Поймав себя на мысли, что поступает также, как в недавнем сне, он спустился вниз. Дверь! Массивная деревянная дверь с ржавой ручкой пришла из страны снов, чтобы доказать бравому капитану: граница между реальностью и вымыслом очень и очень расплывчата.
Иван дернул ручку на себя, заранее зная результат. Дверь не сдвинулась ни на миллиметр, зато существо на противоположной стороне обнаружило свое присутствие.
Вновь послышались шаги. На этот раз – быстрые и затихающие. Платов с размаху впечатал в дверь носок ботинка.
– А чтоб вас всех!
Он выбрался наверх и увидел за окнами серое марево рассвета. Беспокойная ночь закончилась. Иван рухнул на табурет и потер виски пальцами. С чудесами действительно пора было завязывать. Старый дом хранил слишком много тайн, раскрывать которые Платов не собирался. Сегодня же он вернет ключи худому клоуну из упрвы, попрощается с голубоглазой музыкантшей и уберется восвояси, чтобы навсегда забыть о Подольном и его наследстве. Смоется, пока цел физически, а главное – умственно.
* * *
Иван вышел из дома, как только на улице стало достаточно светло. Пасмурное осеннее утро, как нельзя лучше отвечало мрачному настроению капитана. Он был уверен, что все нормальные жители Махово спят, но, свернув к школе, понял, что заблуждался.
Деревенька и ее обитатели оказались такими же беспокойными, как духи дома Подольного. У школы столпилось не меньше двадцати человек, которые, разинув рты, наблюдали за очень импульсивной беседой невысокого мужичка в дорогом костюме, наброшенном прямо на майку с небритым созданием с помятой рожей и по-кроличьи красными глазами.
– Я твою задницу на английский флаг порву! – размахивая руками, вопил Большаков, поднося свой кулачишко к носу Прошки. – Усек? На ан-глий-ский!
Макееву, судя по выражению его лица, было абсолютно без разницы, на флаг, какого государства будут рвать его провинившуюся задницу. Два бульдога-телехранителя застыли рядом с шефом, готовые по первому его приказу втоптать сторожа в землю.
– Виноват, Артур Вениаминович, – тихо повторял он. – Выпил, уснул.
– Нет, вы только послушайте! – возмущался Жмот, обращаясь не столько к людям, сколько к небесам. – Этот гоблин уснул! Да ты у меня сейчас навеки уснешь, жертва аборта!
В лексиконе Большакова был большой запас самых замысловатых оскорблений, но применить к Макееву все он не успел. Из школы вышел директор в сопровождении двух милиционеров.
Артур сразу сменил объект нападок и развинченной походочкой приблизился к молоденькому старшему лейтенанту.
– Ну?
– Никаких следов, – пожал плечами тот. – Связка дубликатов ключей в замке торчит, а ваши компьютеры, как сквозь землю провалились. Одна бабка видела, что ночью по деревне мужик шастал. Здоровый, стриженый…
Старший лейтенант красноречиво посмотрел на телохранителей бизнесмена, которые, как нельзя лучше подходили под описание. Жмот перехватил этот взгляд.
– Слушай мент, ты хочешь сказать, что я сам подарил, и сам же попятил компьютеры?
– Ничего я сказать не хочу. Следствие покажет, что и как.
Платов увидел в толпе знакомое лицо, подошел к учительнице пения.
– Доброе утро, Надя. Что у вас за переполох?
– Ночью пять новеньких компьютеров из школы украли, – пояснила девушка. – Сторож пьяный спал и ничего не видел. Сейчас разбираются.
– Вижу, что разбираются.
Появление незнакомого человека заставило Большакова нахмуриться.
– Это еще что за тип? Ты, как сюда попал, дружок?
Не обращая внимания на Артура, Иван подошел к милиционерам и показал свое удостоверение.
– Капитан Платов. Здравствуйте, коллеги.
– Ха! – встрял в разговор Жмот. – Подумать только, сколько ментов на один квадратный метр! А толку – ноль!
– Закрой пасть! – бросил через плечо Иван. – Не зли меня!
Артур начал хватать ртом воздух, сделавшись чрезвычайно похожим на карася, которого волна выбросила на берег.
– С заднего крыльца компьютеры выносили, товарищ капитан, – вздохнул старший лейтенант. – Похоже, на машине увезли. Сработали четко. Явно не один человек.
– Понятно.
– Что тебе понятно? – Артур пришел в себя и с вызовом смотрел на Платова. – Ты кому сказал пасть закрыть?
Телохранители расправили плечи и сжали кулаки. Платов осторожно, двумя пальцами взял Большакова за лацкан пиджака.
– Послушай, малыш. Если не хочешь вместе со сторожем в кутузку отправиться, будешь вести себя тихо, как мышь.
– Ты хоть знаешь, с кем говоришь?!
– Знаю. У тебя на роже все написано, – Иван посмотрел на двух амбалов, нависших над Большаковым. – Вас, шакалы, это тоже касается. Шагом марш, отсюда!
– Земля круглая, а тропинки узкие, – прошипел Большаков пятясь. – Еще свидимся, капитан.
– Лучше бы тебе со мной больше не встречаться, если здоровьем дорожишь.
Платов повернулся к бизнесмену спиной и улыбнулся старшему лейтенанту.
– Думаю, что теперь работать проще станет.
– Это уж точно, – согласился старший лейтенант. – Если надолго сюда, заглядывайте, к нам в отдел. Банька у нас – бесподобная!
– Соблазн велик. Если появится время, обязательно попарюсь в вашей баньке! – Иван вернулся к Марковой. – Прогуляемся, Надюша?
Когда они отошли в сторонку, тихо добавил:
– Покажите мне заднее крыльцо школы.
– А ловко вы нашего Большакова на место поставили! – рассмеялась девушка. – Он к такому обращению не привык.
– Переживет. Эти козлы, по натуре очень трусливые и боятся того, кто наглее их.
– А вот и наш и черный ход, – Надя подвела Платова к крыльцу с тремя ступеньками. – Думаете, что сможете напасть на след вора?
– Кто знает? – капитан поднялся на крыльцо, затем спустился вниз и присел на корточки, рассматривая две глубоких узких колеи, оставшихся на сырой после дождя земле. – На машине, говоришь, лейтенант компьютеры вывозили? Что-то я сильно сомневаюсь…
– Будете помогать нашим сыщикам в расследовании? – поинтересовалась учительница.
Иван покачал головой.
– Сами справятся. Оргтехнику скорее всего не гастролеры, а кто-то из местных стащил. Послезавтра мне на работу. Сейчас верну в управу ключи и ближайшим автобусом – к себе в Липовку.
– Уже? А как же наследство?
Ивану очень польстил разочарованный тон девушки.
– После ночи, проведенной в доме старого колдуна, мне расхотелось быть его наследником. Однако насчет ближайшего автобуса я погорячился. Уеду только после того, как послушаю соло на аккордеоне и что-нибудь спою. У меня, как говаривал товарищ Бендер, дивный волжский бас.
– Я это заметила! – воспряла духом Надя. – С большим удовольствием буду вам аккомпанировать.
