- Дядя, слушай, я погулять отправилась...
- Погулять? Зачем? Почему не дождалась?
- Ну, дядь Федор... Я весь день у тебя просидела. Прибралась, в магазин сходила.
- Но куда ты пойдешь? Ты же города не знаешь.
- Да я уже гуляю.
- Где ты? - взвыл Федор, крепко стиснув мобильный.
- На площади трех вокзалов...
- Где-е?! Ты что, серьезно? Тебя же ограбят, кинут...
- Дядя, погода отличная. Никто в мою сторону даже не глядит. А тут базарчик прикольный...
"За Ярославским", - сообразил Федор.
- Стой там, Алиса! - распорядился он. - С места не трогайся. Я сейчас приеду.
- Да я сама, на метро...
- Нет! - рявкнул Федор. - Ишь, деловая какая.
Алиса сообщила ему, что находится у лотка, торгующего бижутерией. Справа продают книги. Слева - компакт-диски.
- Не уходи. Будут звать - отказывайся. Все поняла?
Как на грех, сразу вырваться из пробки не получилось. Автомобильный поток тянулся долго и безнадежно.
Этот затор оказался вызван аварией. В центре дороги, неподалеку от сплошной линии располагался помятый "форд". А рядом с ним была женщина. Лицо ее заливала кровь. Она же текла из глаз. Федор уже не знал: подлинная она, или это все-таки слезы?
Он сбавил ход и, как зачарованный, упер взгляд в лицо женщины.
- Проезжай! - крикнул ему гаишник.
Федор опомнился, словно вынырнув из забытья.
В сторону "Комсомольской" пробок не было. Домчался Федор быстро. Главной трудностью оказалось припарковаться. Сделать это удалось только очень далеко от Ярославского. Федор мчался, вполголоса бормоча ругательства.
Он бы так не волновался. Но как быть с кровавыми видениями?
Комсомольская - Красные ворота
Федор протолкался сквозь толпу у входа на "Комсомольскую". Проулок между Ярославским и Ленинградским кишел самой отвратительной городской человеческой фауной. Каменную плиту у стены Ленинградского облюбовали неизбежные в этом месте бомжи. Громко и агрессивно ржали провинциальные гопники, цепкими взглядами сканируя людей в толпе. С напускным равнодушием фланировали взад-вперед менты.
Особо грязный бродяга рассматривал свою физиономию в карманное зеркальце. Лицо его было покрыто замысловатыми наростами. Они напоминали виноградные грозди, правда телесного цвета. "Это же прокаженный", - с внезапным ужасом осознал Федор, по широкой дуге обходя изуродованного нищего. Прокаженный сплюнул на асфальт кровью. Может, и настоящей.
Федор оказался на площадке с торговыми лотками. И практически сразу увидел Алису. Девчонка стояла у лотка, торгующего бижутерией. Она не смотрела в проулок, откуда мог появиться Федор. Вообще, ее поза не выражала тревожного ожидания. Девчонка лишь время от времени шевелила бедрами, словно в танце, только чрезвычайно медленном. Задница у племянницы была, следовало признать, красивая.
"Она же разговаривает с кем-то!" - неожиданно сообразил Федор.
Рядом с Алисой находился очень подозрительный тип. В грязно-бурой куртке и джинсах. Очень коротко стриженый. С хищным, криминальным лицом. Продвигаясь вперед, Федор неотрывно изучал его рожу. Она не вызывала симпатии и доверия, была покрыта сеткой мелких шрамиков. Было еще что-то и в глазах... Лишь подойдя ближе, Федор догадался, что именно.
Зрачок левого глаза собеседника Алисы покрывало белое пятно... Вроде бельма, однако Федор понимал, что зрению этот дефект не мешает. Белесыми являлись также ресницы и бровь над пораженным глазом. Ожог? Возможно...
Цвет другого глаза оставался неопределимым: возможно, карий...
"Хотя с каких это пор меня интересует цвет глаз вокзальных подонков?" - мысленно усмехнулся Федор.
Тип слушал, что ему говорила Алиса, нажимал кнопки мобильника. Записывал номер телефона? Эх, Алиска...
Федор протискивался все ближе, и, наконец, Алиса его заметила. Помахала рукой, широко улыбаясь. Подозрительный тип обернулся к Федору, вдруг ухмыльнулся. Федору на какой-то миг стало тревожно. Конечно, это наваждение. Как вода, ставшая неожиданно кровью.
Миг, и белоглазый растворился среди вокзальной толпы.
- Привет, дядя, - сияла Алиса. - Со мной все отлично.
Как раз насчет этого уверенность отсутствовала.
- Кто это был? - спросил Федор.
- А, тот паренек? Не знаю, - Она весело дернула тонкими плечами. - Спрашивал, как на электричку пройти.
- И только?
- Ну, а потом номер телефона хотел узнать.
- Ты дала?
Алиса изумленно посмотрела ему в глаза.
- Ну, дядя, ты жжешь! Ты еще строже мамули... Я же большая...
- Да какая ты большая! - махнул Федор рукой. - Поехали домой.
- Слушай, неужели здесь так опасно? - интересовалась Алиса, когда они шли к дальней парковке.
- Тебе - да.
- Вот уж не знала, - Алиса грациозно села на переднее кресло. - Только, дядя, я не хочу в квартиру. Поехали в центр? А, дядя Федор? Я же Москвы не видела совсем, а?
Красные ворота - Чистые пруды
Меньше всего на свете Федору хотелось гулять. За время своей жизни в столице он, как ему мнилось, изучил ее досконально. Однако не сказать, чтобы полюбил. Прогулки, как он думал, являются уделом бездельников и, разумеется, гостей столицы. Серьезный человек не станет шляться по какому-нибудь там бульвару. Ему всегда найдется, чем себя занять.
- Куда тебя отвезти? - спросил Федор.
- Ну, я вот слышала много хорошего про Чистые пруды, - обезоруживающе улыбнулась Алиса.
- Да, это тут рядом, - ответил Федор. - Ладно, поехали.
Он завел "ниссан".
- Дядь Федь, если ты устал, я и сама погуляю.
- С чего ты взяла, будто я устал?
- Ты злой какой-то, нервный...
- Ладно, поехали.
Лилово-багровые тучи стелились низко, заволокли шпиль ближайшей высотки. По лобовому стеклу застучали капли дождя.
Морок не проходил. Капли были алыми. Вернее, розово-красными, как акварель.
Хотя Федор и знал, что кровь - не больше, чем галлюцинация, он почувствовал страх. Сейчас ему казалось, что там, наверху, умирает какое-то огромное существо. А теперь истекает жизненными соками.
Звук грома всегда напоминал Федору падение металлического листа. Но теперь он был похож на крик смертельно раненого гиганта. Кровь текла по тротуарам. Спешили укрыться в зданиях и под крышами остановок залитые алым пешеходы.
Федора мутило. "Это всего лишь вода", - думал он, и не мог себе поверить.
Когда они подъехали к Чистопрудному бульвару, дождик стих.
- Ну, вот, приехали, - сказал Федор.
