От полученного шока Мариам истошно закричала, и кровожадный глаз женщины палача хищно пал на неё доселе незамеченную особу. Изверг заметил цветущую юность и красоту рабыни, которую не смогли изуродовать грязь и рабский быт. И она направилась быстрым шагом к Мариам, попутно доставая уже припрятанный за пазуху хлыст.
Герой наблюдал за всем этим будто во сне. Вот лежащая на его коленях Мариам, с испугом подниматься на ноги, а Изверг уже в пере метров заносит руку с хлыстом. Как вдруг не понимая и не отдавая себе отчёт в том, что происходит он подрывается с места, совсем не чувствуя боли в ногах. Рывком преодолевает эти пару метров и, что есть силы, обрушивает удар кулаком прямо в лицо Изверга.
Наблюдающие за этим конвоиры лишь заметили смазанное движение, и спустя мгновение Изверг рухнула на землю с неестественно вывернутой шеей. Удар по голове героя пришёлся откуда-то сзади, и он с опоздание понял, кто нанёс ему этот сокрушающий удар поленом по затылку. Картинка перед глазами поплыла, а в ушах раздался уже привычный для него звон. За это время его так часто били по голове, что похоже это начало входить для него в привычку.
Подскочившие с боков работорговцы принялись заламывать ему руки. Герой почувствовал холодную сталь на запястьях за спиной. Она больно обхватила кольцами его руки, с каждым разом впиваясь в кожу всё больше и больше, при его попытках разорвать путы.
Его подняли на ноги, так что он сам находился в согнутом, будто эмбрион положении и не видел ничего кроме мелькающей под ногами земли. Его руки жестоко выворотили вверх, сердобольные конвоиры. Перед лицом стремительно замелькали бетонные ступени. В лицо ударил свежий воздух. Аромат близлежащей речки вперемешку с запахом пороха. Его протянули пару десятков метров и бросили, будто куль муки на землю.
Вокруг царил тёплый весенний вечер, с неба начинал покапывать мелкий холодный дождь, а герой всё не как не мог привыкнуть к ярким лучам заходящего багрового солнца. То и дело, моргая слезившимися глазами.
— Что здесь происходит? — Послышался поставленный командный голос. — Доложить по уставу!
Давид поднял взгляд и увидел, как вокруг столпились фашисты с оружием наперевес. Что-то возбуждённо обсуждая, они обступили его со всех сторон. К герою сквозь толпу работорговцев проталкивался недавно допрашивающий его командир. На этот раз он не выглядел так эффектно. В спешке надетые штаны были закреплены подтяжками через его тощие плечи. Торс и грудь были открыты и представляли собой жалкое зрелище, в то время как безобразно обвисший живот и бока поросли не одним килограммом дурного сала. На лице командира виднелись следы пены, которые он тщательно вытирал вафельным полотенцем.
— Господин Унтер-офицер этот раб совершил нападение на «Пулю». — Отчитался один из конвоиров.
— Надежда? Что с ней? Жива?
— Двухсотый…
Командир почесал затылок, явно соображая, как поступить. Смерть Изверга, которая как оказалось носила ироничное имя Надежда, по-видимому не сильно его огорчила.
— Что с этим делать? — Перебил размышления своего командира второй конвоир.
— Что делать, что делать… В речку Москалю на корм. — Объявив приговор, офицер развернулся и довольный собой двинулся по своим делам.
Давида снова подорвали на ноги и, выламывая руки, повели прочь. Вскоре он почувствовал приближение «большой» воды. Рой комаров и прочей нечисти тут же облепил его голову и неприкрытые части тела. Твёрдая земля сменилась настилом из камыша и под ногами предательски захлюпало. Его ударили прикладом в спину, и он пропахал носом добрых пару метров, врезался в стену из камыша.
Сзади раздался басовитый смех толпы. Повернувшись на спину, он увидел, что для того чтобы проводить его в последний путь собрался чуть ли не весь блокпост. По меньшей мере полсотни откормленных рослых ребят сейчас с ухмылкой глазели на него ожидая кульминации представления. Всем не больше двадцати, были среди них и такие выглядящие совсем ещё детьми. Ненадолго притихшие лягушки снова заорали дурными голосами свои трели. Солнце уже опустилось за горизонт, погасив свои последние лучи в наступающей ночи.
Давид поднял голову вверх и смог разглядеть, появляющиеся одна за одной звезды. И вот из-за облаков показалась красавица луна. Освещая землю и всё вокруг своим мертвецким, бледным цветом. Все чего-то ждали, насмехаясь над героем кидая в него куски грязи и маленькие камушки. Но к более радикальным мерам по какой-то причине не прибегали.
В его сторону бодрым шагом приближался одетый в свой парадный, чёрный мундир Унтер-офицер. Внезапно из рядов, подчинённых послышался громкий свист, и весёлые крики, но по взмаху руки командира всё утихло.
— Ты убил нашего товарища, обесчестив его имя. Надежда была бравым солдатом и верным побратимом. Не раз она проявляла недюжинную отвагу, всякий раз спасая жизни своих товарищей. Она должна была закончить свою жизнь, как и полагается воину Остапа! Погибнув в бою! Отдав свою жизнь Родине! — Зычным голосом вещал офицер, простилая длань в сторону героя.
От всего этого пафоса и напускной напыщенности у Давида жутко разболелась голова. Та интонация, с которой командир монотонно голосил свою заученную речь, напомнила герою что позабытое. Пред глазами всплыла сальная рожа Отца Павла. Единственно чему по-настоящему жалел герой, это был тот факт, что у него так и не получится намотать на штык нож кишки этого гнусного нетопыря.
— Мы некогда не забудем тебя, память о тебе будет жить в наших сердцах вечно. Слава Героям Нового Славянского Мира! — При этих словах работорговцы трижды ударили себе в грудь кулаком и заученным движением выкинули раскрытую ладонь перед собой.
За стеной камыша послышались всплески воды, будто кто-то громадный воротил прибрежный ил своим могучим хвостом.
— Тебя же, — не унимался офицер, — подлое еврейское отродье, я приговариваю к смерти. Да сгоришь ты в адском пламени.
Давида подхватили под руки двое здоровенных жлобов и потащили вперёд сквозь камыш. Пройдя по чавкающей под ногами квашне, процессия завернула вправо, и герой почувствовал под ногами крепко сколоченные толстые брёвна. Его вытащили на грубо сколоченный деревянный помост. Как оказалось, следом за ним не последовал никто кроме командира с кортиком в руках, и двоих амбалов которые его сюда дотащили.
Героя поставили не колени, наступив на его икры, так что при всём желании у него бы не получилось вы вырваться из лап смерти.
— Подтащите его к краю я хочу, чтобы он видел, что его ожидает. — Скомандовал офицер.
Его подтащили к краю, и Давид наконец-то смог разглядеть то, что так сильно хлюпало и шумело. Сразу же за помостом начинался водоворот не менее метра в диаметре. Напрягши зрение, герой смог различить зависшее под кромкой воды могучее тело неизвестного чудища. Казалось бы, оно вобрало в себя все его ночные кошмары разом. Огромная покрытая мелкими острыми зубами пасть засасывала в себя воду, в предвкушении предстоящей трапезы. Маленькие чёрные глазки, уставились на Давида, не выражая ничего кроме тупого голода. Вдобавок ко всему морду чудища завершали толстые будто канаты, длинные усы. Которые по всей видимости монстр использовал как антенны, с свистом рассекая воздух над водой и подымая тучу брызг. Само тело его было не менее трёх метров в ширину, в то время как хвост чудища терялся в бездонной пучине.
