хаоса не проходило. Сегодня у него будет самый обычный вечер, простой и спокойный. С телевизором, с горячим чаем. С газетами — он вдруг вспомнил о том, что как раз газеты забыл вытащить из ящика. Ничего — значит, будет вечер без газет. Спускаться снова вниз ему не хотелось.
Дома было тихо и спокойно. Андрей включил свет в прихожей, запер дверь. Услышав тихий щелчок замка, снова улыбнулся — этот простой незамысловатый звук внушал необъяснимую уверенность. Словно с поворотом ключа он отгородился и от навалившихся на него проблем. Пусть даже всего на один вечер…
Есть не хотелось, поэтому он просто поставил чай. Пока тот закипал, сполоснулся под душем. Надел чистое белье, причесался перед зеркалом. Глядя на свое отражение, подумал о том, что последние дни его здорово укатали. Появились круги под глазами, черты лица слегка обострились. Но ничего — возможно, все еще наладится. По крайней мере, ему очень хотелось в это верить.
Чай оказался достаточно безвкусным, Андрей подумал о том, что зря распечатал новую пачку — старый был лучше. Впрочем, размышлял он об этом без особого раздражения. Чай волновал его сейчас меньше всего на свете.
Глядя в телевизор и прихлебывая из стакана, он думал о том, что ему делать дальше. Итак, его не только не убили, но даже отпустили. Произошло то, на что он меньше всего рассчитывал. Во что вообще не верил. И все-таки это так, он сидит у себя дома и может не опасаться демонов и магов. В конце концов, это действительно не его дело. Не его война. Кто он такой, чтобы взваливать на себя бремя спасителя мира?
Андрей подумал о том, что завтра с утра снова начнет копать под Фольмера, продолжит искать убийц Храмова, и усмехнулся. Все эти Фольмеры, Марычевы и прочая нечисть с их бесконечной мышиной возней казались ему в свете последних событий чем-то ужасно мелочным и несерьезным. И то, что в него снова, может быть, будут стрелять, что снова будут караулить его у подъезда ладные крепкие ребята, вызвало у него настоящий хохот. Господи, до чего же хорош этот мир, — думал Андрей, вытирая слезы и не переставая смеяться. Они будут его караулить, он снова будет прятаться у Семена и удерживать его от попыток выйти и уложить этих ребят мордой на асфальт. А потом выйдет статья, и будет еще хуже. А может, лучше — кто его знает, что там будет. Но хуже, чем было в эти дни, не будет точно. И одного этого ему уже было достаточно.
Господи, да ведь для него, похоже, все действительно кончилось. Все кончилось. Для него…
Для него — Андрей отставил стакан с недопитым чаем и снова уставился в телевизор. Шел какой-то фильм. Что-то знакомое. Впрочем, все они на одно лицо…
Для него. Упрямая мысль все возвращалась и возвращалась, она находила обходные пути, она лезла и протискивалась наружу, несмотря на все его попытки преградить ей путь. Глупая мысль, дрянная. Зачем она ему? Ведь как все было хорошо…
Ему захотелось спать. Когда спишь, не думаешь. Тогда все проще и легче.
Андрей выключил телевизор, вечер был безнадежно испорчен. И все из-за одной глупой мысли.
Погасив свет, он забрался в постель. Утром, все это будет только утром. А сейчас — спать. Ни о чем не думая. И пусть провалится все в тартарары, пусть летит ко всем чертям этот лживый паскудный мир.
Он лежал и смотрел в потолок, на душе было муторно. И хуже всего было то, что он ничего не мог сделать. Нет, не с демоном, и даже не с Хериорхом. Он не мог ничего сделать с собой. И знал, что не сможет всего забыть, не сможет вернуться в привычный мир и жить так, как будто ничего не случилось. Потому что где-то там, в темноте, были не только Нимрод и Владыка Хериорх. Там были и другие.
Андрей подъехал к редакции без четверти восемь. Ему было немного грустно — тем не менее, в целом он чувствовал себя совсем не плохо. Просто нужно было время, нужна была ночь, чтобы разобраться в себе, в своих чувствах. Даже не разобраться — просто осознать то решение, которое давно уже жило в его душе. Осознание пришло, следом пришло и успокоение. Теперь он знал, что ему делать и как. Ну, а тихая спокойная жизнь… Может, когда-нибудь и у него такая будет. Не сейчас, позже. Потому что не может быть спокойной жизни, когда болит душа. Когда дура-совесть напоминает о том, что ты не один, что есть еще Рита, есть Сергей и Игорь. Есть, наконец, Настя и тысячи тысяч других людей. И пока есть Нимрод, пока живет на этом свете Хериорх, ему не будет успокоения. Не в этой жизни. Бессменный Трофимыч встретил его крепким рукопожатием, его суровые пиратские глаза были слегка заспанными.
