Нест спустилась в вестибюль позавтракать. На минуту она задержалась у больших стеклянных дверей, разглядывая оживленную улицу. Несмотря на яркий солнечный день, люди кутались в пальто и шарфы — значит, снаружи холодно. Она направилась в столовую и в одиночестве перекусила за столиком в конце зала. Пила кофе и ела яичницу с тостами, размышляя о планах на день.
Хотелось поговорить с Ариэль, но бродяжки нигде не было видно.
Она вспомнила, что Ариэль сказала ей прошлой ночью, перед тем, как они расстались и Нест пошла к себе в номер:
— Не волнуйся. Я буду рядом. Ты меня не увидишь, но я буду поблизости, когда понадоблюсь тебе.
Ободряюще, но не совсем то, чего ей не хватало. Лучше бы с ней был Пик. Пик появлялся всегда, нуждалась она в нем или нет. И обо всем ей рассказывал, ничего не скрывая. Она скучала по магическому приятелю. Сравнивая лесовика и бродяжку, девушка решила, что предпочла бы несносную болтовню Пика незримому присутствию Ариэль.
Она попыталась припомнить все, что Пик сообщил ей о бродяжках. Не так уж и много. Подобно лесовикам, они появляются на свет, уже полностью сформировавшись, но в отличие от лесовиков живут очень недолго. И те, и другие являются лесными созданиями. Но лесовики никогда не покидают территорию, за которую отвечают, в то время как бродяжки летают повсюду на крыльях ветра. Лесовики управляют магией, работают над ее практическим применением. Бродяжки же ничего подобного не умеют. Они служат Слову, но их служба менее определенна, чем служба лесовиков. Они подобны призракам.
Нест допила остатки апельсинового сока и встала. Бродяжки — странные существа даже среди волшебных созданий. Она попыталась представить, каково это — быть Ариэль, знать, что тебе отпущен краткий срок, а потом придется уйти, жить, не имея детства. Впрочем, не совсем так: детство когда-то было, но бродяжке не досталось того золотого времени, когда ты ждешь, что подрастешь, и фантазируешь на эту тему. Нест полагала, что концепция времени — релятивистское представление, а у некоторых существ вообще нет такого понятия. Может быть, и у бродяжек так. Но каково это — прожить жизнь с воспоминаниями умершего ребенка, в сущности, не имея ни прошлого, ни будущего? Как это: вся жизнь — воспоминания, и ничего больше?
Нест покончила с этими мыслями, просто отбросив их. Никогда она не сумеет поставить себя на место Ариэль, даже в самом абстрактном смысле, потому что не сможет постичь внутренние ощущения бродяжки. Они разные, как день и ночь. И обе служат Слову, и обе — творения магии.
Нест вернулась в комнату, почистила зубы, надела теплую ветровку и шарф и вышла поприветствовать ясный день.
Она проверила адрес «Фреш Старта», сверилась с картой Пионер-сквер, и теперь отлично понимала, где находится и куда нужно идти. Карта лежала в кармане, туго свернутая в рулон. Нест двинулась вниз по Первой авеню, по своим вчерашним следам. Дошла до треугольного открытого места, где услышала крики умирающих жертв демона. Постояла в центре маленького парка с бетонными стенами и огляделась. Ничто не указывало на то, что ночью тут кто-то погиб. Люди приходили и уходили — прохожие, вышедшие за покупками, туристы. Никто из них не думал о ночной трагедии. Несколько печального вида бездомных сидели, прислонившись спинами к стенам зданий, лицами к улице. В руках — таблички о помощи и бумажные стаканчики, в которых лежало по нескольку монет. Прохожие в основном игнорировали бездомных, они спешили по делам, отводили глаза и разговаривали друг с другом. Как будто и не видели несчастных. И вправду ведь не видят, подумала Нест. Это яркий показатель того, как вообще устроен мир: люди с успехом не замечают того, что может их потревожить. С глаз долой, из сердца вон. Пусть демон хоть у них на глазах станет убивать бездомных — люди и ухом не поведут.
Может быть, именно по этой причине Джона Росса взяли в команду Саймона Лоуренса. И для Джона это теперь новая страсть, после того, как он отказался быть Рыцарем Слова.
Девушка двинулась дальше, отворачиваясь от налетевшего холодного ветра. Скоро зима: неприятно думать о том, что вот-вот мир закует ледяная шуба, выпадет снег и станет по-настоящему холодно. Каково тогда придется всем этим бездомным?!
На углу Мэйн-стрит Нест повернула на восток и прошла через широкое открытое пространство, обозначенное на карте как Оксидентал-парк. Мало похоже на парк, подумала она. Булыжник и бетонные ступени, несколько тенистых деревьев посреди открытых площадок, заросли кустов, несколько страшных деревянных тотемов, скамеечки и странного вида павильон из стали и пластика. Кучи бездомных, собравшихся вокруг, многие из них — индейского происхождения; несколько полицейских на велосипедах. Она пошла дальше по тропинке и обнаружила перед собой странное закрытое сооружение из кирпича и металла с табличкой, поясняющей, что перед ней — Уотерфолл-парк. Вокруг росли маленькие деревца, виноградная лоза, стояли столики и стулья, а на заднем фоне был искусственно созданный огромный водопад: потоки воды, которые обрушивались с высокой стены.
Она оглянулась на Оксидентал-парк, потом снова на Уотерфолл. Эти парки мало напоминали знакомые ей лесные рощи и уж, во всяком случае, ни в какое сравнение не шли с Синиссипи-парком.
Нест пересекла Вторую авеню и принялась изучать номера зданий. На «Фреш Старте» не повесили никакой таблички, но она легко обнаружила организацию по номеру дома и вошла внутрь.
Ей сразу бросилось в глаза, что вестибюль почти пуст. Крупная темнокожая женщина сидела за столом лицом к двери и что-то писала. На складном стуле сидела латиноамериканского вида женщина с младенцем, таких же стульев вдоль стен было понаставлено еще довольно много. Позади темнокожей дамы открывался коридор, который вел к лифту.
Почти мгновенно Нест ощутила знакомое чувство тревоги. Она автоматически оглянулась, пытаясь установить источник опасности, но ничего не увидела.
Ну и Бог с ним, решила она и подошла к стойке.
— Чем могу вам помочь, юная леди? — спросила темнокожая, не отрываясь от бумаг.
— Я ищу Джона Росса, — объяснила ей Нест. — Он работает здесь?
— Работает, да только сейчас его нет. — Дама подняла глаза и с сожалением посмотрела на Нест. — Подождете его? Он не должен сильно задержаться.
Нест кивнула.
— Спасибо, — она огляделась, выбирая место, где бы сесть.
— А как ваше имя, юная леди?
— Нест Фримарк.
— Нест. Какое необычное имя. Нест. Редкое имя. Хотела бы я тоже иметь редкое имя. Меня зовут Делла. Делла Дженкинс.
Она протянула руку, и Нест пожала ее. Рукопожатие оказалось крепким, на деловой лад, но в то же время теплым.
