Василий Гавриленко - Смотрящая в бездну

– О, детка, ты очнулась? – доктор с суровым лицом кинулся к постели девочки и поправил на ней клетчатое больничное одеяло. – Тебе нельзя говорить и волноваться…

– Какая авария?

– Твои родители и брат разбились, крепись, – проскрипела полная «фея» вызвав осуждающий взгляд доктора. – Вместе с ними, если тебя это утешит – Алекс Тимпов и Рис Листок… Ума не приложу, как вы все поместились в машину?

– Где моя мама? Не было никакой аварии!

– Постарайся уснуть, детка, – ласково проговорил доктор и погладил Соню по голове.

– От них только головешки остались, – ядовито заметила докторша. – Пойдемте, Азпирс!

Доктор Азпирс, недовольно качая головой, вышел из палаты вслед за толстой «феей», и тихонько прикрыл дверь. Соня осталась одна.

«Какая авария?» – в панике подумала девочка.

Неужели ей привиделось, и не было ни зверушек, бегущих по лесу, ни озера без воды, ни двух тоннелей, ни Мисоша, ни рыбообразного рыбака, спасшего ее? Неужели была просто авария – грубая, земная авария, когда машина срывается с дороги и на полной скорости врезается в дерево?

– Нет! – крикнула Соня, нисколько не заботясь о лежащих в соседних палатах больных, и ничком упала на подушку, которая была такой твердой, что от удара загудела голова.

– Что это? – девочка сунула под подушку руку и достала толстую книгу со знакомым золотистым знаком на переплете.

«От них головешки остались!» – вспомнился Соне скрипучий голос и, громко всхлипнув, она швырнула книгу в угол:

– Все началось из-за тебя!

Книга гулко ударилась о стену – один из больных в соседней палате подскочил до потолка и излечился от болезни Паркинсона – и, упав на пол, открылась.

Соня вспомнила, как они с Анжелой едва не сломали ногти, пытаясь открыть этот фолиант. Девочка встала с постели и взяла книгу. Ее опять ждало разочарование – страницы были чисты.

– Глупость!

Злые слезы принялись душить Соню: все обман, все иллюзия.

Но вот через тонкую бумагу, будто водяные знаки, начали проступать четкие буквы. Соня прочла:

«Если ты открыла эту книгу, то знай – ты избрана! Ты – единственная и настоящая Воительница, та, которой подвластно время и правда.

В твоей жизни есть страшная потеря, иначе книга осталась бы закрытой, и только в твоей власти вернуть тех, кто тебе дорог.

Если ты мала и слаба, то знай, – ты велика и сильна, если ты глупа и ничтожна, то знай – ты прозорлива и мудра.

Твой путь будет тяжел и суров, и не раз на нем будет подстерегать отчаяние.

Смерть – есть бездна, бездна окружает тебя и часто кажется, что ее невозможно преодолеть. Но ты знай, что жизнь – это тоже бездна, бездна – в тебе самой! Смотря в эту бездну, ты победишь смерть».

Книга выпала из рук Сони и закрылась, еще секунда – и внутренний огонь стал пожирать страницы, добрался до переплета, раскалив золотистый знак, и вырвался наружу синими языками. Книга исчезла, оставив после себя едва заметный след на полу.

Соня подошла к окну. Облака бежали по серому небу, внизу, на деревьях, сидели нахохлившиеся воробьи.

«Неужели это написано про меня?»

Соня ясно вспомнила кувыркающуюся в огненном шаре машину, летящую в кювет, и содрогнулась. Но тут же перед ее глазами возникли улыбающийся Фил с ведром рыбы и удочкой, Анжела, Рики у нее на руках.

«Да, это про меня!».