что ты идёшь со мной только до второго уровня, — я решил сразу расставить все точки над всеми буквами, — дальше мы расходимся и не мешаем друг другу. Это так?
— Совершенно верно, — она кивнула, и длинная чёлка упала на лицо, на мгновение закрыв глаза и не дав мне рассмотреть их выражение. А когда она отбросила волосы, карие омуты уже снова были безмятежны.
— Ты помнишь, какое сейчас время? — на всякий случай уточнил я, не признаваясь даже самому себе в том, что просто-напросто оттягиваю момент, когда нужно будет начинать «путь в никуда». Как в старой сказке: пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что.
— Ты имеешь в виду то, что осень приближается? — Лина не стала ни смеяться, ни легкомысленно отмахиваться, мол, ерунда всё это. Она серьёзно кивнула, признавая важность уточнения, и, помолчав, сказала. — Я никогда не была там осенью… а весной в Подземельях спокойно, все спят ещё…
Я хотел было сказать, что не был там ни осенью, ни в какое-либо другое время года, но решил промолчать, чтобы не нервировать в первую очередь самого себя. Невольно нашарил на поясе ножны со стилетом и почувствовал волну ободрения и оптимизма, пришедшую от Марио. А ещё стилет был в состоянии предвкушения: он заранее был настроен на драку, на то, что будет много крови и, как следствие, много энергии. Не могу сказать, что разделял его воинственный настрой, но объяснить вполне мог: соскучился Марио в подвале после смерти Алана, истосковался по охоте.
Девчонка между тем молча, не произнося ни звука, не торопя меня ни взглядом, ни жестом, ждала, пока я разберусь со своими внутренними тараканами, чем заработала себе несомненный плюсик в карму. Может, и правда не будет помехой? В конце концов — сколько там до того второго уровня… Кстати вот неплохо бы на самом деле узнать — сколько. В отличие от Лины, я в Подземельях Желаний не был никогда, ну вот как-то не срослось. А карт этого места отродясь ни у кого не было, так как, по слухам, менялись Подземелья, как хотели, и в картах просто не было ни малейшего смысла: на месте обозначенного провала вполне могла обнаружиться гора мусора, а там, где карта показывала родник — логово какой-нибудь твари. И эта изменчивость была не главной и далеко не единственной странностью места, получившего в народе название Подземелья Желаний. Тем не менее постоянно находились храбрецы — или дураки, это уж как посмотреть! — которые по весне отправлялись в Подземелья в надежде на исполнение заветного желания. Ну, или просто из любопытства. Здесь, пожалуй, следует честно добавить, что умалишённых, которые собрались бы туда накануне осени, то есть в период наибольшей активности тварей, пока не было. Наверное, стоило бы даже гордиться, если бы было чем: припадками идиотизма хвастаться вряд ли нужно.
Откладывать можно было бесконечно, но, перефразируя Матвея, «Ключ сам себя не найдёт». Поэтому я глубоко вздохнул, поднял увесистую сумку, обнаружившуюся возле моих ног, когда я пришёл в себя, забросил её за спину и пошёл туда, куда идти не хотел совершенно. Лина всё так же молча, ни о чём не спрашивая, накинула капюшон и зашагала за мной.
Подземелья Желаний получили своё название не просто так: это действительно были глубокие старые катакомбы, неизвестно кем и когда вырытые под городом. Они пронизывали землю, на которой расположился городок Стылая Топь, как кротовые норы по весне огород какого-нибудь крестьянина. После того, как эти земли захватили и стали активно обживать твари Изнанки, катакомбы зажили своей собственной, непредсказуемой и загадочной жизнью. Они меняли конфигурацию коридоров, их направление, высоту потолков, добавляли новые провалы и переносили старые, в общем, как могли усложняли жизнь тем, кто решался туда прийти.
Тем не менее количество стремящихся добраться до стоящего в одном из дальних залов Подземелий алтаря и попросить об исполнении заветного желания с каждым годом лишь увеличивалось. И это несмотря на то, что возвращался лишь каждый сотый, остальные же бесследно исчезали в паутине подземных коридоров. Погибали они там, став обедом очередного монстра, или оказывались в каком-нибудь другом мире — об этом история умалчивает. Вернувшиеся же не спешили делиться ни воспоминаниями, ни полезными сведениями, объясняя это тем, что таково одно из условий исполнения желания: ничего никому не рассказывать. Им верили, и следующей весной в Подземелья отправлялось вдвое больше народу.
