– Спа… Спасибо, Остап! – прошептал Грыцько. – Беги, спасайся. Антихрист пришел. Что же ты?!
Остап отпустил руки, упырь неподвижной кучей свалился на землю. Кивнул кузнец, прислушался. Грыцько тоже затаил дыхание.
Стоят двое, смотрят друг на друга.
– Наконец-то ты пришел, – снова заговорил колдун. – Это место сева. Но где Дерево? Где Урожай? Плод давно должен был созреть. Я прибыл, но не нашел Древа. Только гумус и отключенную систему защиты. Пришлось включать ее самому.
– Зато тебя найти несложно, – ответил чужак. – Ты всегда приносишь с собой смерть, которую здесь называют холерой. Я не могу защитить от нее всех.
– Кто же виноват, что моя микрофлора действует на гумус, как смертельная болезнь? Ты не отклоняйся, Садовник. Отвечай, когда спрашиваю.
– Зачем? Ты все равно не поймешь.
– А ты попробуй, – сказал колдун, опершись о сосну. – Мне нужен ответ, чтобы не ошибиться с другим исполнителем. Скажи, где обещанный Плод? Ты посадил Дерево, и Плод-Зародыш новой Вселенной – моей Вселенной! – должен был уже созреть. Где он?
– Вокруг нас не гумус, – тихо сказал чужак. – Впервые на планете-усадьбе зародился разум.
– Разум? Вот это ты называешь разумом? – Колдун кивнул в сторону Грыцька с Остапом. Хлопец съежился. Кузнец не шелохнулся.
– Да, разум. Я уничтожил Древо, пока оно не погубило планету.
– Ты?! Уничтожил?! – Колдун шагнул вперед. – Ради этих?! Но где созревший Плод? Где он? Отвечай!
Колдун остановился, будто натолкнувшись на острый взгляд чужака.
– Где? Плод? – тихо повторил он. В голосе звучала холодная смерть.
Чужак молчал.
– Ах ты!.. – Колдун выхватил из-под плаща длинную трубку.
– Хорт! – закричал чужак.
Грыцько увидел, как над кустом мелькнула светлая тень и вцепилась в руку колдуна. Вылетевшая из трубки молния ударила в землю.
* * *
Как давно я хотел этого! Даже ощущал во рту сладостный вкус металла. Я мечтал вцепиться в горло Врага – Хозяин, только прикажи, и я… Наконец-то!
«Хрр-р-ра!»
Ломаются мои зубы, крошится металл. Рот наполняется вкусом крови и железа. Доспехи прогибаются под клыками. Хозяин, я убиваю для тебя! Нет, я убиваю для себя самого! Дай только добраться до его горла.
Тяжелый кулак опускается на голову, и я на мгновение теряю сознание, падаю на землю. Но тотчас же вскакиваю. Я могу сражаться! Ничего, что ноги дрожат. Я встаю, Хозяин, встаю.
– Ты не сможешь ничего сделать, Садовник. Ни ты, ни твой зверь, – говорит Враг. – Я неуязвим, ты же знаешь. Спрашиваю в последний раз: где Семя?
Хозяин поднимает правую руку. Между указательным и большим пальцами он сжимает пулю.
* * *
– Нет… – сказал колдун. – Нет, не может быть! Ты не мог переплавить Плод! Так нельзя! Погубить Зародыш Вселенной? Сумасшедший!
Колдун поднял свое оружие, но чужак давно уже взвел пистоль. Грянул выстрел. Где-то закаркала перепуганная ворона. Колдун схватился за плечо и упал на землю, выпустив из рук трубку.
«А кровь все же красная», – злорадно отметил Грыцько, наблюдая за струйкой, бегущей между черными пальцами.
– Ничем, говоришь, тебя не взять… – Чужак не спеша прочистил дуло и засыпал порох. Аккуратно вложил пыж и новую пулю. – Эти пули выплавлены из Зародыша Вселенной.
Колдун попытался дотянуться до оружия. Чужак подошел ближе, поднял пистоль и выстрелил. Голова колдуна дернулась. Из дыры посреди металлического лица заструилась красная струйка. Хорт подбежал и вцепился зубами в лицо-маску. Кровь сразу окрасила белый мех в багрянец.
– Пойдем, Хорт. – Чужак опустил руку на холку зверя и почесал его между ушами. – Мы сделали, что нужно было.
Грыцько и Остап долго смотрели им вслед, пока чужак, которого колдун называл Садовником, не скрылся за деревьями. А за ним ковылял большой белый волк.
* * *
– Ушла холера, – улыбнулся слепой Панько. – Прогнали Моровицу.
– Правда, деда? – спросил поводырь.
Вместо ответа Панько закрыл глаза и ударил по струнам. Он пел для своего внука-поводыря. Пел для корчмаря. Пел для самого себя:
Долго думал Род-Сокол
И снес два яйца – черное и белое.
И родились два великана – Белый и Черный.
И биться начали смертным боем,
Сказал тогда Сокол – остановитесь!
Я даю вам Слово и Разум.
Теперь вы Белобог и Чернобог.
Добро и Зло.
Красота и Уродство.
И вы будете вечно,
Потому что вы и есть жизнь.
И те, что придут, узнают, зачем живут на свете
Там, где рос великий железный Дуб.
Дверь скрипнула, и в корчму вошел кузнец. Молча снял шапку. Корчмарь налил ему пива. Прежде чем опрокинуть кружку, кузнец положил на стол то, что просил его сделать чужак. Раскрутил щелчком пальцев, и корчмарь с поводырем долго смотрели, как на столе крутится маленькая, но тяжелая железная пуля. Одна из тех, что оставил кузнецу на хранение Садовник.
* * *
– Эх ты, волчара. – Хозяин почесал меня за ухом. Он сидел на бревне возле нашего куреня в лесу и раскуривал люльку. – Славный табачок мы сегодня раздобыли.
«Да, Хозяин, да. Славный. Только дым за нос щиплет».
– Все время ты со мной соглашаешься. Хоть бы раз поспорил.
«Да, Хозяин. Поспорю».
– Врешь, небось. Ну, да ладно. – Хозяин выпустил дымное колечко. – Вот мы с тобой теперь без работы. Дерево выкорчевали. Заказчика убили. Помнишь, какое знатное Древо было? Не такой я уж плохой Садовник, а?
«Хороший Садовник. Хороший!»
– Даже Плод успел созреть.
Хозяин вытащил из кармана несколько пуль и задумчиво повертел их на ладони.
– Жизнь… Разум… А такая новая Вселенная могла получиться. Жаль, что не наша. И спасибо нам никто из местных не скажет. Остались мы здесь сами, Хорт. Навсегда. Вернуться не сможем.
«Но я же с тобой», – посмотрел я в глаза Хозяину и опустил голову ему на колени.
Характерник (укр.) – казак, владеющий колдовством.
