Вот тут и мы встряли — когда Ремер кинулся за медициной и наскочил на нашего хитромудрого командира. Видно Ильясу было обещано что-то подобное золотым горам, раз он в это дело вляпался, еще и угнав попавшуюся на глаза санитарную буханку. В итоге группу капитана Ремера стоит считать погибшей в полном составе и помалкивать на эту тему, потому что чужие разборки нам не нужны, а сам капитан явно не рассчитывает победить, кинувшись прямо сейчас разбираться с подлыми предателями.
Мда, непросто у них там…
Ребята наши тоже не слишком афишировали свой выезд — формально "охоткоманда" убыла для проверки важной развединформации. Так что мы по — быстрому разберемся с задачкой — и сгрузим раненых как своих, а Ремера пока прикроем. Вояка он дельный, пригодится. Интриган из него явно никакой — и это тоже хорошо. Нам интриганов не надо, мы сами интриганы.
Но он просит задержаться — своих ребят похоронить и разобраться, кто тут засаду устроил. Ильяс морщится, но кивает. Благо патронов в БТР хватает, теперь не на единицы счет идет.
Зомби оказывается не так много, как ночью показалось, сотни полторы всего. Для нескольких стрелков — довольно простая задача, тем более — не шустеры тут, обычные.
Для такого дела будят Тимура и, наконец, вручают ему ствол — в БТР две новенькие двустволки — вертикалки и картечи для них в комплекте. Надо полагать — с того склада, который наши разгружали, пока мы тут болтались. Обидеться он не успевает — приходится в срочном порядке отстреливать зомбаков.
Мы с Ремером вытаскиваем из выгоревшей квартиры Молчуна. Странно, но он еще шевелится, хотя температура там была приличной — и от двери в санузел практически осталась узкая полоска внизу. Упокоить обгорелого приходится мне. Потом тянем страшно пахнущее тело в остов буханки, где еще два таких же жутких черных мертвяка.
Потом Ильяс с ребятами подцепляют на буксир этот гроб на колесах и, скрежеща по асфальту, тащат долой из поселка.
Похоронить, правда не получается — я не даю. Лопата на БТР всего одна, грунт мерзлый, а парень с перебитой бедренной костью вся тяжелеет и тяжелеет. Когда будет возможность и несколько лопат с ломом — вернемся. Капитан, хоть и серьезный вроде человек обращается к своим товарищам, словно они живы и могут его понимать, извиняется, что не может все сделать по-людски. Ну, они поймут, что Копылу помощь нужна сейчас больше.
Запоминаем место, где оставили жуткую обгорелую железяку с такими же останками.
И едем. В самый последний момент Ремер притаскивает два рюкзака, три ПП "Кедр", одну АКСУ, кучу магазинов и какие-то вещички. А вот машину, на которой прикатили сюда его обидчики — найти ему не удалось.
Меня все-таки разобрало в начале пути. Требую остановиться, благо вокруг безлюдный пустырь. Отбежать далеко не успел, да еще Вовку попросил присмотреть — человек во время такого дела — совершенно беззащитен, языка брать в сортире — самое лучшее, а уж когда вокруг зомби и всякая дохлая живность — то и тем паче. Пошлый Вовка глумливо комментирует мои действия и высказывает мысль, что у порядочных людей медвежья болезнь случается вовремя, когда страшно, а вот у всяких тормозов — не пойми когда. Ребята, вылезшие на броню, посмеиваются. Тоже мне шоу нашли. Впрочем, когда служил — загнали нашу часть в Волгоградские степи, холодрыга, снег как пенопласт и ветер гнусный. Я на охране пасусь, дружок мой — писарь из штабного кунга вылез свежего воздуха тяпнуть. Невыспавшийся, как и я, тоже стоим лениво переговариваемся и как положено в нормальном стаде коровьем тупо смотрим на единственное движущееся пятно — мотострелок решил погадить и для того отошел от колонны. И что-то оборачивается и идет, оборачивается и идет. Ну а мы лениво болтаем и смотрим. Единственный двигающийся объект на белой, ровной как стол степи. Потом вдруг писарь фыркнул и тихо толкнул меня в бок. Я стряхнул с себя сонную одурь — гляжу, вокруг уже человек двадцать собралось — и солдаперы и офицеры и даже связистки — все кто мимо шел, увидел нас — и все на наш манер на этого мотострелка таращились, стадный инстинкт, никуда не денешься. Бедняга мотострелок в последний раз обернулся, обреченно махнул рукой и уселся на виду у всех. Толпа словно проснулась от гипноза и, конфузясь, рассосалась.
Вовка, высунувшись из люка, начинает комментировать мои действия, ставит ящик пива против пробки, что я сейчас начну гнусно оскорблять присутствующих, как действием, так и словами.
Огрызаюсь, что это вполне нормальная реакция на страховидную его морду — он с утречка успел перепачкаться в каких-то нигролах.
Что хорошо — вода у него есть, потом мирно умываемся.
Пузо по — прежнему крутит, потому приходится сразу же копаться в сумке, переходя в режим паровоза — когда расстройство кишечника проще всего нажраться активированного угля и пить воду по немногу, но часто. Добавляю себе еще капсулу имодиума. Теперь денек не жрать — и все в норму придет.
Андрей сообщает, что мой братец просил передать — авиетка сегодня летит в час дня.
Мда, ничерта не успею — только — только прибыть. Мы, оказывается, едем сейчас на Ленинский проспект, к станции метро. У начальства появилась инфа, что вроде в метро не все помре, вроде бы и там анклавы уцелевших есть, другое дело, что информация мутная и невнятная. Вот наши и подписались — заскочить, глянуть.
Перед отправлением представили новых — Ремера да Тимура, познакомились. И салобон тут же опять уснул. Я в армии тоже так умел — где сел, там и спишь. Ремер наоборот — занялся делом — в трофейном рюкзаке нашел кучу пачек с патронами, набивает магазины пистолетов — пулеметов. Их неожиданно много — десятка два.
Вспоминаю, что Ильясу ПБ не понадобится в ближайшее время, да и вообще он мой. Мне кажется, что начальство неохотно возвращает мне железяку, но все же возвращает.
Прошу у Ремера патронов. Я же вижу, что у него как раз такие — для ПМ.
Он смотрит на меня, отрицательно качает головой.
Жадная скотина!
Начинаю возбухать, он кидает мне пару патронов. Серые покрытые полимером гильзы, немного остроконечные пули. Отлично влезают в обойму.
Но Ремер придвигается поближе и говорит: "Не порть пистоль! Это ж ПэПэО!"
— Они же одинаковые!
— Херов охапка! Повышенная мощность, разбивает ПМ вдрызг. Только для пистолетов-пулеметов, да и вообще патрон грубый. Одно слово — патрон правоохранительных органов — вот и на донце — ППО написано, видишь.
Вроде вижу. Вынимаю из обоймы чужаков. Хорошо, у ребят оказывается небольшой носимый запасец — четыре пачки к ПМ, забираю себе и доснаряжаюсь. Потом Ильяс, побубнив нечто, что я стараюсь пропустить мимо ушей, но вообще-то понимаю — речь идет о страшной потере для нашей группы — о моей разгрузке с магазинами — перекидывает мне свою разгрузку. С царского плеча шуба, подарок офигенный, как же. Только я уверен, что у хитрого командира есть в запасе разгрузка и получше.
