глубоко вздохнула. - Покончим с этим.
- Мы с тобой, Памела, - мягко сказала Ники. - Мы поможем всем, чем сможем.
Памела посмотрела на газету, но слезящиеся глаза затуманили ей зрение, и газетная статья превратилась для нее в черные полосы.
- Плохо. Я не могу читать. Мои глаза... э-э... - Она шмыгнула носом. – а ведь думала, что во мне не осталось ни слезинки.
- Я расскажу тебе суть, - сказала Лорен. - Там говорится, что пожарные нашли в развалинах два скелета. Один мужской. Один женский.
- Женский?
- Да. Памела, они считают, что это твои останки.
Памела издала звук икоты. Нечто среднее между смехом и плачем.
- Значит, в глазах всего мира я больше не существую. - Она глубоко вздохнула. - Конечно. Должно быть, это был Родни. Он убил другую женщину и привез ее тело в дом, прежде чем похитил меня. Тогда... - Она почувствовала, что ее голос срывается. - Тогда меня никто не будет искать, потому что... потому что полиция решит, что муж и жена погибли вместе.
Памела перевела взгляд с Лорен на Ники. Обе смотрели на нее с глубоким сочувствием. Они хотели, чтобы она была сильной.
- Все в порядке, - сказала Памела. - Я пойду в полицию. Как только они увидят меня, они поймут, что я жива и... и...
- Все не так просто. - Лорен тщательно подбирала слова. - Видишь ли, жена Джима прилетела из Нью-Йорка.
- Нет. Ты ошибаешься. Я его жена... вдова.
Лорен покачала головой.
- Джим уже был женат.
- Невозможно. Я вышла за него замуж. Мы провели медовый месяц на Мауи.
Лорен сжала руку Памелы.
- Похоже, Джим и раньше был женат. Только он...
- Забыл рассказать об этом, - голос Памелы стал жестким. Она села прямо. Уставилась в окно. Скалистые холмы вздымались в небо. Теперь они были похожи на зубы, готовые отгрызть от неё кусок. - И никогда не разводился. Так что это было двоежёнство. - Она покачала головой. - Боже мой. Позавчера я была женой. Еще вчера я была вдовой. - Горький смешок сорвался с ее губ. - Сегодня я ни то, ни другое.
Норман проснулся и подумал: "Боже мой. Какой кошмар мне только что приснился. Секс со свиноподобной женщиной по имени Бутс. Убийство. Я убил двух копов. Плохой, ОЧЕНЬ ПЛОХОЙ сон..."
Он открыл глаза.
- О, черт!
На него смотрело крупное лицо, обрамленное короткими обесцвеченными волосами. Чертовски много косметики. Он лежал на заднем сиденье своей машины, положив голову ей на колени.
Сердце заколотилось, он сел.
Огляделся.
За рулем сидел Дюк.
Бутс улыбнулась ему.
- Ты спал, как младенец, - сказала она.
Дюк оглянулся.
- Проснулся, здоровяк?
- О, Боже... О, Боже. - Норман скользнул задницей по сиденью в сторону от Бутс, пытаясь спрятаться в углу, прикрыв рот рукой. Повторяя: - О, Боже. О, Боже...
Не надо было просыпаться.
- О, Боже, - сказал он в миллионный раз. - Я думал, мне все это приснилось.
Бутс выглядела обиженной.
- Ты думал, что тебе только снится, как ты целуешься со мной?
- Ты там не кончил во сне, а, Норм? - Дюк вел машину одной рукой, а другую положил на спинку пассажирского сиденья.
- О, то есть ты думаешь, что и все остальное тебе тоже приснилось? Расправа с теми копами. Это меня так завело.
- Да, ты был великолепен, чувак. - Дюк просигналил пару раз, чтобы выразить свое восхищение.
- Не делай так, Дюк, - предупредил Норман. - Привлекаешь к нам внимание.
- Имеешь в виду полицейских? Черт, Норм, все в порядке.
- Да. - Бутс размахивала руками, показывая на все окна сразу. - Вокруг никого.
Моргая от яркого солнца, Норман выглянул наружу. Дорога шла через лесистые холмы. Не было видно никаких зданий.
- Страна медвежьего дерьма, - заметил Дюк.
- Мне нравятся мультяшные медведи. Но не думаю, что хотела бы встретиться с настоящим.
- Ни один медведь не посмеет связаться с тобой, Бутси-герл. - Дюк рассмеялся.
Бутс тоже рассмеялась:
- Кто-нибудь голоден?
- У нас есть содовая и остатки с пикника на пляже. - Дюк говорил как бы между прочим.
"Как ни в чем не бывало, как будто Господи ты Боже мой, мы вчера не убили четырех человек". Норман был ошеломлен.
Он не мог говорить.
Все время думал, что скажет его отец.
- Мистер Вискофф. Ваш сын Норман - убийца полицейских. За это преступление он получит пятьдесят тысяч вольт. - Норман слышал слова адвоката прямо сейчас. Что хуже? Убийства? Или позор, который я навлеку на свою семью?
Он не знал.
Как там говорил Оливер Харди, когда их со Стэном планы пошли наперекосяк и они оказались по уши в дерьме?
- О, Габриэль, труби в свой рог.
Олли уговаривал архангела устроить конец света, чтобы ему не пришлось страдать от последствий той неразберихи, в которую они оба попали.
- О, Габриэль, труби в свой рог.
- Что ты там говоришь, приятель?
Норман вздохнул.
- Ничего.
- Я голодная. - сказала Бутс. - Кто-нибудь еще?
- Я только что сказал тебе, девочка, что у нас есть остатки еды.
- Мне не нужны остатки с пикника. Я хочу настоящей еды. На тарелке. И чтобы от нее шел пар.
Норман сел прямо.
- Если ты думаешь, что можешь остановиться у закусочной, подумай еще раз. Полиция будет искать эту машину.
- Мужик прав, - сказал Дюк. - Красный джип "Чероки" с мозгами полицейского, прилипшими к лобовому стеклу. Убийственная улика. - Потом он сказал нечто такое, что повергло Нормана в ужас. – Нам нужно бросить тачку.
- Бросить? - Норман ахнул. - Это машина моего отца. Он будет в ярости.
- Серьезно? Может быть, тот факт, что его любящий сын - убийца полицейских, отвлечет его от мыслей о потере машины.
- Кроме того. - Бутс погладила его волосы. - Если это машина твоего папы, то тебе не придется за нее платить.
- Мы не можем просто так оставить ее.
- Совершенно верно, Норм. Мы же не хотим везде ходить пешком, правда?
- Только не я, - сказала Бутс. - Кожа на пятках становится жесткой.
Норман посмотрел на ее толстые загорелые бедра.