Осень же и предшествующие её наступлению несколько дней считались периодом, когда от входа в Подземелья стоило держаться подальше и уж тем более не соваться в них. Почему-то именно в это время твари Изнанки проявляли наибольшую активность и становились на редкость агрессивными. Поэтому то, что Говард отправил меня в катакомбы именно сейчас, когда до наступления осени осталось не больше пары недель, выглядело крайне странно и подозрительно. И опять же — почему я ничего не помню ни о том, как брал этот мутный заказ, ни о том, как Говард со мной разговаривал, ни о том, почему я согласился? Кто и зачем заблокировал эти воспоминания? Действительно ли я должен найти в Подземельях таинственный Ключ, ради сохранности которого Алан отдал жизнь? И что с ним делать, если я таки его добуду? Принести Говарду? Запечатать вход? Спрятать получше? Создатель, сколько вопросов на одного скромного меня и ни одного ответа!
— Коста, — негромко окликнула меня девчонка, которая, видимо, исчерпала запасы своего терпения, — ты уже несколько минут стоишь на одном месте. Это не очень разумно: до входа ещё топать и топать, а лезть под землю лучше сразу после восхода, когда активность тварей снижается, хоть и ненамного.
— Лина, — я повернулся к ней, стараясь не показывать своего внезапно вспыхнувшего раздражения, но считая необходимым прояснить пару моментов, — нам предстоит непростой поход, поэтому считаю своим долгом предупредить: я много где бывал, но Подземелья как-то прошли мимо меня, поэтому я знаю о них ровно столько же, сколько простой обыватель. Было бы просто круто, если бы ты поделилась знаниями, если у тебя таковые имеются.
— Поняла, — она невозмутимо и, как мне показалось, слегка снисходительно тряхнула чёлкой, — ты, ясное дело, прав, и прояснить кое-что надо. Я иду с тобой не потому что прям помираю от счастья, получив приказ разделить дорогу с одним из легендарных Ловчих. Это воля моего наставника, а я с детства страдаю «комплексом отличницы», прикинь! И неважно, что без тебя я дошла бы гораздо быстрее и незаметнее… Так что мы оба не в восторге от совместного путешествия, но деваться нам некуда.
— Этот эмоциональный монолог означает «да, я расскажу»? — уточнил я, нисколько не впечатлённый попыткой «ангелочка» поставить меня на место. — И с чего ты взяла, что без меня дойдёшь быстрее? Впрочем, твои тараканы — они исключительно твои, ты их и выгуливай. Заметь, я не спросил, куда именно ты дошла бы. И не потому что знаю, а потому что мне не интересно. Так что там насчёт катакомб?
— Вообще-то странно, что ты там не был, — она, поняв, что я не собираюсь вестись на её подначки, перешла к делу, — а ещё Мастер…
— А что мне там делать? — на этот раз я удивился совершенно искренне. — Заказов на тамошних обитателей я не получал, а для прогулок есть более симпатичные и безопасные места, знаешь ли. Я вообще не фанат Стылой Топи и её окрестностей, и будь моя воля — вообще здесь не появлялся бы.
— Тоже комплекс отличника? — ехидно поинтересовалась девчонка, стрельнув в меня шоколадным взглядом.
— Нет, — я безмятежно улыбнулся. — Деньги, дитя моё, просто деньги. Точнее — много денег…
Пусть она считает меня расчётливым и прагматичным, так проще строить недолговечные отношения, тем более что идти нам вместе только до второго уровня.
— Понятно, — было видно, что девчонка слегка расслабилась, так как такой подход был ей, видимо, привычен, — только не называй меня «дитя», меня это бесит.
— Хорошо, — легко согласился я, — не буду, детка. Так ведь можно?
— Издеваешься? — она прищурилась и стала напоминать уже не безобидного очаровательного котёнка, а приготовившуюся к прыжку дворовую кошку, маленькую, но храбрую.
— Ничуть, — я виновато улыбнулся и даже поднял руки, демонстрируя, что был не прав и готов мириться, — но ты такая милая, когда злишься!
— Мы просто идём вместе, — чуть ли не прошипела Лина, сверля меня гневным взглядом, — понятно? И я тебе не «дитя», не «детка», не «малышка» и так далее.
— Это-то я как раз понял, — я задумчиво почесал в затылке, демонстрируя определённую растерянность, и девчонка ожидаемо клюнула.
