— Ты умрешь, прежде чем успеешь притронуться ко мне, — ведьма щелкнула пальцами, и охранник, стоящий у двери, отступил.
Рычание вырвалось из моего горла: животный и голодный звук:
— Я намного быстрее, чем ты думаешь.
Она сладко улыбнулась:
— Что ж ты медлила, когда я убивала твоего дружка вчера ночью.
И тут я набросилась на нее. Далия подняла руки, чтобы произнести заклинание, но я полоснула по ним внезапно появившимися у меня когтями. Капли ее крови брызнули на мраморный пол.
Вампиры-байкеры прекратили свой кутеж. Я подумала, что их привлекла кровь, но они не смотрели на нас. Они уставились на что-то позади нас.
Кир стоял в дверях кабинета, одетый в пышный, подбитый мехом халат до пола. Его волосы были заплетены в две платиновые косы, свисавшие за спиной. Он улыбнулся байкерам.
— Джентльмены, — заглушил он ругательства Далии. — Я надеюсь, вы наслаждаетесь весельем.
Несколько вампиров подняли свои банки с пивом и издали радостный возглас.
Когда они вернулись к своим занятиям, Кир схватил Далию за волосы и потащил в кабинет. Он жестом указал охраннику, и тот взял меня за руку и втолкнул вслед за ними.
Когда дверь закрылась, Кир швырнул Далию на пол:
— Как же поступить с провинившимся домашним животным? Особенно с тем, который получил слишком много предупреждений.
— Кир, это не моя вина, — Далия вытерла нос окровавленным запястьем. — Она…
Он ударил ее по лицу. От резкого звука я содрогнулась. Наклонившись, Кир схватил ее за подбородок и вывернул голову под жутко неудобным углом, чтобы ведьма смотрела на него снизу вверх.
— Как ты назвала меня?
Слезы покатились по ее щекам, смешиваясь с кровью, испачкавшей лицо, и слоем макияжа.
— Я прошу прощения. Это больше не повторится, — Далия сделала ударение на последнем слове, — Хозяин.
Он оттолкнул ее от себя и потер ладони друг о друга, как будто коснулся чего-то грязного и неприятного, потом сделал знак охраннику:
— Свяжите ее и заприте в комнате.
Когда охранник повел Далию прочь, Кир повернулся ко мне. Он оглядел меня, и досада на его лице сменилось радостью.
Съеживаясь под его пылким взглядом, я нервно засмеялась:
— Надеюсь, ты не ждешь, что я буду называть тебя хозяином, поскольку будешь сильно разочарован.
Подойдя сзади, он положил свои руки мне на плечи. Я чувствовала на них запах Далии.
— Ты можешь быть удивлена, Кэрри, но я могу заставить тебя делать такие вещи, которые ты никогда даже не представляла.
«Это все кровные узы, — напомнила я себе, когда от волны удовольствия у меня подогнулись колени. — Он не имеет над тобой никакой власти». Я сжала кулаки так, что ногти впились в кожу.
Кир прижал меня ближе к себе, засовывая руки под мою рубашку. Его кожа была теплой, как будто он только что поел.
— Я ведь прав?
Иллюзорное желание, которое овладело мной, сменилось горячей электрической дрожью, когда его пальцы проникли под чашечки моего бюстгальтера. Кир усмехнулся в ответ на мой тихий стон:
— Я не пользуюсь нашей связью сейчас, Кэрри.
Я отстранилась, хотя мое тело требовало продолжения.
— Давай проясним кое-что. Я пришла сюда, чтобы выполнить свое обещание. А твои прикосновения и тому прочее не были частью нашего соглашения.
— Бьюсь об заклад, я смогу изменить твое мнение в ближайшее время, — вновь усмехнувшись, произнес он. — А пока позволь мне показать тебе дом.
Я поправила сумку, висящую на плече.
— Я могу распорядиться, чтобы твои вещи доставили к тебе в комнату, — сказал Кир.
— Предпочитаю держать их при себе.
— Как тебе будет угодно, — голос был вежливым, но Кир, очевидно, не любил, когда кто-то перечил ему.
Проходя по холлу, мы привлекли несколько любопытных взглядов. Он даже не обратил внимания на группу вампиров, когда наклонился, чтобы прошептать мне на ухо:
— «Клыки», — объяснил он, — Байкерский клуб Невады. У них проблемы с «Движением», и они попросили убежище у меня. А теперь диван в холле весь провонял… Чем балуется сейчас молодежь? Марихуаной?
— Да, уже как пятьдесят лет. — Я принюхалась. — Запах напоминает мне колледж. Ты когда-нибудь ее пробовал?
Его глубокий сильный смех отразился эхом от блестящего мраморного пола.
— Кэрри, неужели я похож на того, у кого есть такая отвратительная привычка — баловаться сигареткой? Я предпочитаю более изысканные дурманящие вещества.
Мы вошли в коридор. Длинные окна отбрасывали на пол серебряные квадраты лунного света. Сквозь темноту я увидела картину, висящую на стене, на которой была изображена мрачная фигура обезглавленного трупа.
— Это Гойя?
Хотя его персонажи зачастую были окровавленными, сами работы художника высоко ценились. А в таком доме, как этот, с его декадентской обстановкой и круглосуточной охраной, я предположила, что мой создатель мог оказаться еще кровожаднее Гойи.
Подумав о том, что Натан, вероятно, сейчас рвет и мечет в своем обгоревшем магазине, я сразу же пожалела об этой мысле.
— А ты знаешь толк в искусстве, доктор. Очень хорошо, — Кир грустно вздохнул. — Это всего лишь копия. Оригинал висит в Прадо, несмотря на мои многочисленные попытки купить его.
— Это действительно хорошая копия.
Я протянула руку, чтобы потрогать полотно, но Кир с виноватой улыбкой схватил меня за запястье:
— Пожалуйста, не прикасайся к нему. Несколько лет назад у меня жило домашнее животное с исключительным талантом. Вакханальная оргия в моей спальне тоже его рук дело. — Большой палец Кира погладил мою почти просвечивающуюся сквозь манжет кожу, вызывая дрожь по всей руке. — Хочешь узнать, что может последовать за этим?
Я одернула руку:
— Давай не будем сейчас испытывать судьбу.
Он усмехнулся и взял меня под руку:
— Сюда.
В конце коридора находились большие двойные двери. Они вели в бальный зал, который мне удалось увидеть в свой первый визит, хотя мы вошли с другой стороны. Комнату превратили в импровизированный гараж с рядами мотоциклов, припаркованных на простынях, чтобы защитить пол. Кир с отвращением рассматривал этих железных коней.
— Никогда не понимал необъяснимое влечение людей к таким средствам передвижения.
— Ты всегда ездил с шоферами? — спросила я, пробегаясь пальцами по хромированному баку мотоцикла.
— Не совсем. Я родился за шестьсот лет до появления современного автомобиля.
— Шестьсот лет… — я шумно сглотнула. — Так ты жил в эпоху рыцарей, доспехов и всего прочего дерьма?
— Да, Кэрри. И всего прочего дерьма.
