— Счастливчик? — непонимающе нахмурился Тим.
Ее глаза уже снова блестели озорством. Она встала и поправила бретельку лифчика.
— Ты сам сказал, что крепко спишь, — напомнила она.
Положив одну руку на ручку двери и готовясь вернуться в номер, она обернулась через плечо, приняв позу до такой степени сексуальную, что Тиму стало трудно дышать.
— Мне всегда стоит больших трудов заснуть. Мне обязательно нужен кто-то, кто сможет меня утомить. Я сплю хорошо только тогда, когда совершенно выбиваюсь из сил и превращаюсь в сплошную массу дрожащего желе. А теперь, когда Керка больше нет… — Диана почти застенчиво отвела глаза, а потом, как будто вновь обретя смелость, в упор посмотрела на Тима. — Не знаю, что я буду сегодня делать.
Тим не смог проронить ни слова. Он боялся даже пошевелиться, чтобы она не заметила, какой эффект возымели ее слова. Впрочем, она, скорее всего, уже поняла, как он на нее реагирует.
Судя по всему, подобная немота Диане очень даже понравилась. Она открыла дверь в свою комнату.
— Хорошего дня, Тимоти.
Ему едва удалось прохрипеть:
— И тебе тоже, — прежде чем дверь зашуршала и закрылась.
Изумленно покачав головой, он вернулся к книге, чувствуя, как медленно проходит вызванная Дианой эрекция, уже вторая за весьма краткий промежуток времени. Спустя несколько минут он понял, что его мысли блуждают, и он не помнит ни слова из того, что прочитал, и тихонько посмеялся сам над собой. Это и в самом деле было приглашение? Она это серьезно?
Хотя это не имело никакого значения. Как бы его ни возбуждало одно присутствие этой женщины, Тим знал, что сексуальные свидания у него в будущем. В другой жизни он отдал бы полжизни за возможность переспать с такой женщиной, как Диана, и знал, что еще долгие годы, если не до конца жизни, будет помнить то, что услышал прошлой ночью. Возможно, когда-нибудь он даже пожалеет о том, что сохранил верность женщине, от которой остались одни воспоминания, но это путешествие он посвятил именно их с Дженни любви, и это было превыше всего. Он хотел начать новую жизнь, но не сейчас.
Думая о Дженни, он снова засмеялся. Если бы она была жива и он смог рассказать ей эту историю, она замучила бы его ласковыми, но безжалостными насмешками. Она часто повторяла, что мужчины — это жалкие, примитивные и невероятно предсказуемые существа. Павлов использовал собак для подтверждения своей теории относительно запрограммированных реакций на определенные раздражители. Но все, что ему необходимо было сделать, — это поместить какого-нибудь мужчину в одну комнату с Дианой, и необходимость в дальнейшем экспериментировании отпала бы сама собой.
Эта последняя остановка его прощального тура оказалась и самой странной.
Дженни задразнила бы его насмерть. Господи, как же ему ее не хватало!
Его разбудил звонок. Он начал шарить по тумбочке, пытаясь в полной темноте нащупать телефон. Ему удалось снять трубку, только когда он зазвонил во второй раз. Прижав ее к уху, он заметил призрачное сияние, исходящее от будильника.
Семнадцать минут первого. «Кому это не спится после полуночи? Какого черта…»
— Алло, — хрипло произнес он.
— Я не могу уснуть, — прошептала она.
Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы осмыслить это. Когда все детали пазла сложились в картинку, он даже задохнулся.
— Диана?
— Привет, — сонным голосом протянула она.
Тим вернулся в отель около восьми часов и в полном одиночестве поужинал в расположенном на первом этаже ресторане. После этого он, затаив дыхание и ощущая, как бьется сердце, прошел мимо ее номера. Его целый день не оставляли воспоминания об утренней беседе на балконе, и он поймал себя на том, что фантазирует о ней, задаваясь вопросом, было ли это едва завуалированное приглашение провести с ней ночь чем-то большим, чем смелым флиртом.
Все это терзало ему сердце. Он намеревался посвятить этот странный отпуск Дженни, и то, что ему не удавалось отогнать мысли о Диане, казалось темным пятном на его чистых намерениях. Но, Господи ты Боже мой, он всего лишь человек, и ничто человеческое…
— Ты хорошо провел день? — спросила она, не дождавшись ответа.
— Да, пожалуй. Ты… Тебе известно, который час?
Даже ее смех звучал мягко и призывно.
— Известно. Прости. Я же говорила тебе, что мне трудно уснуть.
На мгновение это заявление повисло в воздухе между ними. Лежа в темноте и слушая ее шепчущий прямо в ухо голос, Тим обнаружил, что к нему стремительно возвращаются на удивление отчетливые воспоминания о прошлой ночи. Ему даже показалось, что он слышит стук изголовья кровати о стену у самой головы. Теперь, когда он знал, как она выглядит, всплывающие перед ним картинки уже не были лишь плодом воображения.
— Послушай, Диана, мне было очень приятно общаться с тобой сегодня утром…
— Можно, я к тебе приду?
Тим плотно зажмурил глаза. Ну почему это произошло с ним не до того, как он встретил Дженни, или в будущем?
Через полгода… да что там, возможно, уже через месяц он будет настроен совершенно иначе.
— Прости, я только…
Ты можешь вставить его, куда хочешь.
Боже правый, что же ему делать? Сердце бешено колотилось в груди. Тим чувствовал, что его щеки горят, и эта женщина в очередной раз наградила его мучительной эрекцией. На этот раз при помощи еле слышного шепота. Осознание того, что он почти не контролирует собственное тело, заставило его почувствовать себя полным идиотом.
— Тим, не надо, — прошептала она. — Подумай вот о чем. Ты пытаешься забыть, верно? Мы можем помочь друг другу. Я заставлю тебя забыть, а ты поможешь мне уснуть.
— Все не так просто.
— Да нет, все очень просто. — Она снова ласково и призывно засмеялась. — Милый, доверься мне. Со мной ты забудешь, как тебя зовут.
Лежа в темноте, Тим почувствовал, как его губы раздвигаются в улыбке.
— А вот в этом я нисколько не сомневаюсь. Ты и представить себе не можешь, насколько заманчиво звучит твое предложение. Хотя, скорее всего, тебе это отлично известно. Но дело не в том, что я пытаюсь забыть Дженни… Я вообще не хочу ее забывать. Я хочу примириться с тем фактом, что ее больше нет, и…
Он замолк. Все остальное было слишком личным, и он не хотел посвящать в это постороннего человека.
— И? — прошептала она.
Тим сделал глубокий вдох и повернулся набок, зажав трубку между ухом и подушкой.
— Я когда-то ее предал. Приняв твое предложение, я предам ее во второй раз. Во всяком случае, я это так ощущаю.
— Ты же сказал, что она умерла больше года назад.
