— Послушай, — я, резко остановившись, повернулась к нему. — Я думаю, что ты Маше не приглянулся, поэтому ни она, ни я твоим визитам не обрадуемся. И вообще, не надо делать такой удивленный вид, мы знаем, кто ты такой на самом деле. В общем, ничего у тебя не выйдет! — смело выпалила я в лицо чернокнижнику и бросилась бежать, ведь его реакция могла быть и агрессивной.
Со всех ног я домчалась до калитки и, с шумом распахнув ее, влетела во двор. Обернувшись, чтоб запереть засов, я отметила, что, к счастью, никто за мной не гонится. Олег как-то уныло бредет себе по улице в противоположную сторону.
Ух! Опасность миновала! Теперь надо скорее рассказать обо всем Машке.
Я влетела в дом.
— Машка! Машка! Слушай, я узнала, кто такой чернокнижник, в каком обличье он скрывается! — бросилась я к подруге.
— Да ну! А разве он не должен околачиваться рядом со Светкой?! Рассказывай скорее! — прихрамывая на одну ногу, подошла ко мне Никитина.
— Это Олег! — торжественно объявила я.
— Какой Олег?
— Что значит какой! — возмутилась я. Вместо того чтобы тут же начать ругать хитрого колдуна, который втирался к ней в доверие, она спрашивает «какой»! Нет, ну на такое я имею полное право обидеться!
Но так как поведать подруге о том, как я геройски пугалась злой собаки и отважно добывала свиток, очень хотелось, я решила все-таки не обижаться, а рассказывать:
— И тогда я увидела его! Он стоял на дороге и держал в руках наш свиток, он уже хотел развязать тесьму, но я…
— Ирка, но ведь это же еще ни о чем не говорит! — вдруг перебила меня Мария.
— То есть как ни о чем не говорит?! Маша, посуди сама, он молодой, темноволосый, темноглазый, он оказался рядом в тот момент, когда я гипнотизировалась змеюкой, приперся к озеру, когда я начала тонуть, сразу после того, как эта злая псина убежала, он держал в руках наш сверток, он шел за мной!..
— Если бы он был чернокнижником, он ни за что не отдал бы тебе семь слов заклинания против себя самого! Это недоразумение, так просто совпало, что он…
— Больно много что-то совпадений!
— Никакая змея тебя не гипнотизировала, ты хлопанулась в обморок от страха! И никаких осминогов в этих местах тоже не водится! А то, что он темноволосый… ну, знаешь, у тебя тоже глаза зеленые, но это вовсе не значит, что ты ведьма!
Меня настолько переполняли эмоции, что я даже слов не могла найти.
— Ты… ты чего! Я же… Он же… Ты его выгораживаешь! — закричала я, размахивая руками. — Маша, ты влюбилась в него, а все влюбленные глупы и слепы!
— Вовсе нет! К тому же я в него пока не влюбилась! — возразила мне Никитина.
— Ага! Значит, он тебя просто заколдовал! — не унималась я.
— Ира, Олег хороший парень, он веселый, добрый…
— Маша, ты влюбленная дура! — закричала я.
После этой фразы мы еще немного поговорили на повышенных тонах, и я поняла, что коварный чернокнижник с блеском достиг одной из своих целей — рассорил меня с лучшей подругой.
Зачем я сюда только приехала? Будь проклят тот день, когда Маша в полночный час позвала меня с собой в это Простоквашино, фу, то есть в Творожино. Хотя нет, не так. Будь проклят тот день, когда Машиному папе взбрело в голову отправить детей «дышать свежим воздухом». Или даже так, будь проклят тот миг, когда баба Тоня позвала в гости свою боевую подругу. Ой, нет, как-то в адрес бабы Тони нехорошо получается. Лучше так: будь проклят тот день, когда Светка стащила у некой старушки волшебную книгу и связалась с этим чернокнижником, да и нас, ни в чем не повинных, привлекла к этому дельцу!
Не знаю, как Машкину, но мою жизнь выходки этого чернокнижника за последние дни превратили в ад. И если Мария еще сомневается, то лично у меня никаких сомнений нет. Нам мешает именно чернокнижник — этот молодой темноволосый и темноглазый человек.
Для начала злой колдун перемещает меня в безлюдный закоченевший мир из давнего детского кошмара. Затем мы не можем спокойно доехать до деревни — постоянно сбиваемся с пути. Потом, как в дурном сне, друг за другом начинают сбываться все мои страхи: змея пытается помешать достать свиток, огромная клыкастая собака готова разорвать меня на кусочки, мирная водная прогулка едва не заканчивается тем, что чудовище, в которое никто не верит, утаскивает меня на дно. И вдобавок ко всему ночью мне мерещится мертвец. Он бродит вокруг дома, не зная, как ему пробраться внутрь и унести меня с собой.
Подлый чернокнижник сталкивает меня с тем, чего я ужасно боюсь! Естественно, что так колдун добивается своей цели — не дать нам с Машей разгадать его тайну, — но ничего у него не выйдет! Пусть обе мои подруги потеряли головы от любви, я до конца операции сохраню трезвый рассудок!
Наверное, все давно спали, ведь время перевалило за полночь, а я лежала без сна на раскладушке, она поскрипывала всеми болтами и прочими железяками, стоило мне чуть-чуть шевельнуться. После того как Манюня выгораживала малознакомого Олега, еще и чернокнижника по совместительству, а меня, свою лучшую любимую подругу, и слушать не захотела, я поняла, что просто не могу лежать с этой предательской личностью на одной, пусть даже и очень большой, кровати. Я гордо удалилась на старую раскладушку.
Ну, Машка! Ну, подружка! Зачем я только поехала на этот «свежий воздух». Провела тут всего два дня, и уже столько впечатлений — на всю оставшуюся жизнь хватит! Под одеялом сладко заворочался Машкин брат и что-то прошептал сквозь сон. Вот кому здесь хорошо, радостно и комфортно.
Я лежала, слушала мерное тиканье часов, поглядывала на окно, за которым стояла тьма. Эх, чего-то мне не спится. Это поганка Маша довела меня, несчастную, до бессонницы. Пойти, что ли, на кухню, водички попить?
Я поднялась с раскладушки, та как-то печально скрипнула, и я грустно посмотрела на нее, на дрыхнущую на кровати бывшую лучшую подругу, с которой в школе столько лет сидела за одной партой, и, шаркая тапочками, направилась на кухню. Потирая глаза, я нащупала в темноте ручку, открыла дверь в коридор и почти нос к носу столкнулась с кем-то на пороге. Я тут же узнала это восковое, бледное лицо, эти глаза, смотрящие в одну точку холодным равнодушным взглядом. Это был мой знакомый покойник! Когда-то он хотел унести меня в Царство мертвых и сейчас вновь пришел за мной. В ушах зазвенело от страха, ноги стали какими-то ватными, будто чужими, и совершенно меня не слушались. Захотелось убежать и где-нибудь надежно спрятаться, чтобы этот незваный, ужасный гость искал меня до самых петухов, но коленки предательски подкосились, и я, цепенея, уставилась в лицо покойнику.
