— Разверни свою гребаную посудину нормально, и закрой пасть! — проорал Барс. Матросы сзади засмеялись и заулюлюкали, а капитан крутанул штурвал.
Два кита: самец и самка. Иногда над поверхностью воды помимо спин поднимался огромный хвост и ударял по бурлящему морю. Даже в завывании ветра, звук удара перекрывал все посторонние шумы. Почти все. Порой, до слуха доносилось далекое, но отчетливое, карканье.
— Давай, Барс, сейчас!!! — взревел капитан.
Дуло уперлось в спину самки острым взглядом гарпуна. Капитан развернул баркас немного боком к китам, самка оказалась ближе. Все замерло. В ноздри ударил резкий запах зловония. Сердце на секунду остановилось, а краски втянулись в глаз кита, превращая в ярко-красную точку. Всего на миг кашалотиха показала Барсу черное око, и этого оказалось достаточно. Он выстрелил раньше, чем высоколобая башка всплыла на поверхность, и глаз посмотрел в глаза смерти. Но самое удивительное — Барс различил сияющее красным око, еще когда оно находилось под водой. Никто не смог бы разглядеть его меж туч брызг на таком расстоянии, да еще и вечером, но Барс смог. Металлическая стрела устремилась к кашалотихе, оставляя за собой тонкую блестящую черту троса. Гарпун вонзился в глаз, прошел под неестественным углом и ворвался в мозг. Кит выплюнул из дыры в спине последний в жизни фонтан, его скрутило в судороге и он замер. Замер не только он, но и рыбаки позади Барса. Матросы и капитан открыли рты, пока трос не натянулся и корабль не накренило.
— Вы, два клоуна, мать вашу! — заорал капитан. — А ну трави!
Матросы бросились к лебедке, стряхивая оцепенение, а Сеня стоял и смотрел, как море возвращает краски. Кашалот завел протяжный реквием по погибшей подруге, но, взглянув на того, кто унес ее жизнь, поспешил уйти под воду.
— Барс, а чего так воняет? — спросил Ваня. — Чего, обосрался с перепугу?
Матросы заржали, капитан усмехнулся в усы и погладил бороду. Он тоже почувствовал облако вонючих газов и не мог припомнить, чтобы когда-нибудь чуял что-то более зловонное.
"Кар-р" — донеслось с неба. Капитан поднял взгляд и увидел огромного черного ворона, скрывающегося в тучах. Воронов так далеко в море, он тоже никогда не видел.
— Быстрей, салаги! — крикнул он матросам, а потом прошептал: — Не нравится мне это…
Но он не озвучил всех мыслей. В действительности, ему хотелось бросить убитого кита и поскорей ссадить его убийцу на берег. Впервые со знакомства, светловолосый парень показался капитану очень опасным. Таким опасным, что на протяжении всего пути в порт, они не перекинулись и словом.
Где-то в Африке
— Ты знаком со Скорпионом? — удивление в голосе Барса не поддавалось измерению. Так он не удивлялся, даже когда узнал, откуда берутся дети, и что пипиську можно использовать еще как-то.
— Да, — подтвердил Джон. — Встречался. И сразу понял, что ты один из этих…
— Из каких этих?
— Из очень плохих людей.
Они сидели на веранде, от палящего солнца их скрывал полог из ни то камыша, ни то бамбука — Семен никогда не обладал особенными знаниями в области ботаники. На столике потели два высоких бокала с пивом, крупные мухи летали вокруг, но не смели нарушить беседу. Они знали, кто сидит на веранде. Одного давно и очень хорошо, второго плохо, но страха он нагонял не меньше первого.
— А не кажется ли тебе, что говорить такое плохому человеку, не совсем разумно? — спросил Барс, делая глоток из бокала. — Прости мой английский. Я не был самым лучшим учеником в школе.
— Ничего, ты изъясняешься вполне нормально. И отвечая на твой вопрос: нет, я не боюсь тебя. Чтобы быть опасным, необязательно быть плохим.
Барс кивнул, доставая сигарету. Парочка глупых мух все же решила подлететь к ним, тут же две руки поймали их почти синхронно. Для Семена муха на мгновение стала красной, какой она представлялась Джону, осталось тайной. Оба раскрыли ладони. Слегка помятая муха вылетела из руки охотника, и унеслась прочь, словно осознав ошибку. Из ладони Барса на землю упал трупик.
— Расскажи, когда ты его встретили? — спросил Барс, прикуривая.
— Лет двадцать назад. Он тоже приехал на сафари, но по другим делам.
— И какое впечатление он на тебя произвел?
Охотник приложил бокал к губам, охлаждая разгоряченное горло, и даже удовлетворенно крякнул, когда пиво скрылось в желудке. Он кинул взгляд на саванну. От земли поднималось марево, искажая горизонт, но даже сквозь него, он увидел вдалеке хромую антилопу. Стерев пену с усов, и поправив шляпу, он достал из нагрудного кармана трубку и принялся набивать.
— Сначала никакого, — сказал Джон. — Он поопытнее тебя будет, постарше, посолидней. Я бы ему уже тогда лет сорок пять дал, а стало быть, ему сейчас за шестьдесят?
— Вообще-то, когда я его видел, мне не показалось, что ему шестьдесят. Где-то сорок-сорок пять…
— Длинные седые волосы, простое на первый взгляд лицо, да? — перебил Джон.
— Да.
— Знаешь, когда он приехал, мне сразу захотелось схватить винтовку и пристрелить сукина сына. Наверное, сработал какой-то инстинкт. Но как только я об этом подумал, он так посмотрел на меня… Я не испугался, нет. Это было скорее осознание. Осознание того, что если я просто попытаюсь его убить, он убьет меня первым. И у меня нет даже единственного шанса, чтобы выжить, или помешать ему.
Охотник закончил набивать трубку, достал коробок, головка спички чиркнула по чиркачу, и пламя заиграло на табаке.
— А если я захочу тебя убить?
— То проиграешь. В нашем с тобой поединке, победу одержу я. Тебе еще очень далеко до Скорпиона.
Семен лишь кивнул. Он и не собирался спорить. Взгляд оббежал саванну, но, будучи ненаметанным, глаз не остановился на антилопе. Зато воображение нарисовало далекие джунгли и их обитателей. Настоящих зверей. Хищников. Именно ради них, он и приехал сюда.
— У тебя есть ружье? — спросил Джон, чувствуя, пауза слишком затянулась.
— Нет. У меня есть нож, но я не уверен, что он мне понадобится.
— Понимаю. Это у тебя что-то вроде обучения?
— Не совсем, — Семен замялся, а потом подумал: какого черта! — Я уже убивал ножом, ружьем, пистолетом, топором и даже гарпуном. Я всегда находился в выгодной позиции. Но убийца далеко не всегда будет в ней находиться. Легкие жертвы не дадут нужного результата.
— Ясно, — кивнул охотник. Он вправду все понял. — Я думаю, тебе будет полезно поучаствовать в одном ритуале. Ведь понятие убийцы, не отрицает понятия охотника?
— Я думаю, нет. А насколько хорош как охотник Скорпион?
— Ничуть не хуже меня. Может быть, даже лучше. Он отличный следопыт, а уж в вопросе убийства никто не сравнится с ним.
