Осипов усмехнулся. Народ в редакции, конечно, завидует. Еще бы! Машина – на халяву. Дураки! Он отдал бы машину, лишь бы закрыть подвал, мерзкое шипение кислоты… Но в героях ходить приятно. Еще бы! Уничтожил негодяя, сексуального маньяка, на счету которого семь человеческих жизней. Он даже хотел написать очерк. Уже и название придумал: «Нелюдь». Не разрешили. В нашей стране нет маньяков. Вот на Западе, там сколько угодно. Так ему редактор объяснил. Что ж. Нельзя так нельзя. Он понимает. Идеология! Впрочем, милицейское руководство отметило его подвиг. Даже часы подарили и почетную грамоту вручили. Не хухры-мухры. Сам руководитель столичной милиции пожал руку на редакционной летучке. Народ, конечно, балдел. Кое-кто потихоньку хихикал. Посмотрел, как бы они похихикали, попади в этот школьный подвал. Там, говорят, обнаружили несколько трупов. В заброшенном колодце, как он слышал. Сам-то он туда ни ногой. Хватит с него. Насмотрелся! Нет, но откуда берутся такие, как этот физрук? В его подвальном логове нашли десятки фотографий. Вот фотографии он видел: расчлененные трупы, вся эта мерзкая процедура запечатлена. Однако какая сволочь! Нашли фотографии и Валентина Сокольского. Правда, не мертвого, а еще вполне живого. Довольно пикантные, надо сказать, снимочки. Нашли и письма. Осипов до сих пор недоумевает, как может писать подобные послания мужик мужику. Ничего себе любовные записочки. Конечно, письма и фотографии не доказательство. Но Шляхтина опознали соседи Сокольского по даче. Сообщили, что видели его возле дачи несколько раз. Нашлись и другие свидетели. Все жертвы Шляхтина были гомосексуалистами. Конечно, прямых улик нет. Никто не видел, как Шляхтин убивал Валентина. Но милиция подтвердила факт преступления. Какие-то там линии, способы нанесения ранений, вроде бы характерные именно для этого убийцы. Проведена криминалистическая экспертиза. Факт убийства Сокольского именно Шляхтиным доказан, причем подтвержден официальным документом. Доказан так доказан! И нечего голову забивать! Главное, все довольны.
А может, все-таки не Шляхтин убил мальчишку? Эта мыслишка нет-нет да и посещала Осипова. И как он ни гнал ее, приходила на ум вновь и вновь. Конечно, фотографии и письма – достаточно весомые доказательства, но ведь все жертвы Шляхтина, кроме Валентина, были спрятаны в школьном подвале. Но все ли? Шляхтин уже не скажет, а милиции, безусловно, выгодно списать все «висяки», свалив их на физрука. А вдруг выяснится, что убийца вовсе не Шляхтин? Тогда, безусловно, возникнет скандал. Генеральша потребует вернуть машину. Перспектива не из приятных. Хотя он тут ни при чем. Убийство доказано милицией. И все же некая неуверенность осталась. Уголовного дела по факту убийства гражданина Сокольского перед глазами у него нет, но он хорошо запомнил, даже заучил наизусть строки, касающиеся места преступления, и позу, в которой находилась жертва в момент обнаружения.
«…Труп лежал на небольшой поляне в глубине лесополосы, лицом вниз… На теле имеются множественные повреждения в виде глубоких резаных ран с характерными рваными краями. Кожа с черепа частично удалена…»
Потом далее…
«Обследование места происшествия показало наличие большого количества различных следов, принадлежащих, по-видимому, разным людям».
Еще бы не разным! Поляна в лесополосе, как ему удалось выяснить, являлась излюбленным местом окрестных «любителей природы». Здесь постоянно собирались небольшие компании распить бутылку-другую… Кстати, этих самых бутылок, конечно, пустых, на месте преступления обнаружено не меньше десятка. Несколько допрошенных признались, что посещали поляну в день убийства. Так что следов там предостаточно. И не только человеческих, есть и собачьи, даже козьи. На поляне паслась чья-то животина. И еще какие-то… непонятные. Правда, отпечаток этот обнаружен в единственном числе, к тому же смазан. Эксперт утверждает, что след принадлежит скорее всего очень крупной собаке. Что значит, очень крупной? А может быть, кто-то просто-напросто имитировал след? Возможно, дети? Играли, скажем, в индейцев и попытались воспроизвести отпечатки крупного зверя? Осипов последний раз затянулся и швырнул окурок во тьму. Тот прочертил во мраке огненную извилистую линию и упал на асфальт. Словно падучая звезда.
Осипов вспомнил. Существует поверье: падает звезда, когда чья-то душа отлетает от мертвого тела.
Характер ран, нанесенных Сокольскому, очень похож на раны, которые оставляет крупный зверь. Точно когтями его располосовали. Но какие в подмосковной лесополосе крупные звери. Разве что тигр сбежал из зоопарка, но ни о чем подобном в последнее время слышать не приходилось. Впрочем, все это бред. Его несколько беспокоило другое. А именно: почему не дает о себе знать таинственный незнакомец, с которым он встречался на загородной даче. Он ведь прямо сказал, что в случае удачи он, Осипов, может рассчитывать на вознаграждение. Хотя, конечно, не в вознаграждении дело. Ему очень интересно снова встретиться с тем странным человеком. Уж больно личность необычная.
Именно этот непонятный человек направил его в нужном направлении, без него поиски вряд ли увенчались бы успехом. Значит, он что-то знал или только предполагал? Возможно, он еще объявится. А вот другая загадочная персона – Джордж – не заставила себя ждать. Позвонил буквально на другой день после произошедших событий. Скоренько, однако, в их среде новости распространяются. Поздравил с успехом, просил не забывать. Очень надеялся на встречу. Намекал на кое-что, известное только ему одному. Нелепый, конечно, парень, но что-то в нем есть. Непохожий он. Непохожий на всех. Конечно, эти самые «голубые» вызывают гадливость. И все же… может быть, он действительно что-то знает. Скорее всего так. Странное пристрастие к теме мертвых… Но опять же – фотография. Шляхтин тоже увлекался фотографией. «Б-р-р…» – он вспомнил зловещие снимки.
С фотографом непременно нужно повидаться.
Телефон трезвонил, видимо, не одну минуту. Осипов вскочил и глянул на часы. Ничего себе! Уже одиннадцать. Ночная бессонница до добра не доведет. Заспался, однако. Кто это так настойчиво его домогается? Скорее всего из редакции. Впрочем, он же предупредил, что будет во второй половине дня. Негодяи, не дадут отоспаться! А ведь он почти в отпуске. И недвусмысленно предупредил об этом.
– Кто там? – небрежно пробормотал он в трубку.
– Я, милейший, я!
– Да кто «я»?
– Вы, друг мой, видать, не в настроении. Прошу прощения. Не хотел вас отвлекать. Еще раз прошу прощения. Я, право, необычайно смущен. Уж так не хотелось беспокоить…
– Да кто это?!
– Грибов, если помните. Фотохудожник. Были у меня давеча. В студии.
