своему телу в кресле и взяла талисман в руки. А потом взяла его еще раз. И еще. Веселье угасло. Она хватала талисман, и не могла снять его.
Она призрак, способный пройти сквозь все материальное. Ее руки проходили сквозь стены, сквозь людей. И сквозь цепочку талисмана. Если бы Омания могла потеть, на ее лбу выступил бы холодный пот, но призраки не потеют. И не могут снять талисман с шеи своего же тела. Руки проходили насквозь и хватали только пустоту.
— Наверное, ты уже пытаешься снять талисман, да? — спросил Клайм. — Это мой любимый момент, когда вы вспоминаете, что не можете ни к чему прикоснуться! Вот почему те розенкрейцеры всегда входили в астрал со стражем — он нужен, что бы потом снять талисман с тела. Без чужой помощи вернуться нельзя. Но я тут! Не бойся.
Он положил на талисман ладонь и снова накрыл ей грудь Омании. И она снова ощутила прикосновение.
— Ты меня слышишь и чувствуешь, верно? И ждешь, когда я сниму цепочку с твоей прекрасной шеи. У нас же сделка, ты же принесла мне деньги! На самом деле много денег, кстати, спасибо! Но это лишь часть твоей платы. Помнишь, я сказал, что я коллекционер, а ты — редкостная диковинка? И что меня не интересует твоя душа, а только тело. Я же не шутил. Я вообще почти никогда не шучу.
Он нагнулся и поцеловал ее. Язык скользнул по губам Омании, и она ощутила этот поцелуй.
— Самое приятное — что ты будешь все чувствовать! — Клайм поднял ее на руки.
Омания кричала и пыталась ударить его, но призрак не может коснуться человека. А человек не слышит крики призрака. Только колокольчик звенел и звенел, пока Клайм не отнес ее к двери в подвал. Он положил на пол тело Омании, вернулся, и снял колокольчик с подставки.
— Этот звон иногда так бесит! Особенно когда вы собираетесь тут все вместе, все мои прекрасные жены, — объяснил он, и открыл дверь подвала.
В подвале не было стеллажей с жезлами и мечами. Только приглушенный свет и три большие кровати, стоящие одна возле другой. И женщины, лежащие на них. Клайм положил ее рядом с телом незнакомки из астрала. Вьющиеся светлые волосы, ярко-красные губы, родинка на левой щеке.
Сама незнакомка вошла сквозь стену и встала рядом с Оманией.
— Ты хотела меня предупредить, да? — спросила Омания.
Незнакомка кивнула
— Он всем говорит, что в астрале полно опасных духов. Это что бы ты ни говорила с нами, и не поняла раньше времени, во что вляпалась. Ему нравится эта игра.
— И что теперь делать?
— Ничего. Ты призрак. С тех пор, как ты надела талисман, все зависти от него. Он выпустит тебя, если захочет. Но я тут пять лет, и он не захотел. А другие еще дольше.
Клайм снова поцеловал тело Омании в губы.
— Ты — моя новая диковинка в коллекции! — прошептал он ей на ухо. — Добро пожаловать в гарем! Ты сможешь смотреть на нашу брачную ночь или уйти, это тебе решать. Но даже если ты уйдешь, ты все будешь чувствовать.
Продавца магазина сакральных предметов не интересовали души, только вечно молодые тела. Омания не чувствовала ни ветер, ни тепло Солнца, но чувствовала пальцы Клайма. Он расстегивал ее платье, и Омания ощутила каждое прикосновение. И все, что было потом. И все, что было в последующие годы.
Гримуар — магическая книга.
Розенкрейцеры — мистическое братство, возникшее в Германии в 17 веке.
«Дешевая магия» — магазин из рассказа «Кусочки разума».
