– Нет уж, спасибо! – Агриппина решительно поднялась с кресла. – Мне уже пора!
– Я вас отвезу! – заторопился Старыгин.
– Это лишнее, – процедила Агриппина. – Я прекрасно доберусь на маршрутке.
– Но у меня душа болит за вас… – Он запнулся на полуслове, наткнувшись на ее жесткий взгляд.
– Нет никакой души! Я говорю вам это как врач. Уж поверьте, я достаточно хорошо изучила внутреннее строение человеческого тела. Душе там нет места!
– Вы, врачи, все немного циники, – пробормотал Старыгин, – позвольте с вами не согласиться. Я бы все-таки отвез вас домой…
Она открыла рот для резкой отповеди, как вдруг рыжая молния метнулась через всю комнату и восемь острейших когтей полоснули Агриппину по ноге. Она вскрикнула и упала в кресло.
– Василий, что ты себе позволяешь? – рассердился Старыгин. – Разве можно так обращаться с гостями?
«А разве можно так обращаться с хозяевами? – выразительным взглядом ответил кот. – Ее приняли в приличном доме, коньяком напоили, а она грубит и ругается!»
Неизвестно, понял ли кота Старыгин, но Агриппина устыдилась своего поведения. В самом деле, к ней по-хорошему, а она даже спасибо не сказала…
Она украдкой осмотрела ногу. Брюки не дали острым когтям сделать свое черное дело или кот действовал больше для острастки, но все оказалось не так плохо.
– Эти бандиты, что напали на вас… – заговорил Старыгин после некоторого молчания. – Вы считаете, что это случайность?
– Нет, конечно, – ответила Агриппина, – приходится признать, что напали они не просто так, поджидали именно меня. Однако я все думаю – что же они искали? У меня нет ничего особенно ценного – ни драгоценностей, ни больших денег, ни ценных бумаг… И после рассказа об истории в больнице…
– Послушайте. – Старыгин вдруг вскочил, пораженный догадкой. – А не могли они искать что-то, что вы привезли из Таллинна? Тогда неудивительно, что они ничего не нашли – ведь ваша сумка случайно оказалась у меня…
Агриппина смерила его насмешливым взглядом. Она хотела сказать, что сумка попала к нему исключительно по его рассеянности и безалаберности, но вовремя удержалась от колкого замечания и вместо этого проговорила:
– Может быть, вы правы. А ведь я действительно кое о чем забыла…
Агриппина встала и подошла к своей сумке. Расстегнув наружный карман, она достала оттуда какой-то плоский пластмассовый кружок.
– Вот это… правда, ума не приложу, кому и зачем это могло понадобиться…
Она бросила пластмассовый кружок на стол перед Старыгиным.
Это оказался обычный номерок, какие выдают в гардеробе театра или концертного зала, – плоский овальный жетон с круглым отверстием и выбитыми на нем буквами – ДКВС.
– Что это? – удивленно спросил Старыгин. – Откуда это у вас?
– Что это – по-моему, понятно, – фыркнула Агриппина. – Для особенно догадливых – номерок из гардероба. А вот как это ко мне попало – это отдельная история. То есть, собственно, часть той истории, которую я вам уже рассказала.
Она погрозила кулаком коту, который злобно посматривал на нее из-за дивана, и начала рассказ:
– Когда я была в палате у того пациента – ну, у раненого, который выжил благодаря смещенному положению сердца, – у местного хирурга вдруг зазвонил мобильный телефон. В принципе в палатах интенсивной терапии не разрешают включать мобильники, но он ждал очень важного звонка и поэтому нарушил правила.
Так вот, услышав звонок, он извинился и вышел в коридор, чтобы поговорить.
Таким образом я осталась наедине с раненым.
И как раз в это мгновение он пришел в себя… то есть, по крайней мере, открыл глаза. Он увидел меня, но его сознание было спутанным и, видимо, он принял меня за кого-то другого. За какую-то свою знакомую.
– Юля! – забормотал раненый, с трудом разлепив пересохшие губы. – Юля, как хорошо, что ты здесь!
Агриппина не стала с ним спорить, не стала убеждать его, что он обознался. Она проговорила что-то сочувственное и утешительное и поправила сбившееся одеяло.
Однако тот пришел в возбуждение, попытался приподняться, тянул к ней руки и повторял:
– Юля, возьми это! Возьми, иначе мне конец!
– Не беспокойся, – проговорила Агриппина озабоченно. – Лежи смирно, если хочешь, чтобы рана зажила…
– Юля, возьми! – повторял парень. – На тумбочке, под лампой… возьми скорее!..
– Хорошо, хорошо, только успокойся! – повторила Агриппина. – Ты ведь хочешь выкарабкаться?
Но пациент все больше нервничал. Он тянул руки к Агриппине умоляющим жестом, потом показывал на настольную лампу…
Только чтобы успокоить его, Агриппина приподняла лампу… и увидела под ее тяжелой подставкой пластмассовый гардеробный номерок.
– Возьми, возьми его! – проговорил парень срывающимся лихорадочным голосом.
Чтобы не спорить с ним, Агриппина сунула номерок в карман.
И больной тут же успокоился, вытянулся на койке и закрыл глаза.
Агриппина не придала этому эпизоду большого значения и ничего не сказала вернувшемуся врачу.
– Честно говоря, – добавила она в завершение своего рассказа, – честно говоря, я подумала, что он просто бредит, а номерок под лампой остался от кого-то из прежних пациентов. Ведь этот раненый был в таком тяжелом состоянии, что не мог бы спрятать его там… по крайней мере, так я думала до сих пор.
– А что вы думаете теперь? – поинтересовался Старыгин.
– А теперь я и не знаю, что думать. Особенно после того, что рассказал вам эстонский полицейский.
– И как этот номерок попал к вам в сумку?
– Сама не знаю. – Агриппина пожала плечами. – Думаю, сунула его туда совершенно машинально. Собиралась в спешке, пихала в сумку все вещи подряд, чтобы ничего не забыть в гостинице, – вот и номерок машинально положила в наружный карман…
Старыгин осторожно поднял кусочек пластмассы, разглядел его с опаской, как будто это была граната с выдернутой чекой.
– Подозреваю, что именно его искали в палате у того раненого парня, – проговорил он, возвращая номерок Агриппине. – И что этот же номерок искали у вас те бандиты…
– И почему он им так нужен? – недоуменно протянула женщина. – Ну, номерок… ну, из гардероба… даже если его выдали в обмен на шиншилловую шубу – это не стоит таких хлопот… уверяю вас, проникнуть ночью в ту больницу не так уж просто…
– Кроме того, ни в каком гардеробе не хранят шубы по нескольку дней… – задумчиво добавил Старыгин.
– Вот видите…
– Значит, этот номерок – не просто номерок, это – ключ к какой-то важной тайне! Ведь тот парень в больнице беспокоился о нем, находясь между жизнью и смертью! Значит, это что-то действительно очень важное! И мы с вами должны в этом разобраться!
