— Полагаю, это все, чего ты хочешь, Кэрри. Но когда тебе нужна была помощь, ты не позвала «Движение». Я не был последним выходом. Я был выбором.
Мое тело затряслось от жестокой правды его слов.
Мы смотрели друг на друга во враждебном молчании, пока не пришла Далия. Она прочистила горло, стоя в дверях, и бросила на меня убийственный взгляд:
— Я принесла твое гребаное противоядие.
Кир протянул руку, чтобы взять пузырек, и она почти швырнула его ему. Он чмокнул ее в щеку и отвернулся:
— Теперь будь хорошей девочкой и перенеси свои вещи в комнату для прислуги. Кэрри понадобится гостевой номер.
Я ожидала взрыва, но она просто смотрела на Кира. Полное осознание того, что я узурпировала ее место, еще не пришло к ней. Я не хотела оказаться рядом, когда Далия наконец поймет это.
Вернувшись ко мне, Кир вложил флакончик в мою ладонь. Я мрачно смотрела на пузырек. Это была цена моей свободы. Я могла бы бросить его на пол и никогда не возвращаться.
— Но ты не сделаешь этого, — Кир понимающе изогнул бровь, прочитав мои мысли. — Твое слово значит очень много. Ты принесешь это Нолену, увидишь, как он поправится, и вернешься ко мне завтра ночью после заката.
— Откуда мне знать, что это не принесет ему еще большего вреда, — крикнула я Далии. Не думаю, что она видела меня, хотя смотрела прямо в мою сторону.
— Не принесет, — Кир снова завладел моим вниманием. — Она знает, что произойдет, если она солгала.
Тут Далия сломалась, ее плечи затряслись от беззвучных рыданий, когда она закрыла лицо одной рукой. Я никогда не видела, чтобы кто-нибудь плакал так грациозно, а в своей жизни я повидала много слез. Но Кир, казалось, даже не заметил. Он поцеловал меня в лоб и подтолкнул к двери.
— Теперь иди, солнце скоро встанет.
Он не последовал за мной. Я заколебалась, проходя мимо ведьмы. Я не знала, предложить ли ей слова утешения или посыпать соль на ее раны, но, посмотрев в ее полные ненависти глаза, я продолжила свой путь.
Коридор озарился светом, когда лампочки затрещали и стали разлетаться на мелкие осколки от силы злости Далии.
— На закате, — крикнул мне Кир. — Не заставляй меня приходить за тобой.
Я покинула дом, в то время как из электрических приборов в коридоре извергался водопад искр. В этот раз я бежала по лужайке, но только чтобы отвоевать нам немного времени. Не зная, как Натан отреагирует на противоядие, я хотела привезти его в безопасное место, прежде чем средство начнет действовать.
Зигги покинул место водителя, наверное, чтобы позаботиться о Натане. Я постучала в заднюю дверь и отскочила, когда та распахнулась. Зигги пригнулся около тела Натана, нацелив деревянный кол прямо мне в сердце.
Узнав меня, он бросил оружие.
— Прости. Расслабляться нельзя ну никак.
— Все в порядке, — проворчала я, забираясь в фургон и закрывая за собой двери. — Как он?
— Жив, но и только. Что ты обнаружила?
Я показала ему противоядие, искрящееся грязно-голубым светом в стеклянном пузырьке.
— Садись за руль, я волью это ему в горло и, надеюсь, оно не сработает, пока мы не вернемся обратно в квартиру.
— Что ты имеешь в виду? — Зигги откинул брезентовый занавес и пробрался за руль.
— Просто я не имею представления о том, что оно сделает с ним.
Когда мотор чихнул и заработал, я осторожно пробралась вперед, к голове Натана, но тут меня швырнуло к нему на грудь, когда фургон накренился, наехав на обочину.
Этот контакт оказался неожиданным и пугающим. Даже бесчувственный, без уз крови, связывающих нас, Натан все еще привлекал меня. Несмотря на то, что он лгал о том, кем был. Или на то, что не сказал мне о вампирской связи с моим создателем. Я напомнила себе, чем пожертвовала ради его благополучия.
Открыв пузырек, я вылила содержимое в его полуоткрытый рот. «Надеюсь, что у противоядия ужасный вкус», — подумала я, недовольно нахмурившись. Затем откинулась на стенку кузова и стала ждать. Почему я сделала это? Когда я собралась помочь ему, то чувствовала, будто делаю это для друга. А когда обнаружила, что едва знаю его, то все же не стала останавливаться.
Я не хотела признавать тот факт, что Кир мог оказаться прав. С проблемой Натана… или Нолена… можно было обратиться к «Движению», но моим первым побуждением было бежать к моему создателю.
Встав на колени рядом с Натаном, я пощупала его пульс. Ничего. Ни дыхания. Ни рефлексов.
Потерпев поражение, я легла рядом с ним, больше по необходимости, чем ради близости. Мое тело болело от усталости. Мои чувства были в полном беспорядке. Единственный человек, с которым, как я думала, нахожусь в безопасности, ну, может, не совсем в безопасности, но все же в большей, чем с другими, не являлся тем, кем я его считала. То, что он был мертв, делало ситуацию еще хуже. Слезы катились по моим щекам. Я пыталась плакать так, чтобы Зигги не услышал меня.
Потом… как будто произошло чудо: Натан застонал и пробормотал что-то, что звучало как «отвали», отмахнувшись от меня. Давясь и кашляя, он выплюнул остатки противоядия на свою футболку. Но и проглотил достаточно. И был жив.
Я села, растерянно смотря на него.
— Я думала, ты мертв!
— Хотел бы я, чтобы так и было, — сказал он, когда, наконец, смог говорить. Затем приподнялся на локтях и сжал голову. — Что случилось?
— Мы… — я остановилась, — м-м-м, последнее ты что помнишь? — Его ответная ухмылка заставила мое лицо загореться. — Ну, ты внезапно отключился.
— Как я мог сделать что-то настолько глупое? — Натан потер виски.
— Это не ты, это Далия.
Он шлепнулся обратно на золотисто-красное ворсистое покрытие и закрыл глаза.
— Мы в фургоне?
— Да, нам пришлось вытащить тебя из здания. Там было что-то типа… — я замолчала, не зная как сказать, что источник его средств к существованию сгорел.
— Гребаный пожар, — подсказал Зигги с переднего сиденья. — О, Боже, как же я рад, что ты проснулся.
Грозный сигнал какой-то машины привлек его внимание обратно к дороге, когда фургон сильно вильнул. Я вцепилась пальцами в грязный ковер. Это оказалась единственная вещь, за которую можно было держаться.
— Зигги! Смотри на дорогу! — велел Натан, хотя его голос все еще был немного слаб. Потом повернулся обратно ко мне. — Здание сгорело?
Я неловко поерзала:
— Может быть, нет. Когда мы уезжали, как раз появились пожарные машины.
— Великолепно. Просто великолепно, — он закрыл лицо руками, и я увидела, как под футболкой задрожали твердые мускулы его живота. Я действительно надеялась, что он не плачет. Но в следующее мгновение у него вырвался безумный смех.
