Она остановилась на заднем дворе, тяжело дыша. Волосы свисали на лицо, а сердце, казалось, так и хотело выскочить из груди. Спасибо Господу, ее крики не привлекли ничьего внимания: они с Джо жили довольно далеко от дороги, а их ближайшие соседи Бродские жили в миле от них в старом вагончике. Это было хорошо. Любой, кто услышал бы эти крики, решил бы, что она сошла с ума.
А разве нет? Если у тебя картинка начала разговаривать, то ты и впрямь сумасшедшая. Перекрестись и запомни: картинки не разговаривают.
Другой внутренний голос перебил первый: Бекки, я не знаю, как тебе это удается… откуда ты это умеешь… но это случилось. Ты сама, своей волей заставила изображение Иисуса разговаривать с тобой.
Эта мысль еще больше испугала ее, чем возможность говорящей картинки. Она, наверное, все-таки сходит с ума. Кажется, сумасшедшие часто слышит разные голоса.
— Нет, — прошептала Бекки, отгоняя от себя кошмар, — я не слышу никаких голосов.
Она стояла на заднем дворе собственного дома, глядя на темнеющий вдалеке лес. Менее чем в четверти мили отсюда, там, в лесу, Бобби Андерсон и Джим Гарднер подобно кротам терпеливо выкапывали гигантский корабль из земли.
Идиотка, — раздался в ее голосе незабываемый голос покойного папаши. — Кретинка. Да и что с тебя взять? Ты всегда была такой.
— Я не слышу никаких голосов, — простонала Бекки. — Эта картинка на самом деле разговаривала со мной. Я это ясно слышала!
Пусть лучше картинка. Если картинки разговаривают, то это называется мираж. Миражи скорее от бога, чем от дьявола. Но мираж еще не означает, что человек начинает сходить с ума. А вот голоса в голове или уверенность, что ты можешь читать чьи-то мысли…
Бекки оглядела себя. По колену струилась кровь. Она бросилась в дом, чтобы позвонить доктору, медсестре, кому-нибудь, кому угодно… Влетев в гостиную, она бросилась к телефону, и тут Иисус с картины произнес:
— Ты порезалась осколком от стакана, когда падала на колени.
Телефонная трубка глухо ударилась о крышку стола. Бекки уставилась на телевизор. Иисус на картине сидел на камне. Удивительно, но он здорово был похож на ее отца… только отец был готов в любой момент разозлиться, а Он смотрел на нее спокойно и дружелюбно.
— Рассмотри порез, и ты убедишься, что я прав.
Она осторожно прикоснулась к колену, но ничего не нащупала. Тогда она провела рукой по полу. О, да вот и осколок!
— Кстати, — продолжал Иисус, — ты что-то там придумала насчет голосов в голове и сумасшествия. Это не голоса. Это Я. Иногда мне хочется с кем-нибудь поговорить.
— Мой Господь! — прошептала восхищенно Бекки.
На следующий день, в воскресенье, Джо Паульсон спал днем в гамаке на заднем дворе. На животе у него дремал Оззи. Бекки из гостиной сквозь занавеску смотрела на мужа, спящего в гамаке. Ему, наверное, снится сейчас его Гусыня, которую сегодня ему не удалось навестить.
Бекки придерживала занавеску левой рукой, потому что в кулаке правой зажимала несколько девятивольтовых батареек. Батарейки она взяла на кухне, где только что что-то мастерила. Ее научил этому Иисус. Она, правда, говорила ему, что у нее никогда не поучались никакие поделки, сделанные руками, но Иисус велел ей не глупить, если она точно выполнит все его указания, то все получится. Она с удивлением обнаружила, что Он был абсолютно прав. Все оказалось до смешного просто. И забавно. Гораздо приятнее, чем готовить. Она начала мастерить эту маленькую штучку вчера. Ей понадобились всякие вещи — топор, мотор от старого пылесоса, а также множество деталей из дополнительного радиоприемника. Она решила, что до пробуждения Джо успеет еще немало. Он собирался проснуться в два и посмотреть по телевизору бейсбольный матч.
Бекки взяла факел и спичкой зажгла его. Если бы неделю назад кто-нибудь сказал ей, что она будет возиться с факелом, она бы рассмеялась говорящему в лицо. Но это было просто. Еще ей было нужно подвести, как посоветовал Иисус, провода от старого приемника к электронной панели.
Последние три дня Иисус говорил ей не только об этом. Он рассказывал ей ужасные вещи, и она слушала его, затаив дыхание. Она узнала много интересного о хорошо знакомых ей жителях Хейвена.
В 1973 году Мосс Харлинген, один из партнеров Джо по покеру, убил своего отца. Произошло это во время охоты, и случай мог бы быть истолкован как случайная трагедия, но в убийстве Абеля Харлингена не было ничего случайного. Сам Мосс считал, что убил отца из-за денег. Отец как-то отказал ему в денежной помощи, когда Мосс в ней очень нуждался. На самом же деле мотивы были совершенно иными. Когда-то давно, когда Моссу было десять, а его младшему братишке Эмору семь лет, жена Абеля на всю зиму уехала на Роуд Айленд, потому что ее брат внезапно умер и нужно было поддержать его вдову. За время ее отсутствия произошло несколько инцидентов, которые прекратились с ее возвращением и никогда больше не повторялись. Дело в том, что отец, напившись, сдирал одного из мальчиков с кровати и начинал зверски избивать. Конечно, дети легко забывают, и Мосс почти все забыл, но затаенная ненависть к отцу осталась, вот и нашелся для нее выход.
Элис Кимбэлл, местная учительница младших классов, была лесбиянкой. Иисус рассказал это Бекки в пятницу, когда дама собственной персоной прибыла поинтересоваться, нет ли для нее писем.
Дарли Гейнс, прелестная семнадцатилетняя девушка, купившая воскресную газету, была настоящей проституткой и большую часть дня проводила в постели. Она с парнями курила марихуану, а потом ее сразу же тянуло «занять горизонтальное положение», как они это называли. Это происходило почти каждый день, потому что родители Дарли работали на обувной фабрике и возвращались домой не раньше пяти.
Хэнк Бак, еще один карточный партнер Джо, работал в большом супермаркете в Бангоре. Он настолько ненавидел своего босса, что однажды подложил ему в стол бомбу. Она взорвалась, но босс, слава Богу, в это время обедал. Тем не менее, Хэнк, вспоминая об этом случае, всегда весело смеялся.
Бекки все это казалось странной игрой воображения. И еще: Иисус рассказывал ей что-нибудь плохое о каждом, с кем она общалась.
Она не могла жить с такой тяжестью на душе.
Но без этих новых знаний она тоже не могла жить.
Одно было ясно: она должна что-то делать со всем этим.
Иисус был с ней согласен. Он все больше напоминал отца.
Джо проснулся в без четверти два, потянулся, стряхнул кошачью шерсть с рубашки и направился в дом. «Янки» и «Красные орлы». Замечательно. Сейчас он включит телевизор…
Он подумал о Нэнси Восс. Завтра понедельник, и они смогут…
