— Я ничего не вижу! — выкрикивает Кирстен и опускает руки. Естественно, не видит: глаз нет. Как и большей части лица. Кусочки меди валятся со щек, губ, подбородка. — Помогите мне, я ничего не вижу! Помоги мне, Дэвид! Где ты?
Джонни, лежащий рядом с Брэдом в комнате Эллен, слышит крики и понимает: случилось что-то ужасное. Пули посвистывают над его головой. На дальней стене фотография Эдди Веддера[40]. Как только Джонни начинает ползти по направлению к коридору, в груди Веддера появляется зияющая дыра. Следующая пуля разносит зеркало над туалетным столиком Эллен. Сверкающие осколки летят во все стороны. С улицы, перекрывая крики Кирстен Карвер, доносится вопль автомобильной охранной сигнализации. А стрельба продолжается.
Выползая в коридор, Джонни слышит, как Брэд ползет за ним, и думает о том, что с таким пузом подобная аэробика не в радость… но тут же эта мысль, крики женщины снизу, грохот выстрелов отсекаются от сознания. На мгновение у него такое ощущение, будто он повстречался с правой Майка Тайсона.
— Это он, — шепчет Джонни. — Клянусь Богом, это он.
— Ложитесь, идиот. — Брэд хватает его за руку и дергает.
Джонни падает вперед, как автомобиль с плохо поставленного домкрата. Он не помнит, когда успел подняться на четвереньки, но, видно, поднялся, раз теперь рухнул на пол. Невидимые пули прошивают воздух над его головой. Стекло, прикрывающее от пыли свадебную фотографию в рамочке, разлетается. С грохотом падает и рамочка вместе с фотографией. Секунду спустя прямое попадание в деревянный шар, украшающий стойку лестницы, вызывает дождь щепок. Брэд приникает к полу, закрывая голову руками, а Джонни, забыв обо всем, таращится на какую-то вещь на полу.
— Что с вами? — спрашивает Брэд. — Захотелось умереть?
— Это он, Брэд, — повторяет Джонни, хватает себя за волосы и дергает, дабы убедиться, что не спит. — Па… — Громкое жужжание раздается над головами, светильник в коридоре разлетается вдребезги, осыпая стеклом Брэда и Джонни. — Парень, который управлял синим фургоном, — заканчивает фразу Джонни. — Был еще другой, который застрелил Мэри, но за рулем фургона сидел именно этот.
Джонни протягивает руку и поднимает с пола, забросанного щепками и осколками стекла, игрушку Ральфи Карвера. Инопланетянина с выпуклым лбом, огромными темными миндалевидными глазами и ртом-хоботом. Одет он в зеленую переливающуюся униформу. Голова лысая, если не считать жесткой полоски светлых волос. Полоска эта напоминает Джонни гребень шлема римского центуриона. Интересно, где его шляпа, думает Джонни. Стайка пуль пролетает над головой Джонни, чтобы вонзиться в обои. Фигурка чем-то напоминает инопланетянина Стивена Спилберга. Так где же твоя кавалерийская шляпа, приятель?
— Что вы там бормочете? — спрашивает Брэд, лежа на животе. Он берет семидюймовую фигурку из руки Джонни и разглядывает ее. На щеке Брэда царапина. От осколка светильника, решает Джонни. Внизу уже не кричат. Брэд смотрит на странное существо в своей руке, потом поворачивается к Джонни. Глаза у него до смешного круглые.
— У вас что-то с головой.
— Нет, — отвечает Джонни, — с головой у меня все в порядке. Бог тому свидетель. Я никогда не забываю раз увиденного лица.
— О чем это вы? Хотите сказать, что люди, которые все это устроили, надели маски, чтобы выжившие не смогли их опознать?
Такая идея как-то не приходила Джонни в голову. Но вроде бы идея хорошая.
— Может, и так. Но…
— На маску не похоже. Вот и все. Не похоже на маску.
Брэд долго сверлит Джонни взглядом, потом отбрасывает фигурку и ползет дальше, к лестнице. Джонни подбирает игрушку, внимательно ее разглядывает и морщится, когда нечто увесистое влетает в окно в дальнем конце коридора, то, что выходит на улицу, и с жужжанием проносится над его головой. Он засовывает фигурку в карман, но не в тот, где уже лежит странная пуля, и устремляется за Брэдом.
На лужайке перед домом Старины Дока Питер Джексон все стоит с телом жены на руках, целый и невредимый посреди огненного шквала. Он видит фургоны с тонированными стеклами и фантастической раскраской, видит стволы, выплевывающие огонь, в зазоре между серебристым и красным фургонами видит старенький «сааб» Гэри Содерсона, пылающий на подъездной дорожке. Особых эмоций происходящее вокруг у Питера не вызывает. Он только что вернулся с работы. По какой-то причине для него это главное. Он думает, что отсчет событий этого ужасного дня (мысль о том, что он этот день не переживет, не приходит ему в голову) должен начинаться с фразы: «Я только что вернулся с работы». Фраза эта становится для него магической. Это мостик в реальный мир, в котором Питер пребывал час назад и рассчитывал пребывать и дальше, годы и десятилетия.
Я только что вернулся с работы.
Он также думает об отце Мэри, профессоре Меермонтского стоматологического колледжа в Бруклине Генри Капнере. В глубине души Питер всегда знал, что Генри Капнер считает его недостойным своей дочери (и опять же в глубине души Питер в этом с ним соглашался). А теперь Питер стоял под шквальным огнем на мокрой траве, гадая о том, как он сможет сказать мистеру Капнеру, что невысказанные страхи тестя стали реальностью: недостойный зять не смог уберечь от смерти его единственную дочь.
Это не моя вина, думает Питер. Может, мне удастся убедить его в этом, если я начну со слов: «Я только что вернулся с ра…»
Джексон.
Этот голос обрывает его волнения, чуть не сбивает с ног, Питер едва сдерживается, чтобы не закричать. Словно чей-то рот открылся у него в мозгу, проделав там дыру. Тело Мэри так и норовит выскользнуть из рук, но Питер еще сильнее прижимает его к груди, стараясь не замечать боли в мышцах. Одновременно он начинает более адекватно воспринимать действительность. Фургоны приходят в движение, но катятся очень медленно, не прекращая огня. Розовый и желтый обрабатывают дома Ридов и Геллеров, сшибая кормушки для птиц, разбивая стекла, дырявя двери. Пули срезают головки цветов и ветви на кустах.
Питер замечает, что один фургон по-прежнему стоит на месте. Черный. Он припарковался на другой стороне улицы, чуть ли не полностью блокируя дом Уайлеров. Оболочка турели скользит в сторону, из нее, как черт из табакерки, выплывает светящаяся фигура, затянутая в черное. Тут Питер замечает, что фигура эта на чем-то стоит. Это что-то напоминает подушку и гудит.
Человек ли это? Трудно сказать. Вроде бы форма нацистская, с серебряными молниями на воротнике, но человеческого лица над воротником нет. Собственно, никакого лица нет.
