Carbo-v известен как средство, воскрешающее из мертвых, и любой практикующий гомеопат объяснит вам почему. Когда кажется, будто пациент уже испускает дух, именно это лекарство следует дать ему в самой высокой из возможных потенций. Обычно потенции 1М или 10М бывает достаточно для того, чтобы оживить пациента или хотя бы облегчить ему смерть.
За введением следовала глава, перечисляющая различных известных литературных персонажей, которым, по мнению автора, требовалось это средство. Несколько страниц было посвящено Мине Мюррей и Джонатану Харкеру,[15] а затем автор долго рассуждал об умирающем из рассказа Эдгара По «Месмерическое откровение». И конечно же, особое внимание уделил Элизабет Лавенца из «Франкенштейна». Соответствующий раздел заканчивался так:
Нет ничего удивительного в том, что именно уголь (Carbo) наделен этим мистическим свойством. Ведь что такое уголь, как не сама жизнь в сжатом виде? Он становится топливом для наших печей и машин, а те, в свою очередь, обеспечивают топливом нашу жизнь. В уголь возвращается в конце все живое (пепел к пеплу, прах к праху), и, пожалуй, он является самым загадочным из всех существующих веществ — и ассоциации с темой смерти тут неизбежны. Но в то же время уголь — это еще и жизнь. Он — начало жизни и ее конец. В гомеопатических потенциях он сохраняет не физическое содержание, но энергию — смысл. А смысл угля одновременно прост и сложен. Жизнь. Смерть. Граница всего.
Когда я выбралась из ванной, мокрая и чистая, но не слишком согревшаяся, в голове у меня тикало, как на мониторе компьютера Хизер. Средство, воскрешающее из мертвых. Вот это уже действительно интересно. И вся эта история про то, что уголь — это одновременно суть и жизни и смерти. Что-то интересное про уголь было в научно-популярной книжке Джим Лахири — надев халат, я пошла на кухню поставить вариться кофе и принялась рыться на полках в поисках этой книги. Наконец я ее нашла и сразу отыскала то место, которое мне вспомнилось. В горниле Большого взрыва первым элементом, зародившимся в горячем плазменном супе из электронов и протонов, стал водород. Вообще-то ничего удивительного в этом нет, ведь все, что нужно для образования водорода, — это один электрон и один протон. Масса изотопа водорода равна единице — потому что у него всего один протон, а электроны обычно вообще обходятся без массы. В условиях невероятно высокой температуры образуются также изотопы водорода с массой два (дейтерий, состоящий из одного протона и одного нейтрона) и три (тритий). Затем следует гелий с массой четыре. Но не существует устойчивого ядра с массой пять. И поэтому никто никогда не понимал, как мог образоваться уголь. Каждый новый элемент образуется путем сплавления элементов, образовавшихся до этого, но, сколько ни смешивай водород и гелий в каком-нибудь космическом блендере, угля из них ни за что не получится.
И это — настоящая проблема, потому что, раз таким образом нельзя создать уголь, вся остальная периодическая таблица представляется невозможной. Поскольку масса угля — двенадцать, то, чтобы его образовать, нужно заставить столкнуться одновременно три атома гелия при очень высокой температуре. И долгое время казалось, что такого ни за что и никогда не могло случиться. Но потом специалист по космологии Фред Хойл представил свои рассуждения о том, что уголь все-таки, как ни крути, должен существовать, поскольку он, Хойл, сам из него состоит. И он разобрался в том, каким образом можно было перескочить через эту «расщелину с массой пять». В ответ на все это Георгий Гамов написал пародию на Книгу Бытия, в которой Бог создал все возможные химические массы, но так увлекся процессом, что забыл про массу пять.
Господь был страшно разочарован и хотел было начать создавать Вселенную заново, с чистого листа, но потом подумал, что это слишком простое решение. И тогда, будучи всемогущим, Господь решил исправить свою ошибку самым невозможным способом, какой только можно было придумать. И сказал Бог: «Да будет Хойл». И стал Хойл. И увидел Бог Хойла… и велел ему создавать тяжелые элементы любым способом, каким ему будет угодно.
Ну что ж, так и есть: уголь — основа жизни и к тому же, как говорилось в гомеопатической книге, неизбежный ее исход. Поэтому, когда собираешься готовить загадочный эликсир, использование угля представляется вполне логичным — особенно если разбавить его так сильно, что его самого в этом эликсире не останется. Останется лишь воспоминание.
До магазина здорового питания я добралась около половины пятого. Патрик был прав: там действительно оказался гомеопатический отдел, но Carbo Vegetabilisy них не было. В «Бутс» и «Холланд и Барретт» его тоже не обнаружилось, и уверенности в успехе предприятия у меня поубавилось. В «Бутс» Carbo Vegetabilis не было совсем, а в «Холланд и Барретт» он был только в потенции 6С — то есть в 994 раза более концентрированный, чем нужно. Когда я вошла в магазинчик рядом с кинотеатром «Одеон», шел уже шестой час. Я никогда раньше сюда не заглядывала и даже не знала, чем тут торгуют. Когда проходишь мимо, магазина вообще не видно — кажется, что это просто дверь, и все, но если хорошенько приглядеться, в стене рядом с дверью замечаешь стеклянную витрину. В ней выставлено несколько баночек с чем-то вроде трав, томик «Дао Дэ Цзин» и колода карт таро. Название магазина — «Селена» (на греческом «луна») — вывешено на двери рядом с потускневшей табличкой, на которой витиеватыми буквами выведено: «Входите и ищите». Я очень надеялась, что здесь продаются гомеопатические лекарства — зайти сюда мне посоветовала фармацевт из «Холланд и Барретт».
Когда я открыла дверь, внутри что-то слабо звякнуло. За дверью в полумраке обнаружилась узкая деревянная лестница, и я стала подниматься по ней на второй этаж. Наверху была еще одна дверь, на этот раз — с матовыми стеклами, я толкнула ее и вошла. В крошечном помещении сидел за столом лысый худой человек и читал книгу. В воздухе крепко пахло сандалом — тут курили благовония, а сам магазин был прямоугольной формы, со столом слева от двери. Стол этот мог, пожалуй, раньше принадлежать какому-нибудь архитектору XIX века: массивный, широкий и с большим количеством ящичков — в пару дюймов высотой, но шириной фута по три. Кассы тут не было вовсе. На стене позади стола висел потрепанный плакат с непонятными словами, а рядом с ним имелась деревянная, пурпурного цвета дверь, скрытая занавеской из оранжевого бисера.
Мое появление не произвело на лысого человека никакого впечатления, но я все равно принялась ходить по магазину и рассматривать выставленный товар. В левом дальнем углу стояли шаткие деревянные полки, уставленные коричневыми пузырьками с гомеопатическими таблетками. Я нашла Carbo-veg, но на этот раз с потенцией 3 °C. Вздохнув, я пошла дальше, мимо пластмассовых лотков с кристаллами и бесконечных рядов огромных банок вроде тех, в каких продают леденцы, — только здесь в них хранились травы. Ниже тянулись ряды пыльных склянок и бутылочек — некоторые заткнутые настоящими пробками из коры пробкового дерева, другие — с обычными закручивающимися крышками. Я выбрала себе стеклянную бутылочку — пригодится, чтобы набрать святой воды. Больше никаких гомеопатических средств тут вроде не было. Я подошла к столу и стала ждать, пока мужчина обратит на меня внимание.
