Я инстинктивно сжала руку Хью, боясь думать о том, куда именно меня могут отправить.
— Мы поняли друг друга? — сурово спросил демон.
Я кивнула.
— Вот и хорошо. Ты окажешь мне самую большую помощь, если будешь заботиться о собственной безопасности. Сейчас у меня и без того слишком много забот.
Я снова кивнула, не доверяя собственному голосу. Джером устроил это маленькое зрелище, чтобы напугать меня хотя бы на какое-то время, но в глубине души я знала, что возьмусь за дело, как только выйду отсюда. Однако это намерение следовало хранить при себе.
— Это все, Джорджина. — От меня явно хотели избавиться.
— Я провожу, — предложил Картер.
— Нет, спасибо. — Но ангел все равно увязался за мной.
— Как продвигаются твои отношения с Сетом Мортенсеном?
— Нормально.
— Только и всего?
— Да, только.
— Я слышал, он теперь живет здесь и проводит много времени в «Изумрудном городе».
Я покосилась на него.
— Как вы об этом узнали?
Он только усмехнулся.
— Какая разница? Рассказывай.
— Нечего рассказывать, — огрызнулась я, не понимая причины своего недовольства. — Мы несколько раз беседовали, я показала ему город. Но общего языка найти не сумели. Мы почти не общаемся.
— Почему? — поинтересовался Картер.
— Он страшный интроверт. В основном молчит. Только наблюдает. А я не хочу его поощрять.
— Так он станет еще молчаливее.
Я пожала плечами и вызвала лифт.
— Кажется, я знаю книгу, которая может тебе помочь. Когда найду, пришлю.
— Спасибо, не нужно.
— Не отказывайся. Ты сумеешь наладить отношения с Сетом. Об этой книге говорили в каком-то ток-шоу.
— Вы что, не слышали? Я не хочу его поощрять.
— Понял, — серьезно кивнул Картер. — Тебе не нравятся интроверты.
— Нет, не в этом дело. Я ничего не имею против интровертов.
— Тогда чем он тебе не нравится?
— Он мне нравится! Перестаньте, черт побери!
Ангел подмигнул мне и улыбнулся.
— Хорошо, если так. Судя по прошлому опыту, тебе по вкусу мужчины веселые и общительные.
— И что это должно значить? — Я тут же подумала о своем влечении к Роману.
Глаза Картера лукаво блеснули. К тому времени мы уже добрались до выхода из больницы.
— Не знаю, Лета. Скажи сама.
Я толкнула дверь, но, услышав его реплику, повернулась так стремительно, что собственные волосы хлестнули меня по лицу.
— Где вы слышали это имя?
— У меня есть собственные источники.
Внутри возникло гнетущее чувство, названия которому я не знала. Что-то среднее между гневом и отчаянием. Оно становилось все сильнее. Хотелось крикнуть на самодовольного Картера, бить его кулаками в грудь или трансформироваться во что-то ужасное. Я не понимала, откуда он узнал мое прошлое, но это разбудило дремавшее внутри меня чудовище. Нечто такое, что было надежно спрятано.
Взгляд Картера оставался спокойным. Сомневаться не приходилось: ангел видел меня насквозь.
Я медленно пришла в себя. Прохладные коридоры. Встревоженные посетители. Деловитые сотрудники. Я восстановила дыхание и смерила ангела уничтожающим взглядом.
— Больше не называйте меня так. Никогда.
Он пожал плечами, продолжая улыбаться.
— Это была моя ошибка.
Я резко развернулась, выбежала и поняла, что нахожусь в машине, только тогда, когда доехала до середины моста. По моим щекам текли слезы.
На следующий день я пришла к Питеру и Коди.
— Слушай, если бы Джером пригрозил, что загонит меня в тартарары, я бы не стал рыскать по городу и что-то вынюхивать.
— Я ничего не вынюхиваю. Просто размышляю.
Питер покачал головой и откупорил бутылку пива. Мы втроем сидели на кухне. Только что принесли ветчину и пиццу с ананасами. Мы с Коди ели, а Питер только наблюдал за нами.
— Почему ты не хочешь признать правду? Джером не врет. Это действительно охотник на вампиров.
— Нет. Ни в коем случае. Это не вяжется с фактами. Не вяжется с тем, как действуют Джером и Картер. Не вяжется с нападением на Хью. И с этой долбанной запиской, которую мне подкинули.
— Я думал, ты то и дело получаешь любовные записки. «Джорджина, из-за тебя мое сердце обливается кровью». Для убедительности действительно написанные кровью.
— Ага. Ничто так не действует на девушку, как нанесенное себе увечье, — пробормотала я, сделала глоток «Горной росы» и вернулась к пицце. Если бы добавить туда кофеин и сахар, пиво ничем бы не уступало моему любимому мокко. — Почему ты ничего не ешь?
Вместо объяснения Питер поднял бутылку.
— Я на диете.
Я посмотрела на этикетку. «Голден-Вилидж» с низким содержанием углеводов.
У меня внутри все похолодело. С низким содержанием углеводов?
— Питер… ты же вампир. Вампиры и так не употребляют углеводов.
— Бесполезно, — фыркнул Коди, впервые за вечер подав голос. — Я уже говорил ему это, но он не слушал.
— Ты не понимаешь. — Питер с тоской посмотрел на пиццу. — Ты можешь делать со своим телом, что угодно.
— Да, но… — Я уставилась на Коди. — Разве он может набрать лишний вес? Разве тела бессмертных могут меняться со временем?
— Ты разбираешься в таких вещах лучше, чем мы, — ответил он.
— Мы едим другое. — Питер инстинктивно погладил себя по животу. — Не питаемся кровью. И в этом все дело.
Ничего более странного я не слышала с момента смерти Дьюана.
— Перестань, Питер. Не смеши меня. Этак ты скоро пойдешь к Хью и запишешься на липосакцию.
Он обрадовался:
— Думаешь, это поможет?
— Нет! Ты прекрасно выглядишь. Так же, как всегда.
— Не уверен. Когда мы с Коди куда-нибудь ходим, все внимание достается ему. Может быть, мне следует сделать кончики волос еще более светлыми.
Я не стала говорить, что Питер стал вампиром почти в сорок лет и к тому времени его волосы успели изрядно поредеть. А светловолосому, но смуглому Коди в тот момент не исполнилось и двадцати, и он был очень хорош собой. Бессмертные, которые до того были людьми, сохраняли свой возраст и внешность навсегда. Если два вампира продолжали посещать университетские клубы и бары, то ничего удивительного, что там оказывали предпочтение Коди.
— Мы даром тратим время! — воскликнула я, не желая ругать Питера за его внешний облик. — Я хочу понять, кто мог напасть на Хью.
— О боже, кто про что! — застонал он. — Почему ты не можешь подождать, пока все выяснится?
Вопрос был хороший. Я сама этого не знала. Что-то внутри не давало мне покоя и заставляло стремиться узнать правду, которая могла бы защитить меня и моих друзей. Сидеть и ждать у моря погоды было невтерпеж.
