Он был почти смущен, когда Джей-Джей сказала, что приедет на концерт. Он сказал в ответ:
- Это просто любительская ерунда. Ты занимаешься настоящим делом.
Я не знаю, что она ответила, потому что оставила его заканчивать телефонный разговор за закрытыми дверями, но что бы она ни говорила, вот она сидела бледная и красивая, ее длинные, прямые светлые волосы в аккуратной косе спускались вниз по изящному изгибу шеи и плечам. Платье на ней было розовое, почти белое, с тонкими ленточками. Она была, как и большинство артистов балета, изящна и грациозна, так что могла носить тонкое платье, не надевая под него ничего, и выглядеть великолепно. Я бы выглядела так, будто остро нуждаюсь в бюстгальтере. Мои локоны только начали отрастать в длину.
Жан-Клод и Ашер встали прежде, чем мы даже подошли к проходу. Они повернулись, не оглядываясь, словно чувствовали нас, возможно, так и было. По крайней мере, Жан-Клод.
Другой человек встал в ряду позади них, и только тогда я поняла, что это Истина. Он зачесал свои волосы до плеч в плотный, аккуратный хвост, и был совершенно гладко выбрит. Лицо Истины застыло в вечности со щетиной, которую можно было назвать не-совсем-борода, потому что так он выглядел, когда умер. Бритье означало, что он, возможно, не сумеет отрастить ее вновь, даже если захочет. Он тоже был одет в хороший костюм. Если бы его волосы не были по-прежнему привычного коричневого оттенка, я бы подумала, что это его брат, Нечестивец.
Я стояла, уставившись в его лицо, ошеломленная. Я хотела спросить: "Где же твои сапоги? Где твоя кожа"? Но это казалось не тем, что стоило говорить.
Мика наклонился и произнес:
- Скажи ему что-нибудь.
- Гм, ты выглядишь хорошо, - сказала я, и это прозвучало безнадежно неадекватно. Я попыталась еще раз: - Кажется, я просто никогда не видела тебя таким аккуратным. Ты выглядишь великолепно.
Он поправил переднюю часть пиджака.
- Я взял его у Нечестивца. Он в ряду перед нами.
Мика милостиво повернул меня, так что я направилась к Ашеру и Жан-Клоду, которые все еще стояли. Истина всегда выглядел как смесь байкера вне закона и средневекового егеря. Он был здесь в качестве охраны. Интересно, это Жан-Клод настоял, чтобы он привел себя в порядок?
Нечестивец слегка кивнул и улыбнулся из ряда перед ними. Он выглядел как никогда похожим на брата, хотя я знала, что людьми они родились через год один после другого. Его волосы были прямыми и светлыми, более плотными, чем легкие каштановые волны его брата. У обоих были серо-голубые глаза, и теперь, когда подбородок Истины был выбрит, стала заметна такая же глубокая ямочка на подбородке.
Ашер взял мою руку в свою, и я вдруг посмотрела на того, рядом с кем и Нечестивец, и Истина выглядели слишком мужественными, слишком современно-красивыми. У Ашера были почти такие же широкие плечи, как и у братьев, но его лицо... Масса волнистых золотых волос, глаза бледно-голубые, как лед, которому дали жизнь и цвет, в обрамлении темных ресниц и бровей. Это было лицо, от которого всегда захватывало дух. Это была красота, которая заставляла ангелов плакать или желать продать душу. Он был просто одним из самых красивых людей, которых я когда-либо видела. Он считал, что его лицо было уничтожено шрамами от святой воды, испещрявшими правую сторону всей этой красоты. Но они доходили только до половины, и идеальный изгиб рта оставался нетронутым. Словно инквизитор, который пытался изгнать из него дьявола, дрогнул над тем, что осталось от этого лица.
Я знала, что шрамы продолжают спускаться вниз по правой стороне его груди, пересекая его голень и бедро. Он управлял Цирком Проклятых и был в маске на манеже, что позволяло ему выглядеть красивым и таинственным и не показывать шрамы. Для него выход в общество, как сейчас, был хорошим знаком. Хотя он был мастер использовать тени, темноту, свои волосы, чтобы люди вокруг него никогда не видели шрамы, если он не хотел. Он был одет в мягкую голубую шелковую рубашку с высоким отложным воротником, заколотым булавкой для галстука с голубым бриллиантом почти в цвет его глаз. Жан-Клод и я купили его для него только в этом году. Следует признать, что большую часть денег для камня дал Жан-Клод. Я неплохо зарабатывала, но алмаз был почти с ноготь величиной.
Увидев, что он носит его так, что он привлекает внимание к его лицу, утвердило меня в мысли, что каждая копейка была потрачена правильно. Я улыбнулась ему и стала на цыпочки, чтобы ему с его шестью футами не пришлось наклоняться слишком далеко.
Ниже талии он был одет в темно-коричневую кожу и сапоги, которые заканчивались у колен. Тот факт, что я не посмотрела ниже пояса, пока он не поцеловал меня, что-то говорил о том, насколько хороша была верхняя часть, он весь был хорош. Также я знала, что Жан-Клод одел его на сегодняшний вечер. Ашер больше предпочитал костюмы, если он не одевался на светское мероприятие, а кожа делала его денди, только не такой вид кожи.
Это было скорее прикосновение щекой, чем поцелуй, чтобы спасти его от моей губной помады, но это заставило меня задуматься о том, что сказал Мэтью, насчет того, что все меня целуют. У меня был секс с каждым вампиром из тех, что ждали меня. Это была неудобная мысль.
Ашер прошептал:
- Что заставило нахмуриться это милое личико?
- Кое-что, что сказал Мэтью за кулисами, - ответила я шепотом.
- Действительно развитый не по годам, если он может сделать тебя настолько несчастной.
Я посмотрела на него, и он передал мою руку Жан-Клоду. На нем была белая рубашка, почти такая же, как у Ашера, но сверху он надел короткий черный бархатный пиджак, и в качестве заколки на галстуке он использовал античную камею. Это был один из первых подарков, который я когда-то сделала ему. Она была симпатичной, но и близко не такой красивой, как алмаз Ашера. Это заставило меня задуматься о том, что пора пройтись по магазинам.
Черные кожаные штаны Жан-Клода выглядели мокрыми, а сапоги облегали его бедра, как вторая кожа. Мне не нужно было видеть заднюю часть сапог, чтобы знать, что вверх по его ноге поднимаются кружева. Мне нравились эти сапоги, и я видела их со штанами и без них. Я споткнулась, когда он привлек меня ближе, слишком сильно задумавшись о сапогах в качестве единственной одежды на нем, а потом был момент, когда я подняла глаза, - нужно было видеть это лицо. Мы были парой в течение пяти лет, теперь уже почти шесть, и я все ждала момента, когда я смогу смотреть на него и не ощущать себя так, словно это какая-то ошибка. Кто-то настолько красивый не мог быть влюблен в меня, когда у него была целая планета людей на выбор. Я привела себя в полный порядок, но Жан-Клод заставлял меня чувствовать себя пробравшейся в Лувр и укравшей шедевр со стены, чтобы покататься по нему голой.
