как мы теперь понимали — а именно, взял одно из крупнокалиберных ружей и отправился посмотреть, ранил ли он существо. Приятный грохот пулемета вернул ему мужество, и он надеялся выяснить, попал ли он в цель. На краю площади он нашел несколько сплющенных пуль, но не обнаружил никаких следов существа, как и выбоин от пуль на зданиях, выстроенных из исключительно твердого камня.
Лишь после разговора с нами по радио и возвращения Ван Дамма кое-какие свидетельства все же обнаружились. Выходя из города, Холден и Ван Дамм сделали крюк и еще раз осмотрели место, где была замечена «прыгающая тварь».
— Там был слизистый след, ведущий от края площади, — мрачно сказал Ван Дамм. — Вонь стояла ужасная, и мы не стали идти по следу.
1
Мы мало говорили между собой о случившемся. Как будто по молчаливому соглашению, все участники Большой Северной экспедиции занялись своей работой. Скарсдейл намеревался достичь крайней доступной нам северной отметки, что являлось, как он подчеркнул, главной целью всего проекта. Древний Кротх мы сможем осмотреть на обратном пути; Скарсдейл заверил нас, что планирует потратить месяц на составление карт, фотографирование и исследование каждого здания и артефакта.
Профессор также пообещал ввести систему двухнедельных «отпусков», при которой двое из нас будут одновременно возвращаться на свежий воздух для отдыха и защиты линий связи. Мне это показалось отличной идеей, поскольку лично я находил подземную жизнь, с ее никогда не меняющимся светом и тревожной тишиной, нарушаемой только слабым биением большого пульса вдалеке, гнетущей и леденящей душу.
Слова Скарсдейла подразумевали, что по возвращении с севера мы разрешим проблему странного существа, замеченного Холденом; похоже, профессору не приходило в голову, что таких существ может быть не одно и что они каким-то образом могут помешать нашему возвращению во внешний мир. Здесь я вынужден поправить себя и выразиться точнее: я уверен, что он взвешивал такую возможность, но по собственным резонам не желал вдаваться в какие-либо подробные объяснения. Я понимал, что Большая северная экспедиция должна была увенчать дело всей жизни Скарсдейла; естественно, он отметал все, что вставало между ним и его мечтой. Он был полон решимости достичь самых дальних северных пределов, где билось странное сердце, к которому мы так долго шли, и ради этого готов был игнорировать любые опасности и трудности, что показались бы обычному человеку непреодолимыми.
С другой стороны, стремясь к своей цели, профессор подвергал опасности других участников похода. Имел ли Скарсдейл, как глава экспедиции, право рисковать таким образом жизнью своих товарищей? Поразмыслив, я рассудил, что он был в своем праве: в конце концов, профессор сделал одно и то же предложение каждому из нас в своем большом кабинете в Суррее и безопасной прогулки никому не обещал. Мы все приняли одинаковое решение, подразумевавшее абсолютное доверие к Скарсдейлу как руководителю отряда, к его честности и его решениям в качестве главы экспедиции.
Я также вспоминал о перенесенных им в предыдущем путешествии трудностях и горьком разочаровании, когда он продвинулся так далеко, но вынужден был вернуться — с большим риском для собственной жизни. Я задавал себе все эти вопросы, выдвигал доводы и контрдоводы, пока мы шли сквозь сумерки в тот день, и все время приходил к одному и тому же выводу. Если мы доверяли Скарсдейлу до сих пор — в моем случае, совершенно слепо — то были в конечном счете правы, продолжая доверять ему вплоть до грани того, что многие назвали бы в тех обстоятельствах безумием. И когда я остановился на этом выводе, на сердце у меня полегчало.
Мы не видели и не слышали ничего интересного на этом отрезке похода, за исключением того, что ветер теперь дул сильнее, временами переходя в довольно сильный бриз, а медленное ритмичное биение, похожее на удары сваебойной машины, звучало громче и более отчетливо. Мы с Ван Даммом вели тележку по довольно легкому участку, чуть поднимавшемуся в гору, что меня совсем не утомляло. В основном я шел сзади и толкал тележку, а Ван Дамм тащил ее за собой спереди и время от времени придерживал груз рукой.
Скарсдейл вышагивал впереди с обнаженным револьвером наготове; шествие замыкал Прескотт, также с заряженным и взведенным оружием. У обоих были включены фонари на касках — как на случай чрезвычайной ситуации, так и для усиления пещерного света, все еще тускло разливавшегося из какой-то невообразимой дали над нашими головами. Местность постепенно менялась; стены ровной долины, подобной той, что привела нас в Галерею мумий, мало-помалу смыкались, образуя большой туннель около сорока футов в поперечнике. В этом месте Скарсдейл решил остановиться на ночь: любому непрошеному гостю, вздумавшему напасть на нас здесь, пришлось бы пересечь большой участок открытого пространства.
Мы провели спокойную ночь, поочередно дежуря по два часа на посту часового; на этот раз мы не ставили палатки, а просто спали под открытым «небом». Ван Дамм нашел где-то в багаже масляную лампу и в ее успокаивающем золотистом свете сидел допоздна (мы все еще измеряли время земными днями и ночами), производя в записных книжках свои бесконечные алгебраические вычисления.
Одной из самых удивительных вещей в экспедиции, на мой взгляд, был тот факт, что руководители, судя по всему, знали о ее цели неизмеримо больше рядовых участников. И все же мы трое были вполне довольны тем, что следовали за ними, используя свои познания и навыки и не задаваясь серьезными вопросами, которые занимали сложные умы Скарсдейла и Ван Дамма. Я знал, что они, конечно, расскажут нам все, когда будут готовы, но это доказывало высокую степень доверия к ним со стороны таких высококвалифицированных специалистов, как Холден и Прескотт. Я провел час в подобных размышлениях после полуночного дежурства, и моим последним видением перед сном был Ван Дамм, протирающий свои очки в веселом свете лампы.
2
К шести утра мы позавтракали и упаковали вещи, а вскоре после этого отправились в путь. Ночью никто из часовых не видел ничего подозрительного; тем не менее, Скарсдейл велел Холдену и Прескотту, катившим тележку, установить пулемет на треногу и подготовить его к немедленному использованию. Профессор также приказал всем нам, в дополнение к имеющемуся оружию, носить с собой ракетницы. Речь шла не столько о сигнализации — в конце концов, для этого у нас была радиосвязь, — сколько об освещении объектов, которые нам понадобилось бы рассмотреть и исследовать.
Несколькими днями ранее мы уже пробовали стрелять из ракетниц в надежде оценить высоту
