Тихая и спокойная, готовая подчинятся любой прихоти скальпеля.
— Дело № 26893, Леонард Беттс, — Дейна начала наговаривать стандартное начало на диктофон, — ввиду отсутствия тела, провожу вскрытие одной головы весом, — она поморщилась, припоминая цифры, — четыре килограмма, девятьсот грамм.
Скалли осторожно провела пальцами, укутанными в латекс перчатки по его щеке:
— Никаких признаков трупного окоченения и отмирания тканей, — отметила она, — что весьма странно, при том, что смерть наступила более чем 24 часа назад.
Скалли положила диктофон на столик с медицинскими инструментами и взяла в руки скальпель.
— Начнем с разреза височной области и трепанации черепа, затем перейдем к исследованию мозга.
Дейна занесла скальпель над лежащей головой. Клинок хищно блеснул в свете лампы. Да, прямо скажем, не воодушевляет… Похоже, голова была такого же мнения и чтобы прекратить действия агента, она открыла глаза.
— О, Боже… — выдохнула Скалли.
Подействовало. Скальпель, прикоснувшийся к коже холодным металлом, упал на пол.
Дейна пораженно смотрела на голову. Видимо, та подумала, что произвела недостаточный эффект и поэтому ко всему прочему раскрыла рот, словно пытаясь сказать что-то.
Это было излишне. Дейна Скалли и так уже забыла про валявшийся на полу скальпель.
Квартира Леонарда Беттса
В это же время
«Холостяк…» — подумал Малдер окинув квартиру взглядом. — «По крайней мере, женской руки здесь не чувствуется».
Квартира и вправду была не ахти какая. Две небольшие темные комнатки, кухня, на столе которой остались остатки завтрака Леонарда.
Судя по тому, что хлеб уже порядком зачерствел, ел этот парень по крайней мере сутки назад, возможно, последний раз в жизни. Но что-то подсказывало Малдеру, что это не так.
Призрак подошел к журнальному столику, на котором сиротливо стояла рамка для фотографий. Малдер взял ее в руки и с некоторой долей иронии понял, что она используется не совсем по назначению.
«Леонард Беттс признан лучшим санитаром года» — гласил заголовок газетной статьи, которая была вставлена в рамку. К статье прилагалась фотография. Молодой Леонард с сияющей улыбкой держит в руках диплом. С головой, которую они нашли сегодня, у него было мало общего.
Малдер поставил рамку на место и направился в ванную. Если бы сейчас его спросили почему именно туда, он бы не ответил. Но лис есть лис — превосходный нюх, обостренная интуиция, которая не подвела и на этот раз.
Первое, что бросилось Призраку в глаза — была ванная до краев наполненная темно-бурой водой. Вначале Малдер подумал, что это ржавчина. Но зачем Леонарду Беттсу понадобилась целая ванна ржавой воды? Неужели искупаться?
Малдер опустил в холодную воду два пальца. Вопреки его ожиданиям они не окрасились в этот бурый коричневый свет.
Тогда лис принюхался, и неожиданная догадка пронеслась в его голове.
Фокс открыл дверцы шкафчика, стоящего под раковиной. Так… чистящее средство, перчатки, стиральный порошок, горы мыла, полотенца…
— Запасливый парень, — с горечью подумал Малдер. Сам он покупал что-то лишь обнаружив, что это что-то уже давно закончилось и остро нуждается в восполнении.
Малдер раздвинул горы чистяще-моющей продукции и извлек то, что искал. Поллитровый пузырек с надписью «Йодоповидон 1 % — сильный антисептик».
Его догадка подтвердилась. В ванне была йодированная вода.
Хорошо, одна загадка разрешена, но теперь возник новый вопрос: зачем?
Впрочем, Малдер, похоже, уже знал ответ. Но решил пока придержать эту версию при себе и не выдавать ее Скалли, потому что был уверен, что она моментально отвергнет эту теорию, если он не предоставит факты. Что ж, будут доказательства.
Вот, например, на полу лежит прямое доказательство того, что тот, кто оглушил Брайана Томсона, был здесь — украденная одежда разбросана по всей ванной.
Так-так… Что тут еще? Ага, кровь на крышке унитаза. Засохшее пятнышко довольно внушительных размеров. Малдеру не требовалась помощь эксперта, чтобы узнать, кому принадлежала эта кровь. Он и так это знал.
В кармане неожиданно заверещал сотовый.
— Малдер.
— У меня здесь… довольно необычные обстоятельства, — раздался голос Скалли.
Малдер мгновенно навострил уши, оторвавшись от созерцания только что обнаруженных йодированных разводов на подоконнике.
— Нашла что-то интересное?
Из трубки послышался звук, отдаленно напоминающий мычание.
Скалли мешкала с ответом.
— М-м-м… Как сказать… Я сканировала череп Леонарда Беттса и каждый раз изображение становилось все хуже, как бы затуманенным.
Скалли замолчала, ожидая от Малдера версий. Пусть самых невероятных, но версий, потому что на этот счет у нее не было никаких мыслей. Но напарник, между тем, не торопился выкладывать свои соображения, а вместо этого заметил:
— Как и та видеозапись в морге.
— Да, — в голосе Скалли слышалось полнейшее недоумение, — но здесь точнейшая аппаратура. Возможно, помехи вызваны радиацией, но я понятия не имею, что ее излучает.
— Э-э…
— Только не говори, что голова, — перебила его Скалли.
— Я ничего такого не говорил, просто хотел спросить, что показало вскрытие?
Малдер уселся на край ванны, ожидая длительного рассказа с обилием научный терминов. Но Скалли ограничилась одной фразой:
— Я еще не делала вскрытие.
Ого! Это что-то новенькое. Скалли, которая бережет каждую секунду, еще не делала вскрытие. А ведь прошло столько времени? Должны быть веские причины.
— Что-то случилось?
Послышался какой-то звук, больше похожий на отчаянный вздох.
— Видишь ли, — после секундной паузы начала она, медленно подбирая слова, — я обнаружила… необычную степень постлетальной гармонической активности…
— Она шевелится… — это был толи вопрос, толи утверждение, Скалли не стала разбирать, а просто подтвердила его догадку:
— Она моргает, — тяжело выдохнула Дейна.
Лицо Малдера озарила восторженная улыбка…
Он не мог поверить, но факт был на лицо — Скалли попросту испугалась. Она лицом к лицу столкнулась с чем-то неизведанным и решила не торопиться, а посоветоваться с Малдером.
Ситуация была, прямо сказать необычная и Малдера порядком позабавила ее реакция.
— Но я точно знаю что это, — как-то неуверенно продолжила она, — это остаточное электричество, скопившееся в омертвевших клетках.
Получилось как-то неубедительно. Даже для нее самой.
Малдер продолжал сидеть на краю ванны с улыбкой на лице.
